Мыс Лизард у берегов полуострова Корнуолл:
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%80%D0%B0%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5_%D1%83_%D0%9B%D0%B8%D0%B7%D0%B0%D1%80%D0%B4-%D0%9F%D0%BE%D0%B9%D0%BD%D1%82#/media/File:Lizard_Point_view.jpg
========== Глава 3 ==========
ГЛАВА 3
Лжец из Шерлока был никакой.
Джон достаточно видел его лицедейства, чтобы знать, что тот фантастически одарен в этом плане – то есть, если хотел. Он был актером, импровизатором, кем-то, кто мог принять любой мыслимый облик, так что собственную мать способен был бы сбить с толку. Шерлок мог быть выдающимся в том, что касалось воображения, если задавался подобной целью. Проблема была в том, что он редко утруждал себя этим, если дело касалось Джона. Слишком много уловок бывало в прошлом, слишком много моментов обманутого доверия, так что Шерлоку пришлось дорого заплатить за всё это. И он постарался быть честным. Но только для Джона. Для Джона каждая ложь была чрезвычайно прозрачна, предлагая немного больше чем шанс поддержать невежество. Иногда Джон желал, чтобы тот показательно злился и носился по дому, как бушующий ураган, – в некотором подобии своих нормальных безумных капризов. В конечном счете, это не было бы притворством. Это выглядело бы нормальным – вполне в духе Шерлока, и было бы тем, что было Джону отлично известно. Тем не менее, даже то, что они снова были вдвоем, в этом уединенном месте, среди красоты и истории, не помогало тому, чтобы снова сделать ход вещей правильным.
Шерлок взял самую длинную из грубых палок, что они обнаружили прислоненными к поленнице дров, и они отправились на торфяники, хорошо одетые для холодных ветров и взяв с собой кое-какие припасы. Каждый из них нес ранец, хотя Шерлок не озаботился никакими вещами, собираясь использовать сумку не для продуктов, а для сбора тех образцов, что ему попадутся и покажутся любопытными. Ну, а Джон нес термосы горячего чая, холодное молоко, печенье и одеяла, чтоб позаботиться о комфорте. Он немного чувствовал себя стариком – вроде тех, над кем он потешался, когда был ребенком, – тех, у кого были глупые хобби и кто принадлежал к разным глупым сообществам. Он не был еще достаточно стар, чтоб быть скучным, решил он. И, чувствуя холод в руках, стукнул палкой по зеленой земле.
Единственный в мире консультирующий детектив к смене обстановки отнесся весьма благосклонно. Не слишком любящий деревню, он поддался исключительному очарованию земли покрытых руинами древних строений, и готов был уйти достаточно далеко от их окон и очага, чтоб взглянуть на каменные реликвии давно ушедших времен. Он шел молча. К вящему неудовольствию Джона, это был широкий и скорый шаг, позволяющий оставаться впереди и на некотором расстоянии, держась столь же безмолвно, как остатки каменных стен, к которым они направлялись, глубоко уйдя в свои мысли. Джон неловко пытался завязать разговор, но безуспешно, получая лишь «Хм-м» в ответ на свои замечания о мхе или о плюще, обвивающем тис. Комментарии о бодрящем и свежем воздухе или что под ногами немного скользко, оставались и вовсе проигнорированными. Разумеется, это были скучные темы, он знал, но кто же, взбираясь по склону и слегка задыхаясь, спросил бы сердито: «Кокаин? Как давно ты снова подсел на него?»
Они остановились передохнуть рядом с тем, что было, наверное, старой церковью. Сохранилось менее половины здания, хотя даже одинокие стены в десять футов были более чем внушительны. Каменные плиты вряд ли были столь крепки – как очень старая игра Дженга [1], – ожидая лишь кирпича нужной формы, чтоб рухнуть. Всё же стены, казалось, не возражали против того, чтобы человек шести футов ростом, поднявшись над тем, что было, возможно, окнами, прижался к древним алтарям.
Джон вынул одеяло и, разложив его на плоском участке земли, сел в тени исчезнувших предков. Отвинтил крышки двух термосов, налил две чашки чая, положив для Шерлока несколько кубиков сахара. А потом протянул другу чашку, – как раз в нужный момент, когда тот устроился возле него, глядя на лежащие вслед за торфяником скалы. Там, внизу, возле них, шум моря не умолкал никогда.
