Великие и могучие владыки Ордена были собраны вместе после долгого преследования четырнадцатым легионом. Их было двадцать один, и все до единого содрогались от вида Повелителем Смерти, не падая в обморок лишь потому, что апотекарии ввели им препараты. Мортарион нависал над ними, будучи полубогом среди смертных, мрачным жнецом, пришедшим за душами грешников. В правой руке сжимал он Безмолвие, косу длиной с космодесантника.
Они ожидали речи. Долгого списка преступлений против имперских законов и человечества. В глубине души они все знали, что поступают неправильно и однажды их может настигнуть кара.
Речи не было. Лишь взмах Безмолвия, слишком быстрый даже для глаз сверхлюдей.
Из-за природы войн, в которых сражались Гвардейцы Смерти, степень истощения их личного состава всегда была выше, чем у других легионов. Со временем и развитием доктрин потери стали меньше, но продолжали оставаться высокими. И тогда Мортарион, которому больше не хотелось видеть смерть стольких своих сынов, решил, что пора взяться за оружие, которого чурались его братья: радиоактивное вооружение, вирусные бомбы и другие, более причудливые устройства. Он рассудил, что его задачей было не завоевание миров для заселения людьми, но изничтожение угроз Империуму.
В те годы Мортарион лично разработал процедуры Экстерминатуса, которые до сих пор использует Инквизиция. Никто лучше примарха четырнадцатого легиона не знал, как уничтожить мир, и поэтому его стали называть «Повелителем Смерти» и страшащиеся его воины Великого крестового похода. Позади легиона оставался след из опустошённых миров, непригодных для колонизации никем, кроме самых стойких слуг Адептус Механикус. Примарх обрушил фосфексные бомбы невообразимой мощи на планеты, некогда населённые людьми, но теперь покрытые грудами плоти, протянувшимися на целые континеты, и порабощённые владыками-псайкерами богоподобной мощи. Эти миры, образовывавшие царство, что со временем могло бросить вызов Империуму, продолжают гореть и поныне спустя десять тысяч лет, а если псайкеры слишком близко приближаются к границам карантина вокруг них, то слышат полные муки вопли чудовищ.
Конечно, участие в подобных войнах никак не улучшило мнение о Гвардии Смерти в Империуме. Если Кровавых Ангелов, Детей Императора и Сынов Гора восхваляли за воинскую доблесть и благородство на тысячах планет, то о четырнадцатом легионе говорили лишь со страхом. Солдаты Имперской Армии, редко сражавшиеся вместе с Гвардией Смерти, рассказывали друг другу ужасы, в которых сыны Мортариона представали мрачными жнецами из древних мифов, а гражданские почти не знали об их существовании. Когда же к легионам были прикреплены летописцы, то в Гвардию Смерти отправились немногие, а их работы впоследствии внимательно изучали агенты Сигиллита. И Малкадор, и сам Мортарион считали, что знание об ужасах, которым противостоит четырнадцатый легион, принесёт лишь страх и раздор в Империум. Однако из-за этого отсутствие информации о войнах Гвардии Смерти при наличии хроник, описывающих подвиги других легионов, лишь подпитывало окутывающий сынов Мортариона саван страхов и суеверий.
Столь же сомнительной была и репутация Гвардии Смерти среди других легионов космодесанта. При всей своей силе и мудрости Мортарион просто не обладал тем же обаянием, что и большинство примархов. Он был мрачным, и его преследовали воспоминания обо всём, что он видел. Мортарион презирал Магнуса, и это презрение было взаимным, а Пертурабо ненавидел Повелителя Смерти по причинам, не указанным ни в одной летописи. Лев Эль’Джонсон приказал своим Тёмным Ангелам никогда не сражаться вместе с четырнадцатым легионом и ничем не объяснил это оскорбление.
Но были в Империуме и те, кто доверял хмурым сынам Барбаруса. Гор был одним из немногих, кто видел в действиях Мортариона мрачную необходимость, а не варварскую жестокость. Был близок с Повелителем Смерти и Конрад Кёрз, ведь они оба надели зловещие маски, чтобы защитить человечество, пусть жертвы Спасителя Нострамо и бледнели по сравнению со страданиями Мортариона. Другие, такие как Ангрон и Дорн, уважали своего сурового брата, хотя и находили его присутствие неприятным.
