— Разве я обещал тебе помогать? — холодно спросил Томил.

Негромкий гул голосов, заполнявших палату словно жужжание в улье, стих.

— А разве у тебя есть выбор? — выразительно наклонил голову князь. Отмахнулся: — Так, не морочь меня. Давай пошустрее соображай! С тебя прошу немного, только прикрой город на несколько часов, пока будем обстреливать тот берег. Оберегов для меня и для дружины сообрази, чтобы Яр не пронюхал о нашем отъезде. Человек двадцать с собой возьму, не больше.

Томил молчал, хотя орать хотелось во всю силу легких. Внутри его раздирали противоречивые чувства: если он поможет князю с побегом, на город обрушится кара разъяренного лесного царя. Если он не поможет, то его самого запросто удавят, эльфов заточат в темнице, где даже бессмертие не спасет. И Шмелю с семьей не поздоровится.

— Какой срок даешь? — глухо спросил он.

— Пара часов есть в запасе, перед самым рассветом начнем, — деловито заявил князь.

— Я не успею. Нужно сперва подготовиться. Обереги вообще две недели делать, чтобы вправду помогали.

— А ты постарайся, Сивый, напрягись, — ласково произнес Рогволод, а брови свелись к переносице.

— Не лучше ли договориться? — попытался воззвать к разуму Томил. — Если попробуешь сбежать, тебе никакие обереги не помогут! И сам пропадешь, и людей погубишь. Сына своего пожалей! Дозволь мне обратиться к Яру? Щура позову, он коротко знает их семью…

— Щур преставился, да будет тебе известно, — отрезал Рогволод, снова уставился на карту.

— Это тебе неизвестно! — перебил князя Томил. В сердцах стукнул по столу, по карте ладонью, Рогволод поднял на него побелевшие глаза. — Друг Яра воскресил Щура в новом, молодом теле! И Яр прислушается к его словам! А Щур будет на моей стороне! На нашей!

Рогволод выпрямился, смерил своего разгорячившегося советника колючим взглядом с ног до головы. Проронил:

— Мертвеца воскресил, стало быть? Значит, не зря люди о черном колдуне слухи распускают. Беспокойные мертвяки на погосте его рук дело. Так вот, Томилушка, следующим ходячим покойником я быть не намерен. Здесь я ни на день дольше не останусь. Пусть хоть весь город сгорит, но я отсюда выберусь. С твоей помощью или через твой труп — решай сам. Велю содрать с тебя кожу — то-то будет защитный оберег! Ты ведь на короткой ноге с Яровым семейством, вот твой дух меня и выручит. Что скажешь? А тебя потом воскресят, не бойся. Твои лесные друзья, видишь, какие умелые.

Томил не посмел отвести глаз, взгляд князя придавил его к полу, захолодив кровь в жилах до могильного льда.

— Я помогу с амулетами, — подала голос Нэбелин. Всё это время Шмель негромко переводил суть разговора для эльфов. — Нужно ведь просто сделать так, чтобы лесная нежить не разобрала, что перед ней люди? Это я сумею.

— С защитой города грех не помочь, — обратился и Рэгнет к своему зятю. — Вдвоем с тобой управимся в срок. Пройдемся от башни до башни, это недолго.

— О чем твои ушастые родственнички бубнят, Томил? Ну-ка, растолкуй! — потребовал с подозрительностью князь.

Каким-то чудом Томил заставил онемевший язык шевелиться, передал предложение эльфов.

Рогволод расплылся в довольной улыбке, обернулся к Шмелю:

— Вот же, не зря я в Томку верю — какую жену себе нашел умницу! Я всегда говорю: семья — это силища! А твоих, Богдан, ты всё равно позови. Пока Томкина родня будет при деле, твои в тереме посидят. У моей княгинюшки больно много лишних нарядов накопилось, пусть твоей Варваре отдаст поносить. Как раз я велел ей сундук собирать в дорогу, вот и разберут шмотки, чтобы лишнего не напихала. А твой малой — его Васькой кличешь, верно? Очень он на моего оболтуса похож, тот же рост, те же вихры — издалека сам их путаю, ха-ха! Передай Варваре с ним прийти, обоим обновки справим.

Томил чуть не заскрипел зубами, так стиснул челюсти от злости: замысел князя был яснее некуда! Наряженная в богатые платья жена Шмеля и его сын должны будут изображать княгиню и княжича, пока настоящие с Рогволодом и избранной дружиной пустятся в тайный побег из собственного города.

