— Это было лишнее, как и твоя одежда, — его спокойный и низкий голос, его умелые прикосновения, его взгляд давали мне понять, что он полностью взял контроль над ситуацией. — Раздевайся, не заставляй меня ждать. Или я сам это с удовольствием сделаю, — он, следя за моей реакцией, резко отпустил мои руки, я подняла на него голову и пыталась выровнять сбитое дыхание. Меня удивило, что он уже не первый раз давал мне выбор, правда исход из этого всегда был один.
И в тот момент я уже устала сопротивляться, мне было почти всё равно, что он мне говорит, как смотрит на меня, о чём думает. Мне хотелось, чтобы мысли о нём навсегда стёрлись из моей памяти. И хоть я и понимала, что это невозможно, но всё равно таяла надеждами, чтобы всё это закончилось. Я не собиралась снимать перед ним одежду. Этого я ему не должна и не обязана. Из-за недолгого ожидания, показавшихся мне вечностью, я получаю его резкий удар по щеке и отворачиваюсь от него, а потом он вновь поднимает мою голову за подбородок и жадно смотрит на меня и отпускает. К месту удара приливает кровь и щека становится красной, но мне всё равно.
Он будто играет со мной. Только вот моего разрешения на моё непосредственное участие у меня никто не спрашивал. Охотник сам установил правила.
Через несколько секунд я оказалась брошенной на кровать, но оставалась всё ещё в одежде. Не теряя времени, быстро отошла от мягкого падения, сразу прижалась к изголовью кровати, непроизвольно сжимая в руках приятное на ощупь покрывало и сводя колени между собой. Мой взгляд упал на довольного моей реакцией Дина, быстро снимающего бордовую куртку, клетчатую рубашку и джинсы, которые он, глядя на меня, кидает на ближайший столик, оставшись в футболке и боксёрах. Сквозь тонкую серую ткань виднеются очертания его пресса. И я не ошиблась, когда рассуждала о его привлекательном телосложении. Но эти мысли прогоняет то, как он, подойдя к кровати, притягивает меня к себе за ногу, потом резко наваливается сверху, прижимая меня к постели. Я не горела желанием противиться и начать отталкивать его, ведь постепенно уходящий жар на коже лица, куда пришёлся удар, до сих пор напоминал о последствиях вольного поведения.
Его руки дотронулись до края моей футболки и быстро сняли её с меня, отбрасывая куда-то на простыню, пока я тревожно пыталась уложить в голове, что сейчас происходит. Моё лицо залилось краской, когда его ненасытный взгляд упал на мою грудь, вздымающуюся при каждом неровном вздохе. Он, недолго полюбовавшись, оттянул черную лямку нового лифчика, после чего отпустил её, а моё плечо на мгновение ощутило неприятную боль. Умело сняв с меня мешающийся лиф, Дин отправил его в сторону, вслед моей футболке. Расстегнуть тугую застежку за секунду для него не составляло труда, что сразу давало понять — он уже мастер в таких делах.
Я нервно закусила губу, когда заметила, что его глаза опустились чуть ниже. Едва касаясь моих ключиц, обнаженной груди и плоского живота своими тёплыми, даже горячими ладонями, он устроил мне самую настоящую пытку. Пытку незаконченных приятных ощущений и неполного удовольствия для моего тела. Но не для сопротивляющегося разума. Внутри, пытаясь сдерживать себя, я просто, сжимая руками ткань, ненавидела его. Но моё тело не хотело это признавать, а мне приходилось тихо постанывать или изо всех сил не поддаваться ему, безнадёжно тая в прикосновениях.
Винчестер, слепо играя с судьбами других, всегда брал от жизни то, что его душе было угодно. Я не стала исключением в его списке. Хотя я сомневаюсь, что у него вообще есть душа.
Он один рывком, не расстёгивая мои джинсы, снял их с меня полностью, оставляя в одних чёрных трусиках. Я, встретившись с ним смущённым взглядом, будто пришла в себя и попыталась сразу сдвинуть колени, но его крепкие руки не позволили мне сделать это, а через мгновение стянули и последний мешавший ему элемент одежды на моём хрупком теле. Он аккуратно, почти не дотрагиваясь до кожи, провёл одной рукой по внутренней стороне бедра, устраивая мои ноги так, как ему удобно. По моему телу от возбуждения пробежали мурашки, в низу живота всё ныло и скручивалось от непередаваемых ощущений. Пока Дин быстро снимал свою футболку, на что тоже не ушло много времени, я успела рассмотреть его накаченное тело, но не стала забываться. Хоть он и прекрасен собой внешне, но поступки относительно меня у него не самые лучшие, хотя и приятные.
