Норман поднял на него ошалевший взгляд. Тони скинул информацию, взглянув на которую Осборн просто поплыл.

— Что скажешь в свое оправдание?

— Это я… — обреченно признался Норман, — я был тем, кто помогал Ричарду скрыть существование сына.

Тони поперхнулся.

— Он работал на меня, Старк. Не просто на Оскорп, непосредственно на меня. Мы с ним были друзьями. Боже, — он судорожно вздохнул, — я надеялся, что наши сыновья смогут стать друзьями. Тони я…

Старк нахмурился.

— У тебя есть сын?

— Был, Тони. И он был болен. Неизлечимо. Ричард работал над этим. Но… он не успел. Гарри умер. Ричард так ненавидел себя за это. Ему было так же больно, Старк. Я не винил его, но… это же Паркер. Он попросил у меня позволить ему продолжать исследования. Попросил спрятать сына, чтобы его ничто не отвлекало. И он продолжил. А потом он умер.

— Как?

— Самоубийство, — покачивая виски в бокале, ответил Норман, — выстрелил себе в голову.

Тони молча уставился на Осборна.

— Да, Тони, так просто взял и выстрелил.

— И никакой предсмертной записки?

— Только исследования, разработанные гениальным умом. Никто из моих биологов не смог разобраться в том, что он делал. И я не знаю, до какой стадии он довел свои исследования. Я ничего не знаю, Тони.

— Тогда… почему кому-то вообще потребовалось убивать Паркеров?

— Я не знаю!

— Хорошо. — Мужчина напрягся, начиная обмозговывать одну идею за другой. — Тогда такой вопрос. Вы же не консервировали проект. Даже если не вышло, кто-то все равно пытался разобраться? Паучий геном, яд, паутина — хоть что-то?

— Единственное, что мы поняли, что вне идеальной среды пауки умирают. Точно так же для них смертелен их первый укус.

— А людей они кусали?

Осборн усмехнулся.

— Да, Тони, кусали. Животных, людей, насекомых. И ничего, кроме их последующей смерти.

Как Фьюри и сказал, Паркеры были ключом. В частности, один конкретный Паркер.

И пока что Тони так и не выяснил, где он.

***

“Тебя раскрыли. Теперь ты сам по себе. Объект у тебя на хвосте”

Питер услышал, как на чужой телефон пришло сообщение, как водитель чертыхнулся и в злости откинул телефон на сиденье. Машина резко крутанулась и двинула к складам. Еще полчаса езды и они оказались в закрытой складской зоне. Питер старался запомнить дорогу и склад, чтобы потом суметь выбраться отсюда и рассказать Старку, где прячется недоброжелатель.

Мужчина выскользнул наружу, обошел автомобиль и полез в багажное отделение фургона. Паркер уже привык к писку и к надоедливому чувству опасности, так что даже задохнуться не успел, когда послышался выстрел и жгучая боль прошила насквозь его бедро. Не издав ни звука, Паркер дернулся вперед и, скользнув по лобовому стеклу, скатился к капоту. Теплая кровь заструилась по ноге, заливая его новые любезно одолженные Старком штаны.

Боли он почти не чувствовал, только небольшую судорогу, которая старалась пережать кровотечение. Сердце зашлось ходуном, легкие судорожно хватали воздух с поверхности пересохших губ. Глаза расширились, видя все в этом полумраке.

— И чего тебе не сиделось в этой башне? Обязательно нужно было мне все портить? — прозвучал тот самый, грубый голос. Послышался щелчок затвора. — Мало было смерти Райли, так еще и меня подставить решил?

Мужчина, судя по скрипу ткани и обуви топтался на месте. Только вот Пит еще не до конца научился считывать движения людей по звуку. Из-за чего и схлопотал выстрел в другую ногу, пробивший кость, но не на вылет (наемник выстрелил снизу машины).

Вот тут Паркер взвыл. Он по инерции подался вперед и чуть не упал. Выпустив паутину в ближайшую балку, он спружинил, стремительно забрался наверх, пропустил еще один выстрел прямо рядом с ухом и прижался к спасительному металлу.

Кап-кап-кап. Это его кровь заструилась с балки.

