- Разве вы не сотрудничаете? – спросила Найтсмит.

- Только бизнес. Оборудование и отдельные медицинские услуги стоят немалых денег, и у нас имеется несколько счетов для одних только фирм – а помимо них, ещё и собственные счета. Это всё сложно, - задумчиво сказал Лайонел. – И об этом трудно рассказать вот так вот, за пару минут. Когда сядем, - и тут он встал, поднимая сумки, - вот тогда можно будет обсудить всё, что захочешь.

Карла поспешила вслед за ним. Фетрони пообещал рассказать ей всё то, что её так интересовало, и был настроен на беседу – теперь главное не упустить момент и узнать как можно больше всего интересного о том мире, где она прожила шестнадцать лет. О том мире, о котором она так ничего, оказывается, толком и не знала.

Они уютно устроились в небольшом купе. Больше никто к ним не подсел, и вот тогда-то Найтсмит и начала разговор – долгий, длинный, который не должен был кончиться до самого прибытия на место – это в идеале.

Карла решила делать всё по порядку и начать с самой их первой встречи. Её интересовало, как Лайонел смог так легко справиться сразу с тремя грабителями, один из которых к тому же был вооружён – Фетрони отвечал, что этому его учили с самого детства.

- Учили драться? – спросила Найтсмит. Он улыбнулся и покачал головой:

- Нет. Я просто очень хорошо знаю человеческое тело. Знаю, куда нужно нажать, чтобы лишить возможности двигаться, чтобы отключить на время голос или возможность связно мыслить. Знаю, что надо сделать, чтобы человек ощутил такую боль, что даже забыл бы собственное имя. Или чтобы он просто потерял сознание на некоторое время.

- Ты сказал, что можешь убить его, - напомнила Карла. Лайонел пожал плечами:

- Блефовал. Хотя такие артерии и правда существуют, и если бы у него оказался пистолет, я смог бы… но… Я не привык причинять боль, понимаешь? – тут он почему-то даже чуть виновато улыбнулся. – Меня учили помогать людям. Но думаю, чтобы спасти тебя и себя, я бы сделал всё, что смог.

- Ты врач?

- Не совсем. Врач в обыденном понимании – это кто-то, кто занимается практикой, лечит людей. Я получал образование на дому, сейчас… Можно сказать, что сейчас заочно учусь уже на пятом курсе. Никуда не поступал, занимаюсь самостоятельно – так легче. Мне просто нравится изучать человеческое тело, и нравится писать – как-то всё это во мне совместилось, и я решил, что смогу создать свою учебную программу. Ты, наверное, видела эти попытки – они пока совсем сырые, и я не до конца уверен, что иду по правильному пути, но впереди ещё много времени… - повисла пауза. – Ну… я думал, что у меня ещё много времени впереди, - тихо закончил Лайонел, отводя взгляд и пытаясь рассмотреть что-то в окне.

Карла подалась вперёд, чуть сжала его руку.

- Не переживай. У нас всё получится.

- Почему ты поехала со мной? Тебе ведь нужно было домой, - вдруг спросил Фетрони. Найтсмит нахмурилась:

- Не напоминай мне о семье, - сказала она, отпуская его ладонь