– Дед! Это же тот самый водитель автобуса. Он меня сюда и доставил.

Я еще раз осмотрелась, но так ничего кроме песка, моря и слегка приодетого неприветливого парня не увидела.

– А где это мы?

Странный индивид сверлил меня нечитаемым взглядом еще с минуту. А потом обреченно застонал, выругался на португальском (точно выругался, я по интонации поняла) и… ушел. Развернулся и потопал по песку куда-то вниз.

– Эй! – не поняла я. Еще один меня бросать вздумал? Ну уж нет!

Схватив сначала чемодан и начав собирать в него выжившие вещи, я  поняла, что сильно туплю, и бросила это дело. Сорвалась на бег, насколько позволяла еще не пришедший в норму организм, и добралась до того холмика. А как только там оказалась, очень удивилась увиденному. Там ведь был дом. Точнее сказать, хижина аборигена, но довольно приличная на вид. Можно сказать, экзотическая. Да люди тысячи платят, чтобы в такой пожить где-то на Бали.

– Стой! – крикнула я незнакомцу, который только что скрылся за соломенной дверью. – Кто ты такой?

Меня откровенно проигнорировали. Зато снова послышалась португальская ругань. К сожалению, я с большей охотой изучала испанский, но многие слова понимала. Потому, спустившись с песчаного холма, я присела под окном хижины и навострила уши.

«Это твоих рук дело? Я знаю, что твоих! Кто она такая? Ты совсем сошел с ума? ЧТООО? И что мне с ней делать?!» – это я поняла.

А вот дальше через слово пошли маты, потому разобрать смысл сказанного не представлялось возможным. Оставалось только догадываться по экспрессивной манере разговора. И по тому, с какой силой парень запустил телефон на кровать. Собственно, кровать мобильный перелетел и врезался в стену. Я в ужасе охнула, так как на телефончик у меня уже свои планы имелись, этим себя и выдала.

Открыв дверь с ноги, неприветливый экземпляр смерил меня испепеляющим взглядом сверху вниз. Глаза у него оказались очень-очень синими, а смуглая кожа лишь больше их подчеркивала. И вообще, природа этого счастливчика внешностью не обделила. Я еще подумала, что человек с такими красивыми глазами не может быть злым. И понадеялась, что мы сможем договориться. Но кажется, наши мысли слегка не совпали. Издав рычащий звук, парень опять выругался.

– Чего тебе надо? – спросил он уже по-человечески, снова прячась в хижине.

При большом желании можно посчитать это приглашением. Так что я вошла следом. А там, внутри, блаженная прохлада, от которой так и хочется застонать. Я мельком осмотрелась, отметив про себя, что попала в типичное логово одинокого самца, и бросилась к телефону.

– Я задал вопрос, – раздраженно повторил парень, наматывая круги по небольшой студии. Стен в хижине не было совсем. Даже в ванную только арка с бамбуковой шторкой.

– Да ты больше моего знаешь! – заявила я и включила телефончик. Экран разбит вдребезги! – Псих!

Вручив мобильный хозяину, я так ему и заявила:

– Я не знаю, кто ты такой, и зачем я здесь, но требую немедленно вернуть меня в отель. Меня, моих подруг и мой чемодан!

Его брови поползли вверх, а губы подозрительно изогнулись. Уж не думал ли он смеяться? Веселого здесь мало.

– А то что? – спросил этот амбал и сделал шаг ко мне. Не просто так, а чтобы продемонстрировать ощутимую разницу между нами. Он был как минимум на голову выше, и точно в раза два шире в плечах. А теперь смотреть ему в глаза стало еще сложнее. Мой взгляд зацепился за круглый узор татуировки с изображением льва на груди и по какой-то неведомой мне причине начал опускаться ниже. Как будто мои глаза мне были неподвластны.

– Даже и не думай об этом, – вдруг раздалось почти у самого уха. Я даже вздрогнула от неожиданности и вернула взгляд на татуировку льва. Кажется, он подошел слишком близко, буквально вторгся в мое личное пространство. Но отступить – значит, показать страх. А я его почти не испытывала. Особенно, после слов: – Я знаю, для чего тебя послал дед. Но соблазнить меня тебе не удастся, поняла?

