Это имеет смысл в некотором смысле.

Другой вопрос пришел в голову. Что за люди на языке дракона?

“Беззубый род, да, икота, да, рыба нет”.

Сказав это, Иккинг положил свою свободную лапу на старую фотографию себя.

“Род нет, что?”

Беззубик озадачил вопрос. Иккинг спрашивал его, как он,будучи человеком,назывался. Очевидно, что двуногие не имеют других особенностей, заслуживающих внимания. Что касается его самого, он всегда знал, что двуногие были умными существами. Они обходили все свои слабости, такие как отсутствие когтей или защитного меха, делая или принимая то, что им было нужно. Они также строили вещи, которые ни одно другое существо не могло сделать.

Он сказал Иккингу фразу для двух ног, указывая на изображение, которое использовал Иккинг. Иккинг был слегка удивлен, услышав слово «ноги» в словах.

Это честное описание. У нас есть две ноги в конце концов.

Наконец, после нескольких минут обучения, Беззубик широко зевнул, его глаза поникли в четком сообщении.

“Беззубик сон?” Иккинг спросил.

В ответ Беззубик вскочил на кровать и зарылся в одеяла, пока только его крошечная голова и ярко зеленые глаза не были видны, глядя на комнату. Он выглядел довольно уютно.

Ну что ж, спи, приятель. Я собираюсь продолжать писать.

Иккинг поднял карандаш и вернулся к своей работе, пока Беззубик мурлыкал от удовлетворения. Иккинг уставился на карандаш в лапе, а вниз на бумагу, твердо решив заняться почерком, несмотря на все более тяжелые веки. Он пытался отбить угрожающую угрозу зевков.

Но только на мгновение, когда он засыпал несколько мгновений спустя, положив голову на одну из ранних картин, которые он нарисовал для себя и беззубого в бухте.

POV Stoick

Стоик лежал на кровати в полусне, когда услышал стук в дверь. Это может означать только одно. Гоббер был здесь, чтобы увидеть «их».

Он тяжело застонал и поднял ноги с кровати. Не видя Иккинга в гостиной, он пришел к выводу, что он должен быть в своей комнате. Он наткнулся на входную дверь и распахнул ее. К его удивлению, там стояли Гоббер и Астрид, оба довольно холодные и явно жаждущие укусить.

“Привет, шеф, мы можем войти?” - спросила Астрид, дрожа.

“Ну конечно.”

Он стоял в стороне, чтобы позволить им войти. Они оба вздохнули с облегчением, когда почувствовали тепло от камина, и они сели на стулья в гостиной.

Он знал, что этот момент настанет, но это не помогло ему почувствовать себя лучше в связи с неизбежной встречей.

«Надеюсь, мы проснулись от твоей дремоты, Стоик», - предложил Гоббер.

“Нет, я на самом деле просто … подожди, как ты узнал, что я дремлю?”

«Ну, просто удачное предположение. На самом деле, многое еще можно сделать внутри».

Стоик только кивнул. Это было, конечно, правда. Все склонны тратить много времени на сон зимой. Это был способ избавиться от скуки.

“Думаю, вы хочешь их увидеть, ?”

Они оба нетерпеливо кивнули.

Стоик грубо поднялся на ноги и пошел к комнате Иккинга.

“Я не знал, что он нашел яйца. Откуда они взялись?” Астрид удивилась вслух.

Она задохнулась и поднялась на ноги, прежде чем Гоббер смог ответить. Она подошла к углу комнаты возле камина. Там сидела половина сломанной черной скорлупы. Она не могла не смотреть со страхом.

«О, ты никогда не знал, Астрид. Ну, он не хотел, чтобы я что-то говорил, поэтому я не сделал этого, но он нашел это яйцо на Острове Дракона. Сразу после… ну, ты знаешь».

Астрид была ошеломлена и вернулась на стул. Стоик нашел яйцо Ночной Ярости после Иккинга и Беззубик умер? Хотя что-то не так в этом.

«Но этого не может быть. Он не мог прийти от Беззубика. Он был мальчиком».

“Откуда вы знаете?”

«Ну, Иккинг так сказал».

«Я просто говорю Астрид, другого объяснения нет. Знаешь, мы никогда не видели еще одну Ночную Фурию».

«Подожди, ты сказал, что он нашел яйцо, но у него есть пара детенышей», - настаивала она.

«Не знаю, может быть, они близнецы? Пришли из одного яйца и все такое?»

