Графиня Верская была мне не знакома, а вот барон Аринский… Лично я этого мужчину не знала, но зато слышала о его репутации этакого местного «барона Мюнхгаузена». Верить словам человека с буйной фантазией?

– Вера, я понимаю, о чем ты думаешь, но, боюсь, Сыск с тобой не согласится… Его сотрудники появятся на аукционе, – губы Агнессы искривились в презрительной усмешке – работники правоохранительных органов явно не вызывали у нее уважения. – Тебе тоже придется там присутствовать.

– Где присутствовать? – не поняла я, все еще осмысливая услышанную новость.

– На аукционе, – начала было баронесса, затем уточнила. – Я не сказала, да? Семьи с детьми сдают твои картины, и наоборот, одинокие мужчины, а иногда – и женщины, стремятся приобрести их, особенно те, за которыми уже закрепилась дурная слава. Поэтому послезавтра состоится аукцион для всех желающих. Там же, в салоне. Форма одежды… Не парадная. Скорее, деловая. Ты ведь придешь?

– Судя по всему, придется, – кивнула я. – У меня только сегодня мелькнула мысль о новой постановке, но, боюсь, не совсем вовремя говорить об этом…

Агнесса оживилась. Следующие минут сорок – час мы обсуждали сюжет и декорации. Уехала баронесса с моим последним эскизом, так напугавшим Эльзу, а я «разбогатела» еще на несколько монет.

Жена эльфа уже освободилась после общения с модисткой и сидела в своей комнате, в кресле у окна, рассеянно наблюдая за портившейся за окном погодой.

– Что нужно было Агнессе? – повернулась ко мне подруга.

Я уселась в кресло напротив, с удовольствием вытянула ноги и пересказала наш с баронессой разговор.

– Аукцион? – оживилась Эльза. – Отличная возможность показаться в свете перед свадьбой принцессы. Жаль, новые наряды сшить не удастся. Придется идти в том, что есть.

– То есть, тебя не смущают все эти рассказы об оживших картинах? – уточнила я.

– Ах, – отмахнулась от меня подруга, – твоя живопись, конечно, своеобразна. Но убить кого-то? Глупости.

Спорить я не стала.

Вечером, как обычно, в моей спальне появился супруг.

– Аукцион? – удивился он, услышав новости. – Зачем тебе присутствовать там?

– Понятия не имею, – честно ответила я. – Может, это лишь блажь Агнессы, а может, кто-то из Сыска решил пообщаться с автором картин, так сказать, в неформальной обстановке.

Последнюю фразу я произнесла шутливо, вот только Димирий шутки не понял.

– Мы с Лорианом будем сопровождать вас, – сообщил муж. – Еще не хватало тебе общаться с этими людьми в одиночестве.

Я удивилась подобной реакции, но спорить не стала. Хочется мужчинам прогуляться – их дело. Да и нам с Эльзой не так скучно будет.

Следующие сутки прошли, как обычно, за исключением примерки нарядов. Потом настал день аукциона. И почему-то собирались мы в салон Агнессы как на казнь. Вернее, наши мужья ожидали нас хмурые и чем-то явно озабоченные. Понять, какая муха их укусила, я была не в состоянии, а подруга на подобные моменты не обращала внимания.

На этот раз наши с Эльзой платья выглядели почти точной копией друг друга: длиной до щиколоток, прямые, закрытые. Различались только цвета: у меня – тёмно-синее, у нее – светло-коричневое.

Служанки помогли надеть легкие плащи в тон одежде, и мы все вчетвером уселись в поджидавшую нас карету.

Ехать было недалеко, минут десять, не больше. Как обычно, подъезд к салону перегораживали кареты. Пришлось выйти за два дома и пройти пешком целых три минуты. Неслыханное дело для местной аристократии! Пока шли, я заметила очередной подъехавший экипаж и чуть не споткнулась, разглядев, кто именно из него вышел. Рядом тихо охнула Эльза. Да уж, похоже, аукцион ожидается веселым…

– Он же не должен… – еле слышно пробормотала подруга.

Я не стала уточнять, о ком конкретно шла речь: о кронпринце Дорионе или о поднимавшемся рядом с ним по мраморным ступенькам лорде Шаринасе.