Вот в этом месте у меня глаза стали размером с блюдца, а когда я закинула голову, чтобы посмотреть на этого ненормального он меня буквально добил:

– Ты вообще не в моем вкусе!

Это я-то?! Я в принципе в чьем угодно вкусе. Нет, ну если только…

– А че такое? – протянула я. – Ты из этой… Голубой лагуны?

Парень непонимающе нахмурился, но я не стала развивать тему, потому что, о чем он вообще говорит?

– Триста лет ты мне сдался, понял? Я в отель хочу! У меня номер люкс и «ультра олл инклюзив». А еще новенькие, ни разу не надетые платья, в которых с подругами на диско буду зажигать. Так что, давай…

Я махнула рукой и опять осмотрелась.

– Доставай лодку, яхту, что там у тебя… И вези… плыви меня куда надо.

В ответ подозрительная тишина. Пришлось опять закидывать голову, чтобы прочитать ответ по глазам. Кажется, в отель я в этой чертовой стране так и не попаду.

– Как тебя зовут? – спросил вдруг абориген таким тоном, что я сразу поняла, что последует за этим. Нотации. Много нотаций. Папочка всегда…

Ой, а папе я ведь так и не позвонила! В аэропорту как телефон отключила, так больше и не включала. А теперь даже и не знаю, где он. У чокнутого деда, наверное.

– Для друзей Ди, – выпалила я. – Но для тебя Диана.

– Для меня ты проблема и заноза в стопе.

– Ух ты, культурный какой! – восхитилась я. – Про стопу сам придумал?

Он опять свел брови на переносице, явно не понимая, что от него хотят.

– Так бабушка говорит, – поведал он и добавил с каким-то превосходством: – Она русская.

– Ну прекрасно же! Отвези меня хотя бы к ней. Мы уж общий язык найдем.

Казалось бы, все ясного ясней! Сумасшедший дед, этот остров, местный абориген – ошибка. Яхточка, я внутри в спасательном жилете и пятизвездочный отель – решение всех проблем. Но нет же, кое-кому нужно стоять столбом и смотреть на меня, как на врага нации.

– Ну что? – не выдержала я этого дурацкого напряжения между нами.

– Мой катер сломался, – процедил он сквозь зубы.

Что вы знаете о безысходности? Я думала, что это вчера меня папа загнал в угол, из которого я благополучно сбежала. Но сегодня ведь в сто раз хуже!

– То есть, хочешь сказать, я здесь с тобой застряла? – пораженно прошептала.

– Это я с тобой застрял! – заорал этот псих мне в лицо. А потом потер слегка отросшую щетину и начал наматывать круги по своей хижине.

– Так, погоди? Совсем поломался? А веслами ты грести пробовал?

На меня посмотрели, как на душевно больную. А потом я и сама увидела в окне с обратной стороны хижины катер и все поняла без слов. Он был слишком большим, чтобы один человек мог управлять веслами. Ну, двое, может быть, и справились, но я… Я грести не собираюсь!

– А что с ним? Починить можно? – с надеждой спросила я.

– Мотор сдох, – нехотя ответил абориген. – Новый уже заказал, доставят через неделю.

Нет, это невозможно вынести! Истерика! Просто истерика! Надо срочно себя чем-то занять, чтобы не слететь с катушек.

Вспомнила, что умираю от жажды, потопала к кухонной зоне. Открыла холодильник, нашла питьевую воду, попутно отметив, что еды почти нет. Пошарила по ящикам, нашла чистый стакан, наполнила его водой, но пить сразу не стала. Глянула на хмуро смотрящего психа и как можно вежливей спросила:

– Трубочки где?

– Что?

– Ну не облизывать же мне тот же стакан, что облизывал ты?

Он поморщился, словно съел лимон и… опять выругался. Кажется, я знаю новое португальское слово!

– Мерда!

– И не говори, – угрюмо поддержала я и начала пить. Да, это вам не пять звезд. И даже не три. Если только одна – и то я сама.

Погасила жажду, выдохнула, угостилась бананом и облокотилась о столешницу.

– У меня к тебе есть пара вопросов, – начала я. – Как тебя зовут? У тебя есть запасной телефон? Ты случаем не болен какими-то передающимися заболеваниями? Возможно, есть психические отклонения? Ты совсем бедный, или нормальные шорты у тебя все же найдутся? И еще меня интересует, где ты будешь спать?