___________

— …То есть, Груша получается сестрой Мирошке? — вопрошал Светозар.

— Получается, — согласилась Милена.

— А тебе она падчерица?

— Ага!

— А мне она кто тогда? Племянница? Или сестра? — не унимался Светозар.

— По возрасту скорее тётя, — захихикала Милка. — А что это тебя волнует? Думаешь, старая она для тебя?..

Голоса стихли, отдаляясь. Руун Марр улыбнулся подслушанному разговору: у Яра и наследники все в него, вечные дети, чепуха в головах.

Дракон нашел себе уголок по душе — небольшой укромный балкончик в промежутке между скрещением лестниц и галерей. Здесь, под навесом цветущих ветвей какого-то душистого чудо-растения, можно было побыть в одиночестве, полюбоваться видом Дубравы в сумерках. После чаепития в обществе Лукерьи, после нескольких часов неприкаянного блуждания по залам это было то, что нужно. Тишина, если не считать голосов вечерних птиц снаружи и обрывков болтовни обитателей дворца, слышной через открытые окна. Синяя прозрачная темнота, прореженная сиянием крупных жуков-светляков. А сверху — звезды, мерцающие сквозь листву и ветви.

Удивительно, как Сильван отыскал его здесь. Руун не обернулся на шорох: тепло разлилось в сердце дракона раньше, чем собственный разум понял, чьи это шаги.

— Спрятался? — улыбнулся маг, встав рядом, и тоже устремил взгляд вдаль, на бродившие по темным тропинкам огоньки.

— Сам пришел? — выгнул бровь дракон. — Больше не злишься на меня?

— Да… То есть, нет. Это так непривычно — я столько лет придумывал тебе оправдания. И вот теперь точно знаю, что ты не предавал меня, что я сам, по своей слабости угодил на костер. Смалодушничал и струсил, вместо того, чтобы сделать так, как ты просил. Это ведь я должен был помочь тебе выбраться из плена. Светозар рассказал, в каких условиях тебя там держали… И потом с Грюнфрид — я сам себя загнал в ловушку.

— Нет уж, лучше и дальше злись на меня, чем на себя, — покачал головой Руун. — Еще захвораешь, снова зачахнешь от самоедства, а у тебя на носу свадьба.

Сильван невесело рассмеялся.

— Светозар поведал Яру, что сталось с его отчим домом? — спросил дракон.

— Да. И Кса… И Яр внимательно выслушал рассказ из уважения к сыну. После заявил, что эльфы это заслужили. Он не желает им помогать и строго запретил своим детям вмешиваться. Милена его полностью поддержала. Я понимаю его чувства, ведь он был почти ребенком, когда его изгнали. И сразу оказался похищен, заперт в борделе — он никому не рассказывал, что именно тогда ему пришлось вытерпеть, ни с кем не делился подробностями, кроме меня. И при этом семья вспомнила о нем, только когда им потребовался его дар! Только тогда они решили разыскать его. Подобное отношение ничем не может быть оправдано.

— Что ж, не мне жалеть Орсааркса и его подданных, — пожал плечами дракон.

Сильван не возразил.

— Не верится, что всё это действительно происходит, — признался Руун. — У тебя есть дочь, есть сын. И невеста. У тебя!

— Мне тоже не верится, — кивнул Сильван. — Я и сам узнал о сыне, только когда попал сюда, а познакомился с ним совсем недавно. Дочь хоть и росла на моих глазах, но я-то был для нее всего лишь статуей, не родителем. Невеста же… Боже, как так получилось?

— Не оправдывайся. Уверен, Милена точное подобие своего отца — ее желаниям нет преград. Увидела, захотела — получила. Ты же не мог отказать такой настойчивой красавице.

— Она спасла меня.

— Тем более ты не вправе отказать. У тебя просто нет выбора, — усмехнулся дракон.

— Она любит меня, — тихо произнес некромант. — Собственнически. Ревниво. Со всей силой.

— Я заметил, она сильная девушка.

— Руун?

— М-м? — Чтобы занять руки, Марр дотянулся и сорвал благоуханный цветок с ветки, раскачивавшейся от ветерка над его головой.

— Теперь я знаю, что ты чувствуешь ко мне. Прости, что из-за меня ты мучился виной все эти годы, так долго.