Спустя ещё два месяца была сыграна пышная свадьба. Как и в мечтах, женщина смогла надеть пышное платье, фату, позвать на торжество своих давних подруг и знакомых, которые рассматривали всё с огромной, порой даже чёрной завистью. Кимберли именно этого всю свою жизнь и хотелось. А с каким восхищением смотрели на Конора! Он, несомненно, был прекрасен. Костюм подчёркивал все прелести его фигуры, а тёмные глаза были наполнены решимостью.

Однако достаточно быстро мечты новоиспечённой миссис Эйри начали воплощаться не так, как ей хотелось. Конор был ревнив в меру, но в свою. Для него не существовало такого понятия, как «личное пространство жены». Он мониторил её социальные сети, а на отказ предоставить пароли отвечал агрессией. Мужчина не выпускал Кимберли гулять, а позже и вовсе заставил уволиться. Страстный секс постепенно превращался бытовую дрянь, которая через год осточертела женщине настолько, что супружеский долг стал вызывать страх, ведь Конор не стеснялся брать жену против её воли. Любая форма насилия у мужчины не вызывала отвращения. Наоборот, он принимал это как само собой разумеющийся фактор.

Кимберли хотела бежать и пыталась. В первый раз Конор поймал её и поставил перед фактом, что этого делать не стоит. Во второй раз — избил. В третий раз женщина успела добраться до матери, но при следующем выходе из дома была снова поймана. Сердце матери этого не выдержало, и та слегла. Конор не отпустил жену даже на похороны, а в вопросах делёжки наследства возник едва ли не первым. Из идеала он превращался кошмар, не вызывая у Кимберли никаких чувств, кроме страха. Она боялась мужчину настолько, что не пыталась даже заявить в службу спасения или просить помощи у окружающих. Да и возможности особо не было: мистер Эйри отобрал у неё телефон, а доступ в интернет в его отсутствие был заблокирован. Женщина чувствовала, что она сидит в золотой клетке. Она боялась каждого возвращения мужа с работы, ведь то оборачивалось насилием.

Когда Кимберли была избита в очередной раз, она буквально забилась в угол. Конор лишь самоутверждался — он ощущал своё превосходство. Он был крайне удивлён, когда его жена схватилась за нож, а когда она, размахивая острым серебристым лезвием, ринулась на него — впервые испугался за свою чёртову жизнь. Кимберли не могла остановиться, и за первым ударом последовал второй, третий… Конор истошно орал, но сопротивляться не мог. Никто не мог оттащить от него обезумевшую — было некому. А та не останавливалась до тех пор, пока всё вокруг, включая её саму, не было залито тёмной кровью. Мужчина не мог дышать, сердце его не билось.

Зато Кимберли впервые за столь долгое время стало так хорошо…

Она почувствовала себя свободной.

========== История шестая. Доминик ==========

Комментарий к История шестая. Доминик

Дорогой читатель! Напоминаю, что перед первой историей была добавлена часть с кратким (без спойлеров) описанием каждой опубликованной истории, жанрами и предупреждениями. Возможно, для кого-то данная глава будет неприятна, ведь в ней присутствуют элементы слэша, но без детального графического описания. Дабы избежать неприятных впечатлений советую перед прочтением историй заглядывать в описываемую мною часть и просматривать перечень предупреждений.

Было темно, по крышам припаркованных под единственным во мраке фонарём машин барабанил дождь. Перед Домиником было две дороги, и он заранее знал, какую ему стоит выбрать.

Молодой человек решительно двигался вперёд. Он перелезал через стену, прыгал между кочек, был уверен в себе и своих силах. Свет был всё ближе, улыбка на лице Джонсона становилась шире с каждым его шагом. Он знал: всё верно. Постепенно мир наполнялся светом, цвета становились ярче. Вокруг было много красных роз, шипов на которых не было. Доминик осматривался. Здесь ему нравилось. В какой-то момент ему положили на плечо руку, и он обернулся. Там был тот же парень, что и в прошлый раз. Джонсон закрыл глаза, и…

И прозвенел будильник. Глаза пришлось открыть, бодрость была на нуле. Доминик недовольно сначала отключился и перевернулся на другой бок, но после всё-таки встал: работа сама себя не сделает. В лес, конечно, тоже вряд ли убежит, но начальству подобный подход явно не понравится. Молодой человек умылся, принял в душ, съел кусок вчерашней пиццы. В общественном транспорте было тесно, а на рабочем месте — пусто. Торговый центр в это время наполнял только его персонал, который имел в своих рядах и Доминика.

