Поэтому нельзя было доверять людям.

– Милый ребенок, – сказал часовой. – Для Тройки.

После этих слов они попрощались и исчезли. Эхо их шагов еще долго отзывалось у Рейны в голове. Она села на корточки под пожарной лестницей, опустив глаза. Жуткие мысли в голове не позволяли ей успокоиться. Что теперь делать? Бежать из Серого округа и спрятаться где-нибудь в лесу?

Раньше планированием в семье занималась Шторми, и Рейна на нее полагалась. А сейчас она чувствовала себя ужасно беспомощной. Куда ей идти?

Шторми учила Рейну прятаться, убегать, оставаться незамеченной, но она не хотела сейчас этим заниматься. Она не могла просто так забыть свою мать.

Мангуст удобно устроился на коленях Рейны и заснул. Как только она закрыла глаза, у нее в голове забурлила смесь из страха быть замеченной и преследовавших ее кошмаров. Снова и снова она слышала гул дронов, следивших за соблюдением комендантского часа, но ни один из них не добрался до ее укрытия. Потом ее разбудила крыса-оборотень, которая укусила Рейну за ногу, чтобы проверить, жива ли она. Яростным ударом девушка отправила животное обратно в темноту. Где-то там вокруг предполагаемой добычи топтались бесчисленные крысьи лапы.

Рейна прижала к себе рюкзак, но каждый раз, когда она закрывала глаза, к ней подкрадывалась очередная крыса. Никогда прежде она не ненавидела этих мутантов сильнее, чем в этот момент.

– Я не мертвая, – рычала Рейна, топая ногами.

Незадолго до рассвета она надела рюкзак на плечи и покинула свое укрытие, даже не взглянув на дверь Ларка. В портфеле она нашла деньги на кофе и булочки. Сейчас не помешало бы поискать булочную.

Примерно в это время рабочие встречались там перед сменой. Они много разговаривали, и, если ей повезет, Рейна сможет посмотреть ТехДек и, возможно, узнать что-то о Шторми. Она искала булочную как можно дальше от пекарни Куп. От одной мысли об этой женщине Рейне становилось плохо. Ей очень хотелось познакомить ее со Стингом за то, что она сделала.

В маленькой лавке было много людей, а воздух был таким плотным и спертым, что его, казалось, можно было резать. Все ароматы смешались в одну непонятную массу, но запах пота в ней преобладал. Мужчина стоял за прилавком, продавал булочки и наливал кофе. Рабочие сидели за столами или стояли вокруг них небольшими группами. Никто не замечал Рейну, которая, натянув капюшон на лицо, протискивалась между людей. Она взяла булочку и кофе, а потом уселась в углу возле двери. Отсюда она смогла бы быстро сбежать, если что-то случится. Над прилавком висел ТехДек, на котором мелькали картинки. На одной из них она увидела сына короля. Нужно было сконцентрироваться, чтобы расслышать хоть что-то в людской болтовне.

«…Возможно, мы поймали одного из повстанцев, ответственных за теракт», – говорил Морфей с серьезным видом.

На его лбу не осталось следов от раны, будто никакой бомбы и не было.

И тут показали ее. Шторми. Ее глаза были темными и широко открытыми, именно такими, какие должны быть у ярого мятежника. Сердце Рейны стучало так, словно хотело выскочить из груди. Ее рука сжала бумажный стаканчик, когда она увидела мать на экране.

«Судя по коду, она является давним радикальным членом Шипов. Из-за многих преступлений в прошлом, таких как шпионаж, саботаж, похищение людей и убийство, мы приговорили мятежницу к смертной казни».

Несколько лет назад Рейна наступила на ядовитый мутировавший плющ, который парализовал ее на несколько часов. Она чувствовала, как мышцы вокруг легких потеряли силу, и она чуть не задохнулась в тот день.

Она чувствовала что-то подобное сейчас. Все силы покинули ее тело, и она была неспособна двигаться. Жжение в легких напоминало ей о том, что пора сделать вдох, но она была не в состоянии.

«Приговорили к смерти», – эхо в голове Рейны звучало снова и снова.

Она больше не слушала Морфея, встала на ноги, и стаканчик выпал у нее из рук. Она даже не почувствовала, как горячая жидкость потекла по ее ногам.

