Он указал на красные следы.

— Вы раньше говорили об асфиксии, — произнёс я. — Но можете ли вы уточнить: она задохнулась или её задушили?

Глаза Уилкокса загорелись, когда он направился к столу у дальней стены, где стояла Изабелла. Я посмотрел на неё и встретил её мужественный взгляд.

Ещё одним инструментом с крючком на конце доктор подцепил следующий препарат. Я уже узнал в нём кусочек кожи.

— Вот это, — кивнул он, — окончательно уверило меня в том, что она была задушена. Иногда на коже после высыхания проявляются вот такие мелкие кровоизлияния. Они расположены на передней поверхности шеи. И обратите внимание на эти два полулунных следа. Они оставлены двумя ногтями.

— Убийцы? — быстро спросил Алистер.

— Нет.

В тоне Уилкокса проскользнули снисходительные нотки, как и всегда, когда ему приходилось объяснять подобные тонкости дилетанту в этой области.

— Подобные следы обычно оставляет сама жертва, и эти метки — не исключение. Я уже сравнил их с ногтями жертвы. Они совпадают. Она сама их оставила.

— Это была скорее непроизвольная реакция тела на предмет, наброшенный ей на шею, и она попыталась его сорвать, — пояснил я Алистеру.

— Но я не понимаю одного: каким образом на её шее не осталось кровоподтёков, если она была заушена? — спросил Алистер.

— Кстати, об этом, — Макс провёл пальцем по подбородку. — Я рискну предположить, что это из-за того, что её убийца — он или она, не важно — сделал петлю из очень мягкой ткани. И если ослабить давление точно в момент смерти, риск возникновения следов на шее снижается.

Я пристально посмотрел на Макса.

— А это говорит о том, что душил её человек с немалой сноровкой.

— Поиски убийцы — это уже ваша задача, а не моя, — сухо заметил Уилкокс.

Он прислонился к высокому столику у раковины.

— Всё остальное непримечательно, — заключил он. — Лёгкие, желудок, печень — всё выглядит нормальным, как у здорового человека.

Я покосился на большую банку с желудком мисс Жермен. На листке бумаги под банкой был отмечен вес органа.

Доктор Уилкокс продолжил:

— Никаких следов яда. Нигде. В отчёте я напишу, что смерть наступила в результате асфиксии, в частности — удушения.

Алистер бросил на Макса удивлённый взгляд.

— Хотите сказать, у вас больше нет для нас информации? Вы ничего не можете рассказать нам о самом убийце?

Уилкокс пожал плечами.

— Я озвучил вам лишь то, что говорит мне наука, — он посмотрел Алистеру прямо в глаза. — Наука ещё не научилась подтверждать или опровергать гипотезы подобно той, то вы хотите от меня услышать.

— При всём моём уважении, доктор, вы хотите сказать, что не станете выдвигать предположения? — уточнил Алистер.

— Я коронер, профессор, а не криминолог. Я оперирую лишь неопровержимыми фактами.

Алистер улыбнулся самой очаровательной улыбкой.

— Бросьте, доктор. Мы с вами не так уж и отличаемся. Мы оба сталкиваемся регулярно со смертями и ищем ответы на одинаковые вопросы; только вам свои тайны раскрывает человеческое тело, а мне — их разум.

Он выдвинул стул и непринуждённо на него опустился, положив одну ладонь на колено.

— Бьюсь об заклад, что есть что-то ещё, что вы можете рассказать о человеке, задушившем подобным образом мисс Жермен — без догадок и домыслов, а лишь опираясь на научные исследования.

Уилкокс подошёл к столу и начал спокойно и уверенно собирать инструменты для стерилизации. Его движения напомнили мне игру пианиста, чьи пальцы порхают над клавишами.

Я попытался переформулировать вопрос Алистера в более тактичную форму.

— Например, обладал ли убийца мисс Жермен значительной силой? Или подобное мог совершить и слабый человек?

Макс рассмеялся.

— Это самое глубокое человеческое заблуждение — чтобы задушить кого-то, нужна чрезмерная сила. Совсем нет. На самом деле, — он переставил баночки с препаратами органов Анни Жермен на полку рядом с раковиной, — даже малейшее усилие, приложенное к правильной анатомической области — и дело в шляпе. Даже такая миниатюрная женщина, как вы, — кивнул он на Изабеллу, подошедшую ближе, — вполне могла бы задушить такого здоровяка, как Малвани.

