Литмир - Электронная Библиотека

Гончие, не похожие на остальных, – это, кстати, тоже дьявольски хорошо. Есть шанс, что Житель-Волхв не узнает их и не догадается, как с ними совладать.

Ча, как обычно, занял место рядом со мной, и мы двинулись навстречу Волхву. Гигантский локомотив еле-еле полз следом. Остальная стая выстроилась по бокам от меня, стараясь не прикасаться к клетке.

Внешне я выглядела спокойной, безмятежной и отрешенной.

Внутри я заходилась от визга. Прежде мне не доводилось сталкиваться с кем-то из высших Жителей один на один. То есть я видела высшего Жителя, но издали, и я тогда была не одна, а с Учителем – не со своим, а с Учителем Синдзи. Он уже сражался как-то с этим самым Жителем, и в этот раз рядом оказалась я. Ну и как, страшно мне сейчас, спросите вы. И не спрашивайте. Хорошо хоть поела уже давно, и штаны сухими остались. В горле пересохло, желудок крутит узлом, а сердце чуть из груди не выскакивает.

Ладно бы этот тип был обычный Житель. А то ведь Волхв. Жители, которых я раньше видела издали, и тот одиночка, на которого я наткнулась, – они все были дикие. Лохмы до колен торчат как попало, а в них чего только нет: дреды, косички, вплетенные перья, резные камешки, костяные обломки. Одеты в шкуры с мехом, и шкуры тоже всячески изукрашены на их безумный манер – бусами и побрякушками. Те-то Жители не были Волхвами; они владели магией не осознанно, а на уровне инстинкта. Рядом с настоящими Волхвами они сущие младенцы. И все же у себя на Горе мы предпочитали не убивать их, а прогонять, чтобы не разжигать кровной вражды. А внизу считалось разумным правило: увидел Жителя – убивай, не раздумывая. Потому что иначе он убьет тебя. Против Жителя никому не выстоять.

Но этот Житель – он другой породы. Он гораздо опаснее. Он вполне цивилизован, искусен и еще менее предсказуем.

Но моя рука тверда, мой взор ясен, и мой разум тоже. Итак. Уже почти.

Один Белый Камень. Один Белый Камень. Один Белый Камень…

Глава 3

И вскоре я уже играла в гляделки с Волхвом. Он парил в воздухе, скрестив руки на груди, а я стояла на земле в окружении Гончих. Жители… Если честно, мы даже толком не знаем, как они выглядят. Кое в чем нам с ними не потягаться, а именно – в иллюзиях. Поэтому поди догадайся: перед тобой Житель в его подлинном обличье, или он играючи превратится в кого-то еще, или это вообще иллюзия. Поэтому я могу вам их описать такими, какими они позволяют себя видеть. Они отличаются друг от друга – волосами, цветом глаз, и уж точно одеждой, – но у них есть много общего.

Начать с того, что они красивые. Даже в самых одичалых есть какое-то величие, от которого дух захватывает. У них у всех острые уши длиной примерно с полруки, и тонюсенькие брови, и вытянутые, даже заостренные лица. Жители обычно высокие, футов семь или восемь, и тела у них тоже изящные, под стать лицам.

У Волхва, парившего надо мной, оказались невероятно длинные серебристо-лавандовые волосы – идеально ухоженные, гладкие, точно лед, они свисали на пару футов ниже его подошв. И уложены не как попало: за правым ухом сверкали искристые бусинки, нанизанные на нити. Лоб перехвачен серебряным обручем с лавандовым камнем в тон глаз. На одежду у меня уже слов не хватает. Что-то мягкое, многослойное, сияющее серебристо-лавандовым светом, со струящимися рукавами, и каждый кусочек этого наряда был расшит серебряными нитями и такими же искристыми бусинками.

Сферическая Стена вокруг него мерцала и переливалась, как мыльный пузырь – такая прозрачная, хрупкая. Но меня-то эта хрупкость не обманет. Шесть «Геенн» этот пузырь даже не покорежили. Стены и Щиты часто смахивают на стеклянные оболочки – но это одна только видимость. В магии нельзя верить тому, что видишь.

Мы с Жителем какое-то время мерили друг друга взглядами. Мой наставник по айкидо внушил мне: тот, кто нападает первым, попусту расходует энергию. Поэтому я научилась выжидать. За моей спиной негромко гудел поезд; я знала, что у артиллеристов, которые наблюдают за мной через камеру, радиоаппаратура с большой зоной охвата, и они примут сигнал от внешнего микрофона. Правда, пока им приходится слушать тишину. Наконец Волхв заговорил, и голос у него оказался таким же прекрасным, как лицо. Он звучал, как басовые струны арфы:

– Я вижу тебя, Охотница.

