— Если будешь ломаться, как школьница, я тебя уговаривать не собираюсь. Мне на твоё соглашение чистосердечно насрать, — негромко пробубнил Винчестер, но я всё прекрасно услышала и удивленно подняла брови. Кажется, я точно угадала главную цель своего нахождения здесь — он считает меня своей новой игрушкой. Сразу вспомнились криминальные драмы, в которых главную героиню заставляли делать что-либо против своей воли. Я медленно подняла на него голову, закусывая нижнюю губу до крови. Мне стало не по себе, будто меня здесь быть просто не должно, будто я нахожусь не в том месте. Но судьба распорядилась мною иначе. — Ну, Алекс, чего это мы на месте стоим?
— Я не твоя частная собственность и ей никогда не буду. Хоть убей! — возмущенно кинула я, на что получила вполне спокойный и безразличный взгляд Дина. Охотник не воспринимал мои слова всерьёз. Он коротко усмехнулся и вновь довольно глянул на меня, тяжело вздыхая, а моё тело от нахлынувшего испуга застыло, а ноги стали буквально “ватными” и не хотели держать меня. За секунду я поняла, что нахожусь не в том положении, чтобы предъявлять ему свои правила и как-либо возражать. Я уже начинала нутром чувствовать, что за эти слова точно поплачусь. И довольно-таки скоро. «Где твоя недавняя самоуверенность и гордость, а? Потеряла что-ли? Вот безмозглая балда, » — проснулся мой любимый внутренний голос, но этими словами никак не помог мне выбраться отсюда.
— Глупая Алекс, ты даже не представляешь, насколько умело пробуждаешь во мне зверя, — растягивая слова, недовольно проговорил он и нехотя встал из удобного кресла, вертя в руках ключи. Дин медленно подходил ко мне, а я тем временем тупо пятилась назад, как загнанная в тупик маленькая мышка. — Я уже понял, какая ты. Ты, милая, ещё совсем ребёнок, которого когда-то обидели. Ты отвергаешь и грубишь всем, чтобы тебя просто больше не трогали. Но я то знаю, что в глубине души ты хочешь, чтобы тебя никуда и не отпускали, — Винчестер уже находился от меня в полуметре и не желал останавливаться, а вот моему отступлению наступил конец, и я прижалась к холодной каменной стене, выставив перед собой руки.
— Ты меня не знаешь. И никогда не узнаешь, — недружелюбно и в тоже время робко произнесла я, всё также не смотря в его безумно порочные и похотливые глаза. Демон положил связку в карман джинс, взял за подбородок и неосторожно поднял мою голову вверх, а я от неуверенности тут же зажмурила глаза. Оказалось, что он довольно высокий и в принципе очень массивный по сравнению со мной. Это был ещё один важный фактор, из-за которого неловкость в моем понимании росла, как и безбашенная колкость языка, пропавшая всего на несколько минут. — Ты бездушный, — тихо кинула я, а он снова усмехнулся.
— Во-первых, не отводи от меня взгляд, — настойчиво проговорил Дин, делая упор на слове «меня». Через несколько секунд я нехотя посмотрела на него, пытаясь сдержать неприязнь. Он резко отпустил мою голову, но я всё же продолжала смотреть на него. — Так то лучше, крошка. Если бы я был таким жестоким, как ты это представляешь, то сейчас ты бы чувствовала себя гораздо хуже. Я бы не стал так любезно выпивать с тобой в баре, в открытую флиртуя с тобой, а просто поймал бы тебя в ближайшей подворотне и кинул без сознания на заднее сидение своей машины. В то чудное время, пока я в одиночестве отдыхал в мотеле, ты бы сидела в Импале с завязанными глазами, туго скрученными руками и ногами и ныла бы от боли, которую причиняют тебе жесткие верёвки. А если бы стала кричать, то я одним ударом вырубил бы тебя. И попав сюда, ты бы сидела ни в обустроенной комнате с едой и собственной ванной, а рыдала бы в той холодной темнице всё это время, до смерти избитая и в наручниках, — он говорил это медленно, будто растягивая удовольствие, с ужасной ненавистью и во взгляде, и в голосе. Из-за моего бурного воображения я непроизвольно представила всё это, а по щеке скатилась слеза и оставила на моей щеке мокрый след. — Плачешь? — Винчестер опять ухмыльнулся, провёл рукой по месту, где только что была слеза. От его неожиданного прикосновения я вздрогнула. — А знаешь почему? Потому что ты так и не научилась жить. Но у тебя есть я…
— Я когда-нибудь убью тебя, Дин Винчестер, — буквально прошипела я, жалея о своём словах, сказанных в его адрес.