– Эй! – возмущенно крикнул один из рабочих, но Рейна не обратила на него внимания. В состоянии транса она развернулась и вышла из пекарни.

Рейна свернулась в клубок под кустом ежевики, укуталась в свое пальто, пытаясь заснуть. Но она не могла. Даже когда ее тело было таким уставшим, она не могла погрузиться в искупительное бессознательное состояние. Ее веки были бессильными, она не могла больше держать их открытыми, но в ее голове бродили мысли и страхи. Каждый шум заставлял ее вздрагивать, она начинала осматривать все вокруг, прислушиваясь.

«Спи, иначе у тебя не будет завтра сил, а бессильные люди совершают больше ошибок», – шептал ей голос в голове. Рейна заставила себя сомкнуть веки.

Она почувствовала тепло Кассиопея на своей спине. Зверек поднимался и опускался на нее в каком-то определенном ритме. Раздался треск, но Рейна постаралась это проигнорировать. Она заметила, как ход ее мыслей замедлялся, соображения принимали причудливые формы. Она бросила попытки заснуть и открыла глаза. Взглянула в небо сквозь ветки ежевичного куста. Облака закрывали луну плотным занавесом. Первые солнечные лучи лились на небо со стороны востока, сражаясь с вечной его серостью. Снова треск. Рейна прислушалась. Это были шаги? Она моментально проснулась. Каждая мышца ее тела напряглась, а руки сомкнулись на Стинге. Она сделала вдох, медленно повернулась, вслушиваясь.

– Рейна? – Она узнала голос, и этот шепот был для нее словно ножом в сердце.

Она осмелилась поднять голову. Ларк.

Что ему нужно?

Она хотела выскочить и наставить ему Стинг между глаз, но не осмеливалась пошевелиться.

– Рейна?..

Да, прятаться в парке было глупо с ее стороны. Что делать, если он вдруг привел сюда кучу часовых? Жужжания дронов слышно не было, как и шума приземляющегося планера. Его шаги и шелест листвы, по которой он шел, были единственными звуками. Кроме непрекращающегося пыльного дыхания завода, конечно.

– Рейна, я слышал новости про твою мать, – прошептал он. – Я хочу помочь тебе.

Как бы не так! Она не двигалась, даже когда из ее глаз по щеке потекли горячие слезы.

– Рейна, доверься мне.

Она хотела ему верить. Очень сильно. Она не хотела оставаться одна, но она все знала. Вдруг Рейна возненавидела себя за свою наивность. Она хотела чего-то, чего у нее никогда не будет: друзей. Она могла доверять только матери. Они были единым целым, они были навсегда связаны друг с другом. Независимая и гордая непогода. Ей не нужны были друзья и не нужен был Ларк. Ей была нужна только Шторми.

Ларк был рядом, но он исчез.

Рейна подождала некоторое время, прежде чем укатиться под куст.

«Сконцентрируйся и спланируй свои следующие действия», – она слышала голос Шторми у себя в голове.

Рейна откопала свой рюкзак под листьями и открыла его. Пледы, фонарик, пакет с водой и хлебом. Несколько кредитов в переднем кармане. Еще были две ржавые коричневые тарелки самого низкого качества и одна зеленая. Их как раз хватит, чтобы обменять на еду.

Шорох привлек ее внимание. Пальцы снова скользнули по рюкзаку, задевая грубую ткань. Они наткнулись на что-то гладкое. Рейна зажала бумагу между пальцами и вытащила ее. Бумага для письма? Она повертела ее в руках. Она казалась неиспользованной, но Рейна знала свою мать. Она поднесла кусочек бумаги к лицу и лизнула поверхность. Та реагировала на генетический материал и начала оживать. Хотя Рейна часто видела такое, она с восхищением смотрела, как буквы появляются на глянцевой поверхности.

Фабричная аллея, 154

Под землей

Это был адрес!

Рейна подождала еще немного, но это было все, что мать оставила ей. Никаких пояснений, никаких имен. Она откинула голову и закрыла глаза. Ей нужно узнать, что находится по этому адресу. Но что ожидает ее там? Надежное укрытие или друзья матери, которые смогут ей помочь? Может быть, и то и другое. Она должна была довериться Шторми и следовать ее подсказкам.