Вот и пожалуйста: традиционное начало боя. Но не поединка. Отлично, значит, хитрить не возбраняется. Ведь мне-то придется схитрить.

– Я вижу тебя, Чародей, – ответила я.

– Что связывает тебя с овцами за твоей спиной? – осведомился он светским тоном.

– Я пастырь этих овец, – пояснила я. Так я взяла на себя ответственность за поезд и за всех, кто в нем едет.

– Тогда пастырь пожертвует овечку из своего стада… Или двух. Или больше.

Вот так фокус. Он что, пытается договориться? Но я сосредоточилась на Одном Белом Камне; мое лицо, как и камень, оставалось бесстрастным.

– Это не обсуждается, – твердо сказала я. – Поищи овец в другом месте, Чародей.

Бывают люди, способные отдать кого-то из своих Жителям. Там, откуда я приехала, за это полагалась петля на шею, но все равно находились разные мерзавцы и отребье, которые такое сотворят и глазом не моргнут. Всегда есть люди, которые на самом деле нелюди. Которые считают, что в целом мире имеют значение только их персоны. И в первую очередь это те, кто устроил Дисерей – это и без Учителей ясно, если голова на плечах. Тот, кто не заботится о ближнем и думает, что его нужды важнее нужд всех остальных, – вот он и есть нелюдь. В своекорыстии нет добродетели, ни капельки.

Житель медленно склонил голову на плечо. Он не видел у меня ни Стены, ни Щита.

Ну… в этом месте я могу кое-что разъяснить. Помните, я уже говорила, что в магии за все надо платить? Там, где меня обучали, я усвоила одно правило: бери много из малого. В Монастыре все живут по такому принципу. Возьми много из малого – и у всех будет достаточно, и еще останется что-нибудь про запас на случай необходимости. Да, я запросто установлю Стену не хуже, чем у него, – и что? Гончие тоже могут это сделать, а они проворнее; если Ча почувствует угрозу, он в тот же миг грянет вокруг нас Стену и мы будем спасены. И я воззову к самому могущественному, к лучшему в себе – и при этом не буду истекать манной. А Житель не будет считывать мою мощь с моей Стены.

Я его озадачила, поскольку повела себя не как сами Жители и, видимо, даже не как Охотники, которые ему встречались. Поэтому он придирчиво изучал меня, гадая: то ли я тупица, то ли куда сильнее, чем кажусь.

Ну-ну, пускай изучает… Я-то ведь тоже без дела не стою. Много из малого, да? Крошечный, микроскопический кусочек моей магии потихоньку протискивается через Стену – такой нежный, такой невинный, что Житель упорно не замечает его у себя прямо под носом.

– У тебя ни Щита, ни доспеха, – как бы невзначай обронил Житель. – И все же твой разум не замутнен.

Один Белый Камень. Один Белый Камень.

– Да, мне уже такое говорили. – Я пожала плечами. – Окажи мне любезность, Чародей, освободи нам путь. Я отведу овец на пастбище.

Я тебя пока по-хорошему прошу. Уходи подобру-поздорову.

– Почему бы тебе, – задумчиво проговорил он, склоняя голову на другое плечо, – не отвести их на мое пастбище?

Что-о?! Он это сейчас… Или мне почудилось?..

– Наши пастыри заботятся о стадах, – продолжал он. Значит, не почудилось. – И ты сможешь стать пастырем. Станешь держать от меня землю, признаешь меня своим владыкой и оставишь своих владык в городе. Тебя ожидает куда более приятная жизнь, поверь мне. Если захочешь, сможешь пасти этих овец сама. Им новая жизнь даже больше придется по нраву.

Ладно. Это что-то новенькое. Я для виду задумалась. Еще чуть-чуть – и моя магия истончит кусок его Стены.

– Жители моих сородичей не жалуют, – усмехнулась я. – На что я тебе сдалась?

Он рассмеялся – точно зазвенели колокольчики:

– Ты примечательна, Охотница. Ты не овца из стада. Ты умнее и терпеливее волка. Ты храбрее льва. Ты необычна. Возможно, ты станешь оружием в моей руке. Или… чем-то еще. – Он наклонился ко мне и сверкнул глазами. – Ты не совсем права. Не все из нас враждебны твоим сородичам. И мы не считаем вас… непривлекательными. – Он выпрямился. – Разумеется, если вас привести в порядок и одеть как подобает, – прибавил он брезгливым тоном, каким говорят уверенные в своем превосходстве. – И твои Гончие, Охотница, тоже примечательны. – Спина Ча задрожала под моей рукой от приглушенного рыка. – Они тоже необычны, – продолжал Житель. – Кто они?

9
{"b":"656155","o":1}