Как и в прошлый раз, залы были переполнены. Только на этот раз в салоне бродило больше мужчин, чем женщин. Зато мои картины висели везде. С ценами. Я посмотрела на один из ценников и поняла, что Агнесса все это время безбожно меня дурила.

– Вера, – к нам уже спешила владелица галереи. Небрежно кивнув моим спутникам, баронесса, снова одетая по-мужски, подхватила меня под локоть и повела в сторону сцены, устроенной, как и в прошлый раз, перед входом. – Давно пора начинать. Ты видела?

– Что? – не поняла я.

– Кого! Лорда Шаринаса!

Еще одна сплетница на мою голову…

– И что? – как можно более равнодушно спросила я.

– Вера! – глаза баронессы блеснули. – Я очень надеюсь, что он, как поклонник твоего творчества, поможет мне распродать твои картины по выгодной цене!

Читай: «Скупит все сам, потому что хочет тебя добиться».

– Тут еще и кронпринц, – пожала я плечами, садясь в кресло рядом с Агнессой.

– Это не то, – небрежно качнула головой женщина. – Его высочество – не любитель живописи.

А дракон, значит, любитель? Только живописи ли?..

Аукцион проводился немного не так, как это делалось на Земле. Мы с баронессой сидели на импровизированной сцене, рядом с нами расположился носитель Силы. Он, при необходимости, подсвечивал очередную картину и цену к ней, а посетители галереи выкрикивали свою сумму.

И дракон, и кронпринц из толпы особо не выделялись и картины не покупали, и все же мне казалось, что знакомые глаза цвета кофе с молоком постоянно следили за мной. Возможно, это были нервы, но сидела я, как на иголках.

Картины расходились быстро. Покупали их мужчины-одиночки, как потом объяснила мне Агнесса, чтобы пощекотать себе нервы и похвастаться перед знакомыми и друзьями силой воли, выдержкой и прочими качествами «настоящего джентльмена».

Когда на стене остались две последние картины, те самые деревья из проклятого леса, искривленные и жуткие, плюс дворецкий на фоне безумного замка, произошла некая заминка. Вещи с дурной репутацией желали приобрести сразу двое: герцог и маркиз. Цена все повышалась и повышалась, мои глаза потихоньку перекочевали на лоб, где и застыли в изумлении. Цена обоих полотен уже сравнялась с ценой породистой лошади, когда из толпы раздался спокойный голос:

– Беру обе.

Народ расступился. А я… Я уже знала, кого увижу. Конечно же, лорда Шаринаса. Во всей красе, так сказать.

Дракон выглядел потрясающе. Неудивительно, что практически все дамы высшего света мечтали заполучить его в любовники. Костюм-тройка то ли черного, то ли темно-коричневого цвета, явно был пошит искусным портным и сидел на Шаринасе идеально, объемная, сверкавшая драгоценностями булавка на галстуке подчеркивала состоятельность его сиятельства, осанка и манера держаться сообщали всем вокруг, что мужчина прекрасно знал себе цену. Перечислять плюсы дракона можно было очень долго. Минус, в моих глазах, существовал только один: лорд Шаринас зациклился на моей скромной персоне. И одно это заставляло меня держаться подальше от мужчины.

Спорить с полубогом или перебивать ему цену самоубийц не нашлось, и картины нашли нового владельца. Рядом довольно улыбнулась практически счастливая Агнесса. Еще бы. Такое событие. Практически скандал: якобы любовник купил скандальные картины якобы любовницы. И где? В салоне картин!

– Твою часть денег я пришлю завтра, – сообщила сиявшая баронесса и тут же, не сдержавшись, скривилась. – Вера, идут.

«Кто?» – хотела спросить я, но заметила темно-зеленые фраки работников Сыска.

– Ваше сиятельство, – один из высоких мужчин, «сыскарей», как их назвали в народе, поклонился, разглядывая меня, равнодушно и вместе с тем внимательно, – нам необходимо с вами побеседовать.

– В моем присутствии, – рядом появился Димирий. Возле него стоял Лориан.

– Ваше сиятельство, – если работник Сыска и удивился такому сопровождению, то виду не подал, – не думаю, что это необходимо. Мы всего лишь зададим вашей супруге пару вопросов…

– Задавайте, – Шаринас подошел и встал с другой стороны, лениво разглядывая вмиг напрягшихся «сыскарей». – Давно хотел посмотреть на вашу работу.