— Нет, нет и нет! Я не хочу. Поняла, Клара?

Глэдис с яростью сжала телефонную трубку. Если бы мачеха видела ее разгневанное лицо!

— Конечно. Ведь ты высказалась совершенно ясно, — раздраженно отозвалась Клара. — Но все же, думаю, ты обязана сделать это для своего отца — не так уж много за все годы его любви и заботы. Мы просим тебя пожертвовать всего двумя неделями.

— Не мы, а ты. Это ты меня просишь! Если бы отец хотел, он позвонил бы сам! Что же касается любви и заботы, все это было до твоего появления! Почему бы тебе не отменить свою поездку в Париж и самой не отплатить ему за заботу. Он, кстати, потратил на тебя кучу денег.

Глэдис бросила трубку и упала в стоящее рядом кресло. Не часто приходится разговаривать в таком тоне, а после каждой стычки с мачехой нужно несколько дней, чтобы прийти в себя. Клара никогда не уступала. С самых первых дней. Но Глэдис уже не ребенок, а взрослая женщина двадцати четырех лет, к тому же преуспевающая. Пора научиться отстаивать свое мнение.

Некоторое время Глэдис сидела, глядя в потолок и стараясь унять дрожь в руках. Потом поднялась и пошла в кухню. Надо выпить чего-нибудь горячего. Еще одна детская привычка! После эмоциональной встряски у нее всегда появлялось такое желание… Вспомнив об этом, она разозлилась еще больше. Когда же она сможет думать об этой женщине спокойно, не отравляя себе жизнь.

Она прекрасно знала, с кем Клара собирается в Париж. Жизнь мачехи уже давно не была для нее тайной. Перед глазами возникла сцена: светловолосая Клара и рядом высокий брюнет с темно-серыми глазами, которые с улыбкой смотрят на мачеху. Стиснув зубы, Глэдис налила в чашку кипяток.

Элмер Полинг, красивый и вероломный, будет, конечно, ждать ее в аэропорту. А может быть, они увидятся в Париже? Элмер слишком известен, чтобы встречаться с Кларой открыто. Зачем рисковать? Ему есть что терять, да и ей тоже. Если отец узнает, его это просто убьет… Но он ничего не узнает. Они достаточно осторожны, да и опыт большой. Роман продолжается уже много лет. По крайней мере, она знает семь.

Глэдис взяла чашку и спустилась в галерею по натертой до блеска деревянной лестнице, изо всех сил стараясь успокоиться и отогнать картины прошлого. Но парочка все равно стояла перед глазами. К счастью, в этот момент в галерее не было ни одного посетителя. Ее лицо сейчас просто распугало бы всех клиентов, что вовсе не пошло бы на пользу делу. Глэдис обвела взглядом длинную, ярко освещенную комнату, где располагалась ее коллекция картин, и почувствовала, как гнев улетучивается. Приятно все-таки сознавать, что она преуспела… Грусть еще оставалась, но она приказала себе не думать о неприятном.

Да, ей удалось добиться многого. Галерея процветала, успешно конкурируя даже с большими выставочными залами. А все потому, что стала специализированной. Глэдис нашла свою тему — животные, и знатоки приезжали к ней иногда даже издалека, чтобы полюбоваться на изображения лошадей, собак и кошек.

У Глэдис было много клиентов, которые часто просили подобрать что-нибудь особенное для их домашней коллекции. Одна из новых знакомых, например, обожала сеттеров, и на прошлой неделе Глэдис удалось найти для нее изображение старого английского сеттера. Она купила картину на распродаже очень дешево и с трудом сдержала радость при последнем ударе молотка. И сейчас не могла не улыбнуться, вспомнив, как аукционист саркастически поднял брови, когда она перебила цену, предложенную другим покупателем. Он-то знал истинную цену картины и понимал, что ее можно выгодно продать. Большинство аукционистов уже узнавали Глэдис, молва о ее небольшой галерее распространялась все дальше.

Дела шли успешно, а ведь когда она бросила колледж, все было из рук вон плохо. Глэдис чувствовала себя тогда такой несчастной, что просто не могла ничем заниматься.

Появилась Маргарет, на ходу надевая пальто. Взглянув на Глэдис, она насторожилась.

— Какие-нибудь неприятности?