Нужно что-то делать, пока он не истек кровью. В голову пришла отличная идея. Он намотал на свои раны паутины в три слоя. Хотя боль в кости была адская и на правую ногу он наступать не мог, левая теперь снова была в строю. А это было довольно много в условиях Питера.

— Ну что же ты прячешься, паучок? Выходи, поговорим как мужчины.

Питер на провокацию не ответил. Он тяжело дышал сквозь сжатые зубы. Пуля застряла у него в кости. И ускоренная регенерация никак не помогала справиться с болью, только все ухудшая.

“Что теперь?”

Осторожно повернувшись животом на балку, Паркер осмотрелся. Мужчина находился в небольшом отдалении от него, пристально вглядываясь в темноту. Впрочем, недолго. Он направился к распределительному щиту, чтобы включить свет. Этого Питер допустить не мог. Опершись на руки, он оторвался от балки и внимательно изучил проводку, которая шла от щита. На его пути было больше препятствий, но он обязан был добраться быстрее мужчины.

Привстав на здоровую ногу, Паркер прицелился, оттолкнулся и прыгнул. Он зацепился руками за следующую балку, мгновенно прилипнув к ней руками. Судорожно вздохнув, он отпустил балку, полетел вниз и на середине полета выпустил паутину в балку впереди. Используя законы физики, он качнулся на импровизированной качели и оказался у стены рядом с распределительным щитом. Руку сильно дернуло, нежные железы завопили о неосторожном обращении.

Скрипнув зубами, Паркер прилетел в стену, зацепился за нее руками, повис на них, и, используя здоровую ногу в качестве третьей точки опоры, добрался до проводов.

Оглушительный выстрел прошил его протянутую к проводам левую руку. Паркер взвизгнул от неожиданности, но дернулся вперед, обрывая провода, обжигая ладонь электрическим током.

— Я тебя вижу, паучок, — еще один выстрел, ему прошивает левое плечо.

Его тело срабатывает быстрее, чем он успевает что-либо подумать. Толкаясь со всей силы от стены, он в сальто через голову стреляет паутиной из здоровой правой руки в лицо наемнику. Ослепленный, тот не в силах защититься от массы Питера, которая несется следом.

Паркер приземляется ему в грудь точно здоровой ногой. И прежде, чем тот успевает опомниться, заматывает ему руки и ноги своим клейким составом.

Железы опустошены, раны ноют. Из плеча и предплечья льется кровь, которую не в силах остановить уже мышечные спазмы. Простреленную кость крутит нещадно, на нее даже дуть больно, не то, что вставать.

— Отлично сработал, паучок. — Издевательски отозвался поверженный мужчина. — Старк будет доволен.

Глаза Паркера расширились. Мужчина ухмыльнулся. Хоть он и не мог этого видеть, он точно знал реакцию подростка.

— Что ты сказал?

— О, я думал это очевидно, малой. Вся эта заварушка, — мужчина снова усмехнулся, — она, чтобы проверить, насколько качественно может справиться неподготовленный человек с твоими способностями. Или ты думал, что Старк просто так подобрал тебя после укуса?

— Я думал, он решил помочь мне…

— Безымянному парнишке с целой кучей комплексов? Не смеши меня. Ты — жертва эксперимента, не больше. И, так как эксперимент благополучно завершен, тебя, скорее всего, устранят.

Глаза Паркера нервно забегали по складу в поисках ответов.

“Неужели… неужели он врал насчет работы? Неужели”.

— А Бэн и Мэй?

— Устранены, чтобы не мешались эксперименту.

— Но он ведь…

— Что? Вытащил тебя из повседневности, втерся в доверие, создал между тобой и ним прочный союз? Устранил третьих: опекунов, друзей, школу и прочее. Все ради эксперимента, парень. Смирись. Хотя, — мужчина хмыкнул, — ты мне понравился. Не стал убивать меня, хотя мог. Так что… глушилку мне рано или поздно вырубить придется, а вот наушнику совершенно не обязательно возвращаться в сеть.

Питер вытащил наушник и взглянул на маленькое устройство. Ему не хотелось верить, но ведь все складывалось. Все складывалось и говорило об одном — Старк использовал его.

Мальчик сжал в руке хрупкий пластик. Послышался треск, и крошка осыпалась на пол склада.

— А теперь сваливай отсюда. И если что — я тут не при чем.