— Понятия не имею, о чем ты.

— Ой, перестань, Тарин. Мы не несем чушь, помнишь? Сама сказала. Ты и так заперла ее в шкафу, зная, что долго она находилась в горящей машине. Ты достигла совершенно нового уровня, подставив ее с наркотой. Стоит признать, для этого нужны стальные яйца.

Ее лицо бледнеет на мгновение, но она быстро приходит в себя, посмеиваясь и разглаживая свое платье.

— Может, это ты принимаешь наркотики, Кэри? У тебя глюки.

— Значит, ты не ездила на реабилитационную встречу Фрэнки и Шайло два дня назад?

— Ты оглох? — орет она, вспыхнув. — Конечно, нет!

— Уверена?

— Да что с тобой, Кэри? — Дрожащей рукой она перекидывает каштановые волосы через плечо. — Неужели траханье с ней сделало тебя глупым? Нет, я там не была. Печальная правда в том, что твоя шлюха — преступница.

Я потираю подбородок и намеренно растягиваю время, потому что, черт возьми, это практически лучше, чем секс.

— Хм, тогда я совсем запутался. — Я оглядываюсь через плечо. — Фрэнки, ты все понимаешь?

— Нет, — отвечает он. — Я в замешательстве.

Боже, серьезное выражение на его лице — бесценно. Хороший мальчик.

— Интересно. Почему ты в замешательстве, Фрэнки?

— Потому что, когда мы позвонили моему приятелю Поли, он вспомнил, что вышел покурить посреди собрания в тот день и увидел белый BMW на стоянке.

Карие глаза Тарин тускнеют, мечась между мной и Фрэнки.

— Это ничего не значит. Белое BMW — не эксклюзив.

— Верно, — соглашаюсь я, кружа вокруг нее, как лев вокруг добычи. Она следит за моими движениями, пока я не оказываюсь позади и не прижимаю губы к ее уху. — Но эксклюзивным считается номерной знак «TARYNMCD» на том самом белом BMW. Теперь понял, почему такие знаки называются эксклюзивными.

Я так близко, что чувствую, как ее тело напрягается. Часть меня хочет встать ближе, просто чтобы наслаждаться моментом, но другая часть возмущена тем, что приходится дышать с ней одним воздухом.

— Это ничего не доказывает, — шипит она, отталкиваясь от меня. — Никто не видел меня в той комнате. У тебя нет доказательств.

Я сжимаю руки за спиной и иду обратно к своему столу.

— Точно. Она нас наебала, да, Фрэнки?

Он ухмыляется: его плечи расслаблены, а руки глубоко в карманах.

— Не могу спорить с фактами.

Я почти слышу вздох облегчения Тарин позади меня. От этого, повернувшись, мне намного приятнее.

— Оу, но знаешь, что у меня есть? — Я хочу сделать паузу для драматического эффекта, но слишком взволнован для подобной херни. — Человек, которому ты заплатила, положил наркотики не в ту сумку. Травку подкинули даже не в сумку Шайло, тупица.

— Я не... я…

Я снова начинаю ходить вокруг нее, дабы вывести Тарин из себя.

— Понимаешь, я не мог понять, как, блять, тебе удалось попасть туда незамеченной. Ты довольно вызывающая, — добавляю я, указывая на ее платье. — Я бился головой об стену, пока друг Фрэнки, Поли, не перезвонил нам. — Остановившись, обращаюсь к Фрэнки. — Может, уточнишь?

— Поли сказал, что он вспомнил, как какой-то новый чувак в тот вечер задержался на встрече, — объясняет Фрэнки. — Он описал его, и меня осенило. Я все рассказала боссу.

Я оглядываюсь на Тарин и приподнимаю бровь.

— Тебе это ни о чем не говорит?

— Нет, — улыбается она. Вид улыбки, который демонстрирует все зубы. Вид улыбки, который заставляет правую часть ее рта подергиваться. Снова. И снова.

Подхожу к ней, чтобы провести большим пальцем по ее скуле. Лгунья.

— Ну, позволь мне освежить твою память. — Думаю, она ожидает, что я ударю ее, потому что вздрагивает. Вместо этого я отступаю и продолжаю ходьбу. — Около трех недель назад новенький парень стал болтаться в моем центре. Тихий пацан, немного ершистый, что довольно распространено в начале. Но этот никогда не заводился так, как другие. Держался отстраненно и делал свое дело. Может, поэтому я и не заметил, когда он перестал приходить.