Смотря на меня, Винчестер явно заметил, что я отрицательно покачала головой и умоляюще взглянула на него. Но его реакция была вполне ожидаемой — он проигнорировал меня и ничего не сказал. Через мгновение его тело нависло надо мной, а мои ладони вновь оказались на его широких плечах, неуверенно пытаясь оттолкнуть его. Опустив голову к моему уху, на миг оттягивая и отпуская мочку уха, он буквально обжег меня своим горячим дыханием, а я снова смогла почувствовать его знакомый запах. Виски. Пока он только прижимался ко мне почти всем телом, что заставляло меня негромко заныть от того, как он любит растягивать удовольствие. Я хорошо чувствовала, как сильно его возбуждаю даже через ткань боксеров.
— Тебе никуда не деться. Ты теперь полностью моя, крошка, произносит он, вновь губами касаясь моего уха, переходя и оставляя мокрые дорожки на шее.
Поймав жадным поцелуем мой приглушённый стон, он резким рывком вошёл в меня, не чувствуя преграды. Мысль о том, что я уже успела добровольно потерять свою невинность и не с ним, радовала меня, но не вызывала улыбки на моем лице. Если бы это был мой первый раз, я бы потом точно места себе не находила. Царапая или просто оставляя красные следы на спине мужчины, я начала отвечать на его новые поцелуи, хотя совершенно этого не хотела. Двигаясь ему навстречу, иногда негромко постанывая, целуя его в ответ и чуть прикрыв веки, я уже разочарованным взглядом смотрела на потолок, в душе прекрасно понимая, что моя жизнь теперь сломана окончательно. Ощущая, как Дин сразу набирает темп и глубоко входит в меня, мне ужасно хотелось безостановочно рыдать и просто забыть обо всём. Но плакать уже просто не было сил.
***
Шум наливающейся рядом горячей воды в ванну успокаивал меня. Я задумчиво накрутила мокрую, черную прядь волос на палец и медленно прижала коленки к себе. Мой взгляд упал на запястье, на котором остались красные следы, что иногда колющей болью заявляли о себе. Температура воды, в которой я сидела уже пятнадцать минут, давала приятное и уютное тепло, которого здесь мне так не хватало. В воздухе витал едва уловимый запах кокосово-орехового геля для душа, который, на удивление, вместе с другими самыми необходимыми флакончиками и мыльными принадлежностями для девушки стояли в небольшом настенном шкафчике в ванной комнате. Это было неплохим и, наверняка, единственным плюсом в моём нахождении здесь. Хотя я уже забросила дурацкое занятие искать в этом жалкие плюсы.
Стыд и страх внутри смешались в одно простое желание сдохнуть здесь и сейчас.
Когда воды стало достаточно, я осторожно повернула кран. Из-за недавних несдерживаемых солёных слёз, сейчас я неспокойно дышала, негромко всхлипывала, утирая нос рукой и снова ожидая, когда поверхность воды в ванной полностью успокоится. Слышались редкие звуки падающих из плохо закрытого крана капель, но я не хотела это исправлять. Да мне вообще больше ничего не хотелось. Только навсегда закрыться от всех, вопреки всем законам физики и химии, превратиться в простую невидимку, не умеющую мыслить и разговаривать. Но, думая о том, как выбраться из этой адской ловушки, я начала осознавать, что ещё не до конца сломалась, а внутри еле горел тот дерзкий и маленький огонёк.
Он не смог сломать меня полностью. На все сто процентов превратить в свою любимую куколку. Этого ещё никому не удавалось и не удастся сделать.
Спустив воду и встав на ватные ноги, я сразу ощутила резкий, неприятный и холодный воздух, вызывающий на моем обнаженном и ещё сыром теле мурашки. Взяла с тумбочки сухое полотенце и за секунду укуталась в него, вытирая оставшиеся капли воды и неуверенно стоя голыми ногами на ледяной плитке. Сняв с волос резинку, не дававшую им полностью намокнуть, я тревожно посмотрелась в слегка запотевшее зеркало и убрала мешающиеся пряди за ухо. На немного покрасневшей щеке после недолгих водных процедур почти ничего не видно, только невнятное и незаметное синеватое пятно размером с обычную таблетку. Я аккуратно положила руку на это место и чуть-чуть закусила губу. Всё могло завершиться и более болезненными синяками и ранами. Могло быть гораздо хуже.
