Они и прежде вели рискованную игру, но пойти ва-банк — это какой-то иной уровень. У Гарри даже немного кружится голова от осознания того, насколько далеко всё зашло.

— Не боишься? — спрашивает он, впрочем, не особенно рассчитывая спровоцировать Снейпа. Тот склоняет голову набок.

— Наконец-то, Поттер, ты дорос до большой игры, — с усмешкой говорит он. — Я уже и не чаял дожить до этого дня.

— Что, так не терпится встать на колени? Подставиться под мой член? — вспыхивает Гарри. Он только что применил запрещённый приём — Снейп дёргается, как от удара, и вцепляется в подлокотники кресла, бледный и страшный. Гарри нравится выводить его из себя: в гневе Снейп по-настоящему великолепен. По телу пробегает искра возбуждения.

— О чём это ты? — холодно цедит Снейп. Глаза его совершенно почернели от ярости.

— О том, что будет, когда я сорву банк, — спокойно отвечает Гарри. — Ты ведь знаешь, что тебя ждёт.

— Какая чушь, Поттер. — Снейп сцепляет пальцы в замок. — Ты всего лишь высокомерный выскочка, возомнивший о себе невесть что.

Гарри смеётся. Плевать на правила игры, одно из них он уже нарушил: они никогда не говорят вслух о том, что происходит, когда Гарри выигрывает кон. Это табу, преступая которое, он сильно рискует.

Впрочем, риск только обостряет ощущения и позволяет по-настоящему насладиться игрой.

***

Третье правило покера: получай удовольствие от процесса. Не столь важно, выйдешь ли ты победителем — куда важнее блестящая, смелая игра.

Гарри выучил это правило довольно быстро. Играть со Снейпом было весело, а томительное предвкушение финала лишь подогревало кровь. Когда Гарри повышал ставки или срывал банк, он чувствовал себя так, как будто выпил полбутылки шампанского, и теперь оно щекотно пузырится внутри. Однако сам исход игры не слишком его беспокоил. Никакого волнения или чего-то подобного.

Может быть потому, что Снейп, наконец, научился проигрывать.

***

— Пора, — говорит Гарри. — Открываемся.

На лице Снейпа — торжествующая ухмылка. Повинуясь движению руки, его карты взмывают в воздух и, перевернувшись, ложатся в безупречно ровный ряд.

— Каре на девятке(3), — выплёвывает он. — Твоя очередь, Поттер.

Гарри опускает голову, нервно стискивая лакированную поверхность стола. Перед глазами пляшут чёрные точки, и на мгновение ему кажется, что он вот-вот потеряет сознание.

— Что, думал я блефую? — Снейп по-своему истолковал его состояние. — Ты всё такой же идиот, Поттер. Боюсь, мне придётся придумать для тебя что-нибудь по-настоящему…

Он замолкает на полуслове, потому что Гарри как раз закончил раскладывать свои карты. Последним он кладёт червонного туза, любовно поглаживает его по сердцевине и поднимает взгляд на застывшего в одной позе Снейпа.

— Флэш-рояль(4), — произносит он низким, хриплым голосом. — Я победил, Снейп.

Снейп всё ещё сидит с открытым ртом. По его бледным щекам медленно расползаются нездоровые пятна румянца.

Зелёное табло мигает и выдаёт торжествующий звук фанфар. Снейп, рыкнув, испепеляет его взмахом руки.

— Не может быть. — Он вскакивает на ноги, гневно взметнув мантией. — Ты… ты зачаровал карты, Поттер! Дерзкий мальчишка… Я должен был догадаться, что ты не остановишься ни перед чем.

Гарри переводит задумчивый взгляд с раскрасневшегося, тяжело дышащего Снейпа на внушительную горку фишек, опасно возвышающихся на столе.

— Боюсь, на этот раз ты не расплатишься со мной и за месяц, — с улыбкой говорит он.

***

Снейп стоит на четвереньках посреди комнаты, прогнувшись в спине и опустив голову. Лица не разглядеть из-за завесы спутанных чёрных волос, но Гарри отчего-то уверен: оно не менее красное, чем его задница.

Он ласкает Снейпа кончиком плети, гладит напряжённую спину и плечи. Наклонившись, собирает его волосы в кулак и сильно тянет, вынуждая поднять голову. Снейп шипит и дёргается, пытаясь отвернуться, и тут же получает предупреждающий шлепок по заднице.

— Не провоцируй меня, — говорит Гарри, крепко сжимая его подбородок. — Ты же знаешь, чем это может кончиться.