— Какой тогда будет отважный поступок. Вот когда-нибудь я предоставлю тебе это сладкое наслаждение. Но точно не сейчас, — своей самовлюбленной улыбкой он не вызывал у меня ничего, кроме неприязни. Дин молча облокотился ладонью о стену, откровенно нависая надо мной. — Я так полагаю, что ты предпочитаешь оставаться в наручниках. Хорошо, вот здесь не буду с тобой спорить, — спокойно продолжал Винчестер, словно только что говорил о самой обыденной ситуации. Получалась какая-то плохая пародия на очередную драму с элементами комедии, но это волновало меня в самую последнюю очередь. Я лишь приоткрыла рот, чтобы вновь сказать что-нибудь лишнее и потом пожалеть об этом, но его губы с привкусом виски на несколько секунд накрыли мои. Поцелуй был внезапный, грубый, жадный и рваный. Стиснув зубы и сжав губы, я руками попыталась оттолкнуть его от себя, но он оказался сильнее и тяжелее, чем я думала. — В прошлый раз ты целовалась гораздо уверенней, крошка. Хотя сейчас это вообще не важно, — его руки дотронулись до моей талии, а я вновь безуспешно попыталась отдалиться от мужчины. В ответ послышался его смешок.
Его умелые, но грубые прикосновения, безусловно, нравились моего телу, но в голове правильные и разумные мысли твердили обратное. Две личности: одна — до невозможности гордая и дерзкая, отстаивающая своё мнение при любых обстоятельствах и другая — безобидная, послушная и беззащитная, буквально таяющая в руках Дина боролись во мне. И я пока что не решила какая из них симпатизирует мне больше. На секунду он стал моим самым сильным наркотиком, а у меня только при его одном новом касании начиналась жуткая ломка. Охотник силой вжал моё тело в стенку, вновь рвано целуя меня. Воздуха уже не хватало, поэтому мне пришлось нехотя позволить его языку проникнуть в мой рот глубже, иногда ловя короткие моменты и вдыхая кончающийся кислород.
— Сука, — это единственное, что я успела негромко проговорить, а точнее недовольно простонать, когда он прервал наш поцелуй. Одна его рука тут же легла на моё бедро, чему я, конечно же, не была рада, а когда Дин услышал моё тихое оскорбление в его сторону, то схватил меня сильнее и жёстче. Другой рукой он снова взял меня за подбородок, грубо сжимая щеки и поднимая мою голову. «Эх, девочка, ты ведь напросилась, » — эта мысль не уходила из головы уже несколько минут.
— Что там я говорил про твой взгляд? И скажу тебе ещё одно правило: за каждое подобное слово в мой адрес ты будешь отвечать. Вдвойне, — он прошипел это мне в губы, а я почувствовала его горячее дыхание. — И не смей говорить без моего разрешения, поняла? — Винчестер резко отпустил меня, и я еле заметно кивнула, пытаясь не отводить от него испуганных до смерти глаз.
Как там говорят: от своей судьбы не убежишь. Так вот, теперь моя никчёмная судьба — это Дин Винчестер. И от него мне уже не убежать. Не в этой жизни.
Комментарий к Когда-нибудь я убью тебя, Дин Винчестер…
А дальше будет только горячее и горячее) В следующей главе NC) Короче, мне ужасно нужны ваши отзывы о работе. Хоть одно слово напишите, мне всё равно! С нетерпением жду))
И всех с наступлением каникул. Мы дожили до них, ребята;3
И вот этот фф до сих пор не получил должного внимания - https://ficbook.net/readfic/7446167
========== Запрет на прикосновения ==========
Прислонив к холодной стене над головой мои обезвреженные руки, он не отводил взгляда от моих слегка приоткрытых губ, которые я от неуверенности часто закусывала, от моих испуганных, но ещё не заплаканных глаз. А я, как он и сказал, с затаившейся ненавистью внутри смотрела на него, на секунду затаив дыхание. Винчестер быстро достал из кармана ключи и всё же убрал с моих потёртых запястий ненужные железки. Они тут же с резким и неожиданным звоном упали на пол, вызывая на моём содрогнувшимся теле крошечные мурашки. За ними сразу упали и ключи. Я на мгновение опустила веки, чувствуя, как его руки прижимают мои к ледяному камню. «Если это Ад, то почему здесь так холодно?» — не вовремя пронеслось у меня в голове. Тут же послышался его короткий смешок.