Молодой человек работал в магазине электроники, реклама которого обещала и телефоны по низким ценам, и долговечные холодильники. Помимо Джонсона тут было ещё пятеро консультантов, два кассира и два менеджера. Консультанты называли их фантастической четвёркой, ведь, по сути, те практически ничем не занимались. Менеджеров покупатели звали редко и в исключительных случаях, а в должностную инструкцию кассиров входил лишь вопрос, наличными человек будет платить или картой. Конечно же, подобный момент фантастическая четвёрка могла наплести и про консультантов, но кого волновала правда?

Доминика быстро утомляли клиенты, поток которых обычно начинался в послеобеденное время. Не было ни дня, чтобы не брали переоценённый смартфон известного бренда в кредит и не покупали новый гаджет какому-нибудь маленькому школьнику. Кого-то волновала конкретная модель пылесоса, который был снят с производства едва ли не десять лет тому, а кто-то «просто смотрел». К особо подозрительным была приставлена охрана, а на рёв сигнализации, закатывая глаза, бежал свободный консультант, ведь часто та срабатывала по случайности.

В этот раз побежал на мерзкий звук Доминик. Он было хотел спросить клиента, в чём дело, но, увидев его, обомлел. Это был тот самый парень из его сна. Светлые волосы, голубые глаза, синяя клетчатая рубашка, большие наушники на шее, потёртые джинсы. Даже прилипший кусок грязи именно на том кеде! Джонсон не мог поверить своим глазам, но, чувствуя на себе чужой взгляд, смог опомниться.

— Что тут произошло? — поинтересовался он, стараясь не пялиться на знакомого незнакомца.

— Я случайно, — спрятав глаза, пробормотал в ответ тот. — Хотел посмотреть, как планшет реагирует на отклик, а эта штука заверещала.

Доминику от этого ответа стало только хуже, ведь даже голос парня соответствовал его воображаемому прототипу. Всю жизнь молодой человек считал себя человеком с традиционной сексуальной ориентацией, ведь так было правильно. Ни одна девушка не вызывала у него особой симпатии, но Джонсон считал нормальным вступать в подобные отношения. Ему не нравился секс, но скажи он об этом, его бы сочли каким-то ненормальным. Расскажи он про сон с этим парнем — его бы заклеймили. Доминик готов был сквозь землю провалиться от одной лишь мысли о том, что тот самый сон был единственной за долгое время вещью, которая не казалась бы ему серой и… нормальной.

Так уж вышло, что воспитание и общественные нравы подавляли Джонсона. Слово «нормально» для него было покрыто толстым слоем серой краски и не влекло за собой позитива. Молодой человек боялся каких-либо общественных порицаний, от чего не всегда мог носить то, что ему нравится, не всегда ел то, что считал вкусным, и никогда не встречался с теми, кто вызывал у него симпатию, ведь этими людьми были только мужчины, а однополые отношения в семье Доминика считались проявлением нездоровой психики. Молодой человек где-то в глубине души подобного подхода не разделял, но у него не было права голоса. Он жил в родительском доме, питался тем, что готовила мать, а взамен они не трогали ни его деньги, ни его самого.

Сейчас, когда перед глазами стоял тот парень из сна, Доминик понимал, что упускает свою единственную возможность прикоснуться к мечте в реальности. Стоял на месте и незнакомец. В какой-то миг он поднял глаза, задумался. После чего сказал:

— Мне кажется, что мы знакомы.

— Не уверен, — Джонсон скованно улыбнулся, взглянув на незнакомца, и быстро, вслед за этим, убрал от него свой смущённый взгляд.