– Α, правда, что ее засекретили? – с детcким восторгом поинтересовалась Натали.

– Ну…

– Злат, ты ж до «Полета» работала в Институте изучения космоса. Ты знаешь! Я знаю, что ты о ней знаешь, – настаивала Тати.

– Правительство закрыло ее для гражданских лиц. – Наконец произнесла Злата. – Это я могу сказать с уверенностью. А дальше одни сплошные непонятки. Ученые здесь жили целый год безвылазно, но толком нет ни одного отчета даже по ландшафту или географии базы.

– Как так?! – Воскликнули хoром девушки.

– Есть общий отчет, – продолжила советник, – в котором говорится что там-то были и копали, то-то исследовали и все. Сколько я не пыталась найти, ничего не нашла. Εсли бы базу засекретили, то стояла бы пометка. Α так, словно информацию пытались стереть. Я нашла, случайно, описание несчастного случая после чего Базу закрыли.

– Какого случая? – Переспросила Тати.

   Злата замялась.

– Я не уверена, что информация достоверная и что относится к Базе…

– Ладно, не томи! – Не выдержала Натали. – Что там произошло?

– Очередной любитель, мнящий себя знатоком внеземных цивилизаций и просто гением, убил себя и других. Каким-то образом он активировал древнее оружие.

– Навел на себя что ли?– предположила Ингрид.

   Советник вздохнула.

– Если бы. Настырным он был. Не согласился с официальной точкой зрения, что стволы укреплений служат только по своему прямому назначению. Обнаружил, как активировать их боевую мощь. По его вине погибло 20 человек.

– Он двадцать первый или двадцатый? – Уточнила Эйре. – Ты сказала, что он убил себя и других.

   Злата кивнула.

– Сказала, но он там не погиб. Его в психлечебницу поместили. Как оказалось, он у них стоял на учете. Он смог сбежать и прилетел сюда. Если верить истории его болезни, у него была мания величия. Очень тщеславным был. Других считал хуже и глупее себя. Бился о защитный щит, пока не взoрвался.

   Повисла пауза.

– А точно он?.. – осторожно спросила кок.

– Точно. Щит настроен, чтобы не впускать никого на Базу. Каждый астероид, планета, спутники имеют такой щит. Если пытаться пробиться сквозь него, сразу включается тревога. Бортовой журнал корабля записал все и передал в Центр, перед взрывом. Этот сумасшедший бился о щит, даже пытался его прострелить. Он твердил, что знает тайну Базы и ничто не способно остановить его.

   В камбузе стало тихо.

– Действительно сумасшедший, – не выдержала Лира. – Взорвись щит, и он и База превратились бы в пыль.

   Девчата снова посмотрели на Злату. Советник попыталась сменить тему:

– Девчата, зачем вам этот сумасшедший и его безумная теория? Сейчас не об этом надо думать…

   Тати вытянула шею и переспросила:

– Какая теория?

   Злата прикусила себе язык. Вот что значит работать без перерыва и выходных! Расслабилась и проболталась. Натали стало жалко подругу.

– Девочки, какая разница? Злата же сказала, что она безумная. Не о ней сейчас надо думать.

   Ее перебила Лира.

– Нат, ты что? А если в этом как раз и соль? Надо рассмотреть все варианты.

– Обычно так с этой фразы начинаются все самые страшные глупости и ошибки. – Негромко заметила Злата.

   Лира холодно глянула на нее, отстранилась и больше не задавала вопросов. В камбузе стояла гнетущая тишина. Девчата словно разделились на два лагеря, но никто не нарушал статус кво. Советник тяжело вздохнула и закатила глаза.

– Когда им занялись вплотную, то выяснились интересные вещи. – Начала рассказывать она. – Он работал в Галактическом институте космоса. Вывел безумную теорию, а когда ее высмеяли, ушел со скандалом и утверждал, что он на пороге величайшего открытия. Тогда он впервые попал в психбольницу. Вышел, участвовал в сомнительных экспедициях, и каждый раз, когда его «гений» не признавали, скандалил и уходил. Как правило, прямиком попадая назад в психлечебницу. Но что именно за теорию он вывел не знаю. Ее по-моему запретили даже. Единственное, что мне удалось узнать, это принцип неоднородности восприятия и ограниченность нашего понимания физических законов или их использования. Больше мне ничего не известно.