К четырнадцатому легиону были близки не только другие космодесантники и примархи, но также Сёстры Тишины, ныне исчезнувший орден парий. Они часто сражались вместе с Гвардией Смерти, являясь из-за ауры пустоты идеальным противодействием для порождённых варпом угроз в свете того, что в четырнадцатом легионе не было собственных псайкеров.
Впоследствии Мортарион яро порицал существование библиариумов в легионах во время суда на Никее. Жизнь на Барбарусе навеки запятнала его представление о псайкерах, и в Магнусе и других подобных ему воинах примарх видел людей, заигрывающих с силами за гранью понимания, силами, которые неизбежно их поглотят. Его аргументы, пусть и вызванные пристрастной точкой зрения, были вполне убедительны, и многие из присутствующих прислушались к мрачным предупреждениям Повелителя Смерти о погибели. Он рассказал им об ужасах Барбаруса и чудовищах, увиденных им в битвах Великого крестового похода, предупреждая, что нельзя полагаться на силы варпа, что принятие псайкеров в легионы может осквернить их изнутри. Однако затем настала очередь Лемана Русса и его рунических жрецов начать речь, и своими словами они разрушили все продуманные доводы Мортариона. Россказнями о малефикаруме и чёрной магии они выставили тех, кто ратовал за запрет использования психических сил в легионах невежественными и суеверными параноиками.
Конечно же решение Императора не могло опираться на подобные нелепицы. Однако, когда Владыка Человечества объявил, что использование библиариев остаётся законным, Мортарион винил в этом не Магнуса, - на самом деле, он даже неохотно начал уважать Циклопа за его молчание во время всего совета, - а Русса. Схватка между Алым Королём и владыкой Фенриса лишь укрепила тревогу примарха. Неприязнь Мортариона к психическим силам была вызвана ужасами, увиденными им на Барбарусе, а недоверие Русса –лицемерием, скрывающимся под паранойей.
Мортарион всё равно отказался создавать библиариум в четырнадцатом легионе, и Император принял его решение. Повелитель Смерти увёл четырнадцатый легион обратно к границам Империума и истреблял там ксеносов, пока до него не дошли новости о немыслимом: Жиллиман, Сангвиний, Манус и Дорн предали отца.
Ересь: истребление на Иштване-5
Когда Воитель Гор вернулся на Терру, то встретился с пережившими предательство на Иштване-3 и узнал от них дурные вести об измене четырёх примархов. И тогда Луперкаль воззвал к своим братьям, сохранившим лояльность, чтобы собрать невероятно мощную армию, которая сокрушит отступников и очистит от них Галактику. Пожирателей Миров и Несущих Слово он отправил в Ультрамар, а остальным примархам приказал двигаться к Иштвану.
К тому моменту, когда Мортарион получил приказ Воителя, четырнадцатый легион сражался против ксеносов-йоргаллов, обитавших в вытянутых цилиндрических кораблях. Почти год назад чужаки начали вторжение в имперское пространство, после чего Гвардия Смерти пришла на помощь Имперской Армии, отбросив ксеносов и напав на их космические колонии. После нескольких месяцев войны йоргаллы начали отступать, осознав, что не выстоят против мощи Империума. Но Мортарион хотел удостовериться, что чужаки никогда не вернуться вновь, и потому его флот преследовал бегущих ксеносов до системы Йота Хорологис. Сам Повелитель Смерти возглавлял абордаж, когда напуганный офицер связи передал ему послание Воителя.
Примарх приказал своим воинам немедленно выйти из боя, заставив отступить и сопровождавших его Сестёр Тишины. Он поклялся, что однажды вернётся, чтобы закончить начатое, но пока же у него появились более важные дела, чем истребление йоргаллов. Флот Гвардии Смерти на полной скорости вылетел к системе Иштван, и, так как его силы уже были собраны для войны против ксеносов, прибыл первым.