Он слегка усмехнулся, словно подобная идея показалась ему забавной.

— И сколько для этого требуется знаний? Или опыта? — уточнил я.

— Чтобы сделать всё правильно?

Уилкокс задумался на мгновение, затем ответил:

— Немало. Если ему, конечно, просто не повезло.

Я посмотрел на Изабеллу. Она стояла чуть на отдалении, но внимательно прислушивалась к нашему разговору. И ответ Макса её не удовлетворил.

— А насколько возможно, что убийца совершал такое прежде? — спросила она.

Коронер ощетинился.

— В науке нет слова «возможно».

Он с насмешкой подчеркнул последнее слово. Но затем задумался на пару секунд.

— Но вообще… Да, я бы сказал, что такая возможность существует.

Он достал другой набор инструментов, и я понял, что он готовится зашивать тело для последующего захоронения.

— Если у убийцы не было предыдущего опыта, то он должен был, по крайней мере, серьёзно подготовиться. Узнать, куда приложить силу и в какой именно момент ослабить петлю, чтобы не появились следы странгуляционной борозды.

Я кратко объяснил Уилкоксу наши подозрения относительно Элизы Даунс.

— Даёт ли это нам основания для вскрытия мисс Даунс? — произнёс я. — Надо разыскать её семью и получить их разрешение на эксгумацию тела.

— Я бы сказал, что это скорее юридический вопрос, чем следственный.

Алистер поднялся со стула.

— Это позволит окружному прокурору добиваться признания этого дела двойным убийством, а это может пригодиться в дальнейшем. У нас есть достаточно информации для разработки схемы поведения преступника — его «modus operandi», как сказали бы вы. Я сомневаюсь, что аутопсия второго тела поможет нам быстрее или легче отыскать убийцу.

Мы поблагодарили доктора Уилкокса за то, что он поделился своими выводами с нами ещё до составления окончательного отчёта.

— Что дальше, детектив? — Алистер был в хорошем расположении духа, когда мы вышли на улицу и смогли вдохнуть свежий воздух.

Но я молчал, замерев на месте.

— Саймон? — Изабелла беспокойно нахмурилась.

Но я смотрел только на стоящих перед нами, привалившихся к чёрному железному фонарю двух репортёров «Таймс».

Фрэнка Райли и Джека Богарти.

— Утро доброе, детектив.

Фрэнк глубоко затянулся сигаретой, а затем выбросил её прямо в лужу, где окурок быстро потух.

— Мистер Райли, — холодно произнёс я. — Не думал, что ради газетной сенсации вы готовы забраться так далеко на окраину города.

Его лицо расплылось в маслянистой ухмылке.

— Где ж ещё репортёру искать материал, как не у городской мертвецкой? Вообще-то, я пришёл сюда, чтобы найти вас. Думаю, мы могли бы обменяться кое-какой информацией.

— Не для печати, — резко ответил я.

— Пока нет, — он вскинул руку в клятвенном жесте, по-прежнему улыбаясь. — Даю вам честное слово.

Затем он снял с головы коричневый котелок и убрал со лба чёрные жирные волосы.

— И какую информацию вы можете нам предложить? — уверенно произнесла Изабелла.

— Кажется, мы не имели удовольствия с вами познакомиться, мисс…

Фрэнк Райли склонил голову и взмахнул шляпой.

— А я Джек Богарти, — вклинился его напарник, не потрудившись даже скрыть свой явный интерес к Изабелле и сверкая обольстительной белоснежной улыбкой. — Чрезвычайно рад с вами познакомиться.

— Моя невестка, миссис Синклер, — произнёс Алистер, делая шаг к ней и прикрывая плечом. — Вы сказали, что у вас есть для нас информация.

— Ага. Я так понимаю, что вчера вы опрашивали подозреваемого по имени Тимоти По.

Фрэнк обращался напрямую ко мне.

Я промолчал.

— Да ладно вам! Я и так знаю, что опрашивали. Джеку на это намекнули.

Джек усмехнулся.

— Знаете, даже у театральных критиков есть свои источники.