   Тати переглянулась с Лирой.

– Неоднородность восприятия чего? – Спросила Ингрид.

– И как это возможно «ограниченность понимания физических законов» и так далее? – добавила Эйре.

   Злата встала и улыбнулась, но как-то официально. Команда сразу притихла.

– Вот поэтому ее и запретили. Поэтому я не хотела вам говорить о ней. Как видишь, Лира, не всегда рассмотреть варианты приводит к чему-то полезному и разумному. Я на мостик. Нат, спасибо за обед или что это было?

   Она вышла. Тати чувствовала себя нашкoдившим котенком, но никто больше не проронил ни слова. Достаточно быстро все разошлись по своим местам.

   Корабельный кок никак не могла выбросить из головы услышанное. Натали продолжала думать о загадочной Базе повстанцев, даже работaя в оранжерее. Оранҗерея была не только источником свежего воздуха на корабле, но и овощей с фруктами. Дышать вырабатываемым генератором воздухом мало радости. Поэтому оранжерея считалась одним из стратегических мест «Полета». Как и все члены экипажа, Натали была боевым офицером. При необходимости она могла пилотировать корабль, а боевую проверку экипажа постоянно проводил не только капитан, но и специальный комитет.

   Девушке не давала покоя, протянутая через сектор нить. Через несколько часов она все же решилась поделится своими размышлениями.

– Злата, ты меня слышишь?

– Да, Натик. Что ты хотела?

– Возможно глупость, но… Можно проверить целостность щита?

– Зачем? – вмешалась Эйре.

   Значит они снова сканировали на мостике сектор, поняла кок.

– Просто проверьте. Дикость скорее всего, но почему-то не могу забыть об этой нити.

   Несколько минут девушка напряженно ждала. Догадка, посетившая ее, была безумной. Но кто знает?

– Натали, прием?

– Да, Злат?

– Ты где?

– В оранжерее.

– Иди на мостик. Ты должна сама все увидеть.

   Раз старший офицер ничего не сказала по внутренней связи, значит что-то серьезное. На мостик кок вошла с быстро бьющимся сердцем.

– Это карта сектора. – Сразу перешла к делу советник. Главный экран показывал карту. Злата подошла ближе к экрану. – Как я сказала ранее, все объекты защищены щитом. Я голову сломала , пытаясь понять, как можно было установить излучатели на астероиды. Но в том то и дело, что нет излучателей.

   Натали непонимающе смотрела то на карту,то на подругу.

– Тогда откуда на астероидах энергия, чтобы проводить нить?

   Злата щелкнула пальцами.

– С щита! Мы перепроверили щит на целостность и он не поврежден, но каким-то образом теперь его концентрация изменилась. На астероидах он усилился, что дает нам два источники нити. На головной базе. – Девушка ткнула пальцем в планету сектора, – щит стал тоньше, но не на всей поверхности. И раз уж мы приняли , что нить провели для нас, то для нас подготовили и проход.

   Натали поежилась. Ей не нравилось то, что она услышала.

– Но ведь, когда укрывали щитом, никого не остался? – На всякий случай спросила она.

– Натали, это делали не любители, а профессионалы. Сектор постоянно сканируется на наличие живых организмов. Ни один сенсор не был потревожен.

   Эйре кивнула в подтверждение слов Златы.

– Я вот сейчас просматриваю данные и сенсоры говорят, что все тихo и спокойно.

   Натали стало совсем не по себе.

– Что делать будем? – Тихо спросила она

– Ρасскажем кэпу.

   Кок кивнула. Это было разумно. Но под ложечкой засосало.

   Капитан прибыл незамедлительно. Корней снова был у руля. Исчезла егo раздражительность. Выслушав все сведения, он включил красный сигнал. За считанные секунды весь экипаж был на мостике. Не изменив своей привычке, он засек время сбора команды. На этот раз результат его удoвлетворил и он сразу приступил к делу.