Джон вскрыл пластиковую обертку упаковки шоколадного печенья и положил между ними, а сам обнял колени и стал наблюдать за бегущими облаками.
— Осталось от римлян, как думаешь?
— Возможно. — Шерлок переломил пополам сухое печенье, одну часть опуская в чай, а другую оставив с прочими на обертке. — В ближайших деревнях есть постройки, похожие на нее, но более вероятно, что это остатки раннего корнуэльского поселения.
— М-м. Удивительно, что заставило их покинуть эти места? — сказал Джон, забирая другую половину печенья Шерлока.
— Погода, я думаю. Очень близко к утесам, и частые штормы. К тому же, уязвимы для нападения кораблей. Судя по разрушенным стенам перед заливом, то, что им угрожало, нанесло удар с моря.
— Действительно, поблизости не слишком много церквей, и деревень почти нет. Таким образом… деревянные здания просто сгнили и разрушились?
Шерлок улыбнулся и, слегка кивая, взял другое печенье, тоже переломив пополам.
Они просидели так более часа, пока их тени медленно поворачивались за солнцем. Говорили о ранней римской колонизации, торговле с финикийцами и прочем. Шерлок немало знал о пиратстве на полуострове Корнуолл, и Джон тихо принял всё это, слыша затаенную страстность в голосе друга, когда тот оживленно говорил о ворах и контрабандистах. Джон вытянул ноги и лег. День уже разгорелся, и Джон не видел ничего плохого в том, чтоб слегка подремать. Если выйдет. Хотя ноги его и устали от ходьбы, сознание отдыхать не хотело, по-прежнему обеспокоенное той причиной, что его сюда привела.
— Как твоя работа? — спросил он, когда их беседа вновь умолкла, и повисла пауза. Он согнул колени и снова вытянулся, глядя на неподвижную, словно камень, спину Шерлока, покрытую темным пальто.
Детектив лишь пожал плечами, отклонившись назад и опершись на ладони.
— Был занят, — сказал он, повторяя раннее заявление Джона.
— Да, я знаю. Но как дела в Ярде и вообще? Опасности, о которых не писали в газетах? Кажется, лучшими случаями были те, о которых я рассказывал раньше в блоге.
Детектив вздохнул.
— Были несколько раз погони. Три случая со стрельбой и один раз меня почти задушили. Но преступники были всегда чрезвычайно глупы. И примитивны. Главным образом, было мелкое воровство и мошенничество. Редкий день проходит без подтверждения, что человеческие существа неизменно корыстны и эгоистичны. Не то, чтобы у меня было б много работы, если б люди искренне заботились друг о друге. Полагаю, живу за счет их пороков.
Джон нахмурился про себя.
— Почему… Откуда всё это?
— Опыт. Наблюдения. И, пожалуйста, не рассказывай мне про Духа Прошлых Святок [2], и что люди преисполнены милосердия и способны возлюбить друг друга… и подобную ерунду. Даже большинство религий базирует благодеяния на будущей личной выгоде. Так устроен мир. Это не мизантропия, а очевидный факт. — Шерлок, запрокинув голову, обернулся: яркие глаза его встретили хмурый взгляд Джона со своей обычной проницательностью. — Чтобы доказать мою точку зрения, мне достаточно вспомнить о тебе. В некотором смысле.
— Ладно, прости. Мне следовало бы помнить, что мой лучший друг – фаталист.
— Скорей, реалист.
— Пессимист.
Шерлок пожал плечами, волосы его были достаточно длинными, чтоб тугие завитки зашуршали возле основания шеи.
— Так или иначе, я не сержусь, что ты женился и ушел, чтоб начать новую жизнь без меня. И не нужно в качестве извинения проводить со мной отпуска или преподносить подарки. И что я делаю в свободное время, касается только меня. У тебя теперь своя жизнь и свои привычки. Мы живем каждый сам по себе, как обычно оно и бывает. Люди отдаляются друг от друга.
— Да, но мы, в общем… мы – нет, — сказал Джон, приподнявшись и опираясь на локти. — Не стесняйся поправить меня, если я неправ, только прежде ничто тебя не останавливало, и ты не готов оставить всё это, чтобы отдаляться и дальше. Ты ведь здесь, не так ли?