Глэдис улыбнулась и покачала головой.

— Нет-нет. Просто мне, наверное, придется съездить домой недели на две.

Они уже давно работали вместе и стали подругами, но даже друзьям не все расскажешь. Глэдис глянула на часы.

— Иди домой, я сама все закрою. Уже поздно.

— Могу чем-нибудь помочь? — Маргарет еще раз пристально взглянула на подругу.

Та покачала головой. Никто и ничто не в силах изменить прошлое или снять с ее души тяжесть.

Маргарет ушла, а Глэдис опустила жалюзи и заперла дверь. Зря она отказалась пойти сегодня куда-нибудь с Марком. Так хотелось спокойно провести вечер одной в своей квартире. А теперь, после этого ужасного разговора, придется бороться с горькими воспоминаниями, от которых никак не удавалось избавиться.

Глэдис поднялась наверх, в свою квартиру, и совсем расстроилась. Мысль о том, что придется ехать домой, в Пейтон, где она родилась и провела счастливое детство, была теперь просто невыносима.

В последний раз она была дома пять лет назад, в девятнадцать лет. С отцом, конечно, виделась часто. Он приезжал к ней сам, она даже собирала для него изображения его любимых арабских скакунов. Но ехать домой! Нет, ни за что! По крайней мере, пока там Клара, и пока ей не удастся преодолеть горькое разочарование в Элмере. Почему-то из-за того, что ей было известно об их тайной связи, она чувствовала себя виноватой. Более того, понимала, что не сможет долго притворяться, и в один прекрасный день не сдержится. А вдруг это случится при отце?

Хотя, конечно, Элмера сейчас там нет. У него теперь новая прекрасная квартира — об этом ей с гордостью сообщил отец. Он все еще в восторге от этого мерзавца… Ничего удивительного, когда-то и она его обожала. Нет, ни в коем случае нельзя открывать правду, нельзя рассказывать отцу, что у его драгоценного протеже и партнера роман с его женой!

Еще не так давно ее подмывало все рассказать и увидеть, как самодовольная улыбка сползет с красивого лица Клары. Но она слишком любила отца, поэтому и держала язык за зубами. И еще, честно говоря, ее останавливали серые глаза Элмера. Когда он смотрел на нее, она переставала верить, что этот человек способен на низость. Но как не верить? Ведь он, можно сказать, во всем признался…

Глэдис поужинала и уселась перед телевизором, хотя терпеть не могла это занятие. Сегодня она собиралась мыть голову, но не смогла заставить себя. Смотрела на экран невидящим взглядом, вспоминая время, когда ее жизнь так резко изменилась.

Она была застенчивым ребенком, но таким веселым! Очень похожие друг на друга, они с матерью почти не расставались, чувствуя себя вместе счастливыми и защищенными от всего плохого любовью, которая постоянно окружала их. Фрэнк Лоуренс, преуспевающий бизнесмен, проводил с семьей каждую свободную минуту. Одно из лучших воспоминаний — возвращение отца вечером с работы. Глэдис мчалась ему навстречу, мама спешила следом. Отец обнимал их обеих сразу, и все наслаждались тем, что снова вместе.

Этот прекрасный мир рухнул, когда мама погибла в автомобильной катастрофе. Глэдис исполнилось всего одиннадцать лет, и ей было очень трудно справляться со своим горем и утешать отца. Лишь через год-полтора оба стали потихоньку приходить в себя. Во всяком случае, боль немного притупилась.

Именно тогда в их жизни появился Элмер Полинг, который после университета пришел работать на фирму отца. Скоро Глэдис услышала о том, что он очень талантлив. Сначала все оставалось по-старому: та же частная школа, те же подруги. Но в жизни появился новый интерес, когда по субботам отец стал приглашать Элмера на обед, восхищаясь финансовыми способностями молодого человека. Они часами прогуливались по саду, погруженные в деловые разговоры, но Глэдис никогда не чувствовала себя лишней рядом с этим особенным человеком с иссиня-черными волосами и серыми глазами, которые так много видели. Глэдис чувствовала, что Элмер понимает глубину ее горя, и всегда видела улыбку, обращенную к ней. Вскоре она уже называла его просто по имени. Если проходила неделя, а ему не удавалось выбраться к ним, Глэдис грустила.