— Срать я хотела на это дерьмо, — кричит Тарин, поворачиваясь к двери. Она делает два шага, прежде чем я хватаю ее за локоть и разворачиваю к себе лицом.

— Ах, останься, милочка. Скоро история станет интересней. — Отпустив ее, медленно возвращаюсь к столу. — Фрэнки слышал, как этот парень упоминал свое место жительства, поэтому мы нанесли ему визит. Хочешь знать, что он нам рассказал?

— Все, что ты повторяешь от уличного бандита — слухи, — шипит она. — Тебе ли не знать.

— Ты совершенно права. Вот почему я пригласил его сюда, чтобы он повторил свое вранье, глядя тебе в лицо.

Я бы не смог придумать сценарий лучше. Как по команде, тощий высокий парень заходит в комнату. Он выглядит серьезным. Не умным, а таким, которого лучше не встречать в темном переулке, потому что он способен вышибить из человека дух.

Надеюсь, Тарин сейчас писается в свои дизайнерские трусики.

—Ах, Дакс, заходи, — приглашаю его внутрь, и он пробирается к нам, не взглянув на нее второй раз. Я хлопаю его по спине. — Похоже, у нашей общей подруги Тарин небольшая проблема с памятью. Почему бы тебе не помочь ей?

Дакс наконец-то смотрит на Тарин, и за все деньги мира я бы не отказался от лицезрения ее выражения лица в данную минуту. Потому что это бесценно.

— Моя мама работает на дядю Тарин в департаменте здравоохранения, — начинает он, его голос удивительно спокоен для мальчика, который собирается признаться в серьезном преступлении. — Она знала, что вы управляете центром и сказала, что мне стоит на него посмотреть. Она поговорила об этом с мистером Макдениэлсом, а тот попросил Тарин помочь мне как наставнице или типа того. Мне понравилась эта идея. Я слышал, что здесь есть ринги и вы тут по- всякому веселитесь.

— Переходи к хорошей части, чувак, — шепчет Фрэнки.

Дакс кивает.

— Ага, но перед тем, как подвести меня, потому что у меня нет машины, Тарин сказала, что может выбить прибавку моей маме, а затем дала мне наличные, чтобы я кое-что для нее сделал.

— Что сделал? — подсказываю ему.

Он пожимает плечами.

— Наебал одну цыпочку. Попугал немного. Но потом все стало слишком серьезно... Она заставила меня достать дурь и подсунуть той в сумку.

— Зачем ты сейчас это рассказываешь? У тебя будут неприятности.

— Потому что моя мама не получила повышение. Слушай, мужик, я на многое способен, но не собираюсь подставлять невинную девушку. Тарин сказала, что эта цыпочка убила свою подружку, но умолчала про несчастный случай. — Он повернулся к Тарин, испепеляя ее взглядом. — Я не палач, стерва. Ты сама по себе.

Глаза Тарин полыхают огнем.

— Ты маленький гребаный предатель!

— Называй меня, как хочешь, — заявляет Дакс, глядя на нее. — Я не собираюсь расплачиваться за все, только потому, что тебя отшили.

Тарин фальшиво хныкает.

— Это все еще мое слово против его! Как думаешь, в чьи слова поверят — члена семьи Макдениэлс или необразованного сопляка?

— Поверят нашим.

Все поворачиваются, когда в дверь входят Уилл с двумя полицейскими в униформе. Нас с Тарин потрясывает, но по двум разным причинам. Я жил этим с момента, как Фрэнки позвонил ей. Тем не менее, Тарин выглядит так, как будто ее сейчас вырвет каждым блюдом, которое она ела с младших классов.

Первый офицер вытаскивает наручники из-за пояса и встает позади нее.

— Мисс Макдениэлс, пожалуйста, положите руки за спину.

— Пошел ты! — бросает она через плечо.

— Хорошо. Будь по-вашему. — Под крепкие словечки и протесты, он обхватывает ее руки наручниками и начинает зачитывать ее права.

— Вы не можете этого сделать! — кричит она, дергая металлические манжеты. — До суда ничего не дойдет! Это провокация.

Я изучаю лицо Уилла. Оно уставшее. Его лоб и рот прорезают глубокие морщины, которых не было ранее. Похоже, он не спал больше, чем я, а это о чем-то говорит. Очевидно, что он переживает о Шайло, и ее арест подкосил его так же, как и меня. От этого я чувствую себя полным кретином, за то, как относился к их дружбе.