В NASA это считали дьявольски хитрой стратегией русских, которые в одном случае объявляли запуск спутника неудачным, в других случаях, доводили до сведения USSPACECOM, что объект после программной ошибки окирпичился уже на орбите. А когда все забывали о существовании этого космического мусора — возвращали его к жизни. На страх и ужас потенциальных агрессоров.
— Внимание! — В разговор вклинился Навигатор, — Спектр излучения Касатки сменился. Теперь он имеет диаграмму направленности с очень узким основным лепестком.
— Касатка подсвечивает цель! — Закричал Инженер.
— Подтверждаю. Переводим Ынху на более низкую орбиту, — спокойным голосом дал указание ОО, — Максимально быстро летим к Страннику!
Одновременно с этим я почувствовала, как заработали двигатели ориентации, разворачивая Ынху задом по ходу движения. Я уже достаточно разбиралась в космической механике, чтоб понимать, какой маневр собирается осуществит ЦУП. Для того, чтоб нагнать Странник, нужно сократить мой период обращения вокруг Земли.
А для уменьшения периода обращения необходимо уменьшить среднее расстояние до Земли. Сделать это можно только уменьшив свою скорость. Выходит, чтобы догнать летящий впереди «Нефритовый странник», Ынха должен затормозить. То есть сделать совершенно не то, что мы подсознательно ожидаем. Не верите? Попробуйте погуглить законы Кеплера. Я голову себе сломала, пока до меня это дошло — теперь Ваша очередь страдать.
— Внимание! — Все разговоры перекрыло контральто Секретаря, — В социальных сетях зафиксирован запуск ракет с подводной лодки, находящейся в зоне видимости с морской военно-морской базы Норфолк. Видео запуска выложено посетителями кафе на пирсе.
— Отмена снижения, — тут же отреагировал ОО, — маневр уклонения! СРОЧНО!
Двигатели, только что разворачивающие Ынху соплом вперед, согласованно чихнули, вращая шатл вокруг оси. Практически в эту же секунду включился маршевый двигатель, вжимая меня в ложе. Не так, конечно, как при старте, но тоже чувствительно.
— Земля бля! — Возмущенно сказала я в микрофон, перекрикивая рокот двигателя — что происходит-то?
— Американцы произвели запуск нескольких ракет с подводной лодки. Мы полагаем, что они задействовали противоспутниковое оружие лодочного базирования. Тяжелая противоракета разгоняет аппарат-перехватчик до орбитальной скорости, что позволяет ему поразить цель в любой точке орбиты. Достаточной защитой от подобного была относительная невидимость для радаровЫнхи. Но его сейчас подсвечивает радаром российский спутник «Касатка-Р». В случае, если перехватчик вас догонит, Ынха будет уничтожен. Мы сейчас разгоняем Ынху, чтоб успеть доставить тебя на Странник до контакта с перехватчиком.
— Вот ведь бляди, — В сердцах сказала я, — Какой трогательный пример международного сотрудничества. И это при том, что мы по самую жопу в санкциях.
— Меньше смотри первый канал, Дарья, — сказала Секретарь, — Все эти санкции — договорной междусобойчик. Вони много а выхлоп копеечный. Вовочка ни одного из крупных западных игроков из России вышвырнуть не посмел, а его от международной банковской системы SWIFT отключать не стали. Капиталистическая Россия и США союзники. Даже если и срутся по мелочам.
— Чем команда-то занята? — спросила я, просто чтоб что-то спросить. Просто лежать и разгоняться, гадая, догонит ли тебя перехватчик, мне не хотелось.
— Математик сделал модель, прогноз по ней благополучный. Пока единственная плохая новость в том, что потраченное топливо Ынхи снижает пространство возможностей.
Это мне было понятно. Помните объяснение, что догнать движущийся перед твоим корабль на орбите можно затормозив? Так почему же мы сейчас разгоняемся? То объяснение верно. Просто наука умеет много гитик. В случае если догнать Странника нужно быстрее, то можно просто разогнать Ынху вперед. Центробежная сила, при этом, будет выталкивать шатлик на более высокую орбиту, но тут уж ничего не попишешь. Физика, беспощадная ты сука.
Чтоб этого не допустить, придется направлять струю маршевого двигателя не только назад, но как бы и немного вверх от Земли. Топлива при этом уйдет – море разливное. Но что делать?