Снейп протестующе мычит, зажмурившись. Гарри нравятся его беспомощность и непокорность, нравятся красные полосы на его теле и кляп во рту. Он ласково обводит растянутые губы Снейпа кончиком пальца.

— Взгляни на меня, — шепчет Гарри, чувствуя, что выдержка вот-вот откажет ему. Снейп послушно разлепляет веки и смотрит на него совершенно мутным взглядом.

Одобрительно хмыкнув, Гарри возвращается к плети. Они только начали, и Снейп всё ещё не получил то, что ему причитается. На этот раз проигрыш действительно серьёзен, и Гарри мог бы пороть Снейпа до самого утра, но подозревает, что ни один из них не выдержит этого.

— Расставь ноги, — негромко приказывает он, и Снейп подчиняется. Плеть змеёй ползёт по спине, щекотно проходится меж ягодиц. Когда Гарри наносит предупреждающий удар, и тонкие верёвки со свистом взрезают воздух, Снейп инстинктивно вздрагивает — и делает движение навстречу.

— О-о, — голос Гарри полон предвкушения. — Так ты хочешь именно этого?

Он тянется за палочкой и заставляет кляп исчезнуть.

— Хочешь? Говори!

Снейп молчит, тяжело дыша. Гарри несильно бьёт его по спине, наслаждаясь тем, как наливается багрянцем бледная кожа. Потом ещё и ещё, жёстче, резче, силясь вырвать из него хоть какой-нибудь звук: стон или вскрик. Но Снейп молчит, и — Гарри знает — будет молчать до последнего.

— Упрямец, — говорит Гарри почти нежно. — Я хочу, чтобы ты кричал.

Он видит, как с каждым ударом всё больше напрягаются мышцы Снейпа, как на руках и шее вздуваются жилы. Тело Снейпа некрасивое, обманчиво хрупкое, с торчащими костями и выступающей цепью позвонков; и сам он — обнажённый, покорный — похож на поверженную хищную птицу. По иссечённой спине медленно стекает капля пота, и Гарри наклоняется, чтобы слизнуть её. Снейп шумно выдыхает сквозь зубы и выгибается, подставляясь под жалящие прикосновения плети.

Один хлёсткий удар по нежной коже бёдер, и у Снейпа вырывается хриплый стон. Гарри отбрасывает плётку и опускается на колени, любуясь свежими рубцами на его заднице. Сейчас Снейп прекрасен как никогда, и Гарри хочется сказать ему об этом:

— Ты прекрасен.

Снейп стонет и позволяет ему гладить и ласкать себя. Гарри сжимает его напряжённый член, щупает задницу, раздвигает ягодицы. Не удержавшись, вылизывает между ними, жадно запуская язык внутрь. Он чувствует, как Снейп сжимается вокруг него, чувствует во рту его вкус и почти теряет рассудок.

— Давай, Северус, — просит Гарри. Кажется, он готов умолять, если будет нужно. — Давай, подготовь себя. Я хочу видеть.

Снейп смотрит на него из-за завесы сальных волос, смотрит так, что у Гарри поджимаются яйца, и вдруг выдыхает:

— Пожалуйста.

— Что? — Гарри застывает, поражённый.

— Пожалуйста, мне не нужно… этого, — тихо повторяет Снейп. С минуту Гарри молча изучает его лицо, затем тянется расстегнуть ширинку. Снейп опускает голову на руки и приглашающе поднимает зад.

Гарри трётся членом о воспалённые ягодицы, разводит их, чтобы было удобней, и со стоном толкается в тугое отверстие. Несмотря на смазку, член входит тяжело, почти болезненно, но Гарри знает, что Снейпу нравится именно так. Он не останавливается, пока не оказывается внутри целиком, и сразу же начинает двигаться. Снейп по-змеиному шипит и остервенело подаётся навстречу, пытаясь глубже насадиться на член. Гарри наматывает его волосы на кулак и безжалостно вбивает в пол.

Снейп обжигающе горячий внутри и снаружи, и Гарри кладёт руки на его истерзанные ягодицы, чтобы чувствовать этот жар повсюду. Снейп с силой толкается назад и стонет, запрокинув голову, сжимая член Гарри точно в тисках, и Гарри трахает его до тех пор, пока не срывается в пропасть.

***

— Снейп? — Гарри с трудом удаётся повернуть голову. Сил хватило только на то, чтобы перебраться в постель, и теперь они расслабленно лежат рядом, избегая лишних телодвижений.