«Возможно, это все еще кажется странным», добавила она.

«Ну, я знаю, что было только одно яйцо, так как я принес его сюда для него».

Астрид была снова ошеломлена и немного разочарована тем, что такая важная вещь была скрыта от нее.

“Почему ты не сказал мне?”

«Он не хотел, чтобы я что-то говорил об этом. Я думаю, что он тоже…» - его голос замолчал, когда Стоик вернулся в комнату. Оба их взгляда были обращены к темному кожистому пучку в его руках.

Астрид задохнулась от удивления.

Боже мой! Это должно быть одним из них!

Медленно, крошечная треугольная голова поднялась из связки, широко зевнула и выглянула из комнаты. Зеленые глаза осмотрели окрестности и застыли, увидев двух пришельцев. Стоик наклонился и положил сверток на стол.

Пучок прорастил ноги и поднялся на ноги.

Сердце Астрид растаяло при виде.

Детеныш Ночной Фурии . Его голова выглядела немного большой относительно остального тела, его крылья и хвост были очень тонкими, и он был очень маленьким, возможно, не длиннее ее топора. Но ничего из этого не было самым удивительным в этом.

Он пристально смотрел на них. Он не просто смотрел в их сторону: он смотрел на них так, будто знал их, но все еще боялся.

Астрид медленно поднялась на ноги, боясь единственной ошибки в предстоящей встрече. Она подошла к столу, а крошечный дракон подошел к краю стола, словно приветствуя ее. Она медленно протянула ладонь к дракону, стараясь быть настолько безобидной, насколько это возможно.

«Привет, малыш, - прошептала она, - я Астрид».

Ее ладонь находилась прямо перед носом детеныша, и она надеялась, что, если дракон будет дружелюбен, он коснется его носа ладонью, как это делал во многих случаях с ней Буревестник.

Вместо этого он поднял переднюю лапу и положил ее на ладонь. Как будто это было рукопожатие.

Она ахнула и глубоко улыбнулась, смеясь от души.

Ночные Фурии потрясающие!

“Вот это да!”

Это было все, что она могла сказать. Приняв этот жест как знак доверия, она протянула руку и подняла детеныша в его подмышки, его крылья и хвост стали совершенно мягкими от ее прикосновения. Казалось, что она замерзла, когда она притянула его к себе и прижала детеныша к своей груди. Она начала поглаживать мягкие гребни на спине. Затем она посмотрела вверх и снова на Стоика, который казался странно напряженным.

“Как это зовут?”

“Его имя…”

“Так это мальчик тогда?”

Стоик кивнул, прежде чем продолжить.

«Да, это мальчик. Я… я еще не думал об именах для них».

Их … ну, есть еще один.

“Где другой тогда, сэр?”

“Вероятно, где-то в старой комнате Иккинга”.

Из-под лица Стоика смотрел издалека, глядя на детеныша.

«На самом деле, я думаю, что у меня есть хорошее имя для него. Я собираюсь назвать его Иккингом в честь моего сына».

Ни Астрид, ни Гоббер не заметили ухмылку, которая мелькнула на лице детеныша.

“А другой, я собираюсь назвать это Беззубиком. Это было имя дракона Иккинга, верно, Астрид?”

Она торжественно кивнула, а потом снова посмотрела на детеныша на руках.

«Ну, Иккинг, - она ​​подняла палец к его подбородку, - ты очень милый».

Ее палец пробился под подбородок дракона, и маленький Иккинг быстро вздохнул от удовольствия и полностью растаял в ее руках.

Она усмехнулась от удовольствия.

Ну, похоже, это работает и на них тоже.

Гоббер поднялся на ноги и присоединился к ней рядом с ней. Он посмотрел на птенца в ее руках и издал мягкий ворчащий звук, совершенно не похожий на такого крепкого парня, как он сам, одновременно поглаживая мягкие крылья дракона своей здоровой рукой. Она снова посмотрела на Стоика, который, верный своему имени, смотрел довольно бесстрастно.

«Сэр, вам очень повезло. Обязательно позаботьтесь о них».

«Нет необходимости говорить мне, чтобы сделать это, я буду».

Астрид оглянулась на блаженного птенца, уставившегося на нее сквозь сонные веки. Затем она неохотно передала выводку Стоику, который двинулся вперед, чтобы набрать заряд Он принес небольшую Иккинга в спальню и положил его на кровать, прежде чем вернуться в гостиную, чтобы увидеть своих гостей.