Я посмотрела на часы. С момента, когда мы с Ракетчицей мило болтали, обсуждая неизменность планов, прошло не более четверти часа. Ну, я хотя бы не скучала, сказала самой себе я. И пообещала никогда, никогда не жаловаться на скуку, как бы скучно мне не было. Лучшее приключение – это отсутствие приключений.
— Киллари в твитер высралась, — прервала молчание Секретарь, — пишет что «Была вынуждена положить конец мучениям террориста-камикадзе, запертого в жестяной северокорейской банке».
— О как. А мы что?
— С момента обнаружения радаром мы передаем твою жалобную песнь.
Я кивнула. Жалобной песней мы называли записанное еще на земле сообщение о том, что я, Дарья Мерзлякова, космический турист, гражданское лицо и прочее, прочее, прочее. На северокорейскую ракету я попала как посол мира, прошу отнестись с пониманием и не убивать меня, пожалуйста. Прямого вранья в сообщении не было, но и правды, как вы видите, было довольно мало.
В этот момент маршевый двигатель затих и я несколько секунд летела в полной тишине. Потом, с шипением и попёрдыванием включились маневренные двигатели, разворачивающие шатлик. Судя по звукам они выскребали последние литры топлива из пустых баков. Потом опять включился маршевый движок. Мы начали снижать свою скорость до скорости Странника.
— Выступает Ким, — вернулась на канал Секретарь, — Говорит, что воспринимает атаку на космический корабль Северной Кореи и убийство посла мира Даши — как нападение на страну. Он отдал приказ привести войска в боевую готовность. Рассказывает, что буквально вот прямо сейчас северокорейские ученые добились колоссального прорыва в изучении атома, создав дюжину водородных бомб устрашающей мощности. И что, несмотря на то что Корея не намерена применять это оружие сдерживания, но если империалисты сунутся — то пусть пеняют на себя. Клочки полетят по закоулочкам.
— Почему они все говорят обо мне, как о покойнице? — Задала я интересующий меня вопрос.
— Потому что ракета перехватчик захватила цель, — ответил вместо секретаря ОО, — И догонит шатл с неизбежностью восхода.
— Это конец? — Спросила я, похолодев.
— Конечно нет, Даша. Ракета навелась на шатл — так давай дадим ей то, что она хочет. Долетишь до Странника сама.
— Понятно, — обрадовано сказала я, — когда я схожу?
— Прямо сейчас, — ответил ОО.
В следующую секунду одновременно у меня захлопнулось раскрытое забрало шлема и с хлопком раскрылись створки отсека. Передо мной отрылась яркая до рези в глазах чаша Земли, но не успела я как следует всмотреться в неё, как сработали пиропатроны, выбросившие меня в космос. Субъективно, это ощущалось как пинок великана под задницу.
От неравномерно распределенной нагрузки меня развернуло и я полетела в космос, вращаясь вокруг своей оси. Каждые несколько секунд я видела стремительно свой уменьшающийся шатл. Но мне было не до любования красотами — я боролась с подступившей тошнотой и паникой, которая охватывает попавшую в сети паука муху: мои и без того неуклюжие в жестком скафандре руки были примотаны к туловищу фалом, на конце которого находился мой реактивный ранец.
Это пиздец, простите, а не плановое начало полета, подумала я. И грязно выругалась.
* * *
Космодром Сохэ, с которого намечался мой старт, находился на расстоянии всего в паре часов езды на автомобиле от Пхеньяна. Но утром, после завтрака, мы с Посредником отправились не туда, а в ядерный научно-исследовательский центр в Йонбёне, в лабораториях которого были произведены крохи плутония 238 для РИТЭГа - радиоизотопного термоэлектрического генератора, проще говоря, для ядерной батарейки Ынхи.
Сам Ынха к этому времени должен был быть извлечен из подводной лодки и установлен в качестве четвертой ступени на северокорейскую ракету Тэпходон-К. На самом деле, конечно, от Кореи тут было только название и корпус — всё остальное от носового обтекателя до двигателей и системы управления было приобретено, вполне официально, у поставщиков Роскосмоса. Как выставочные образцы для музеев, частных коллекций и огненного шоу на фестивале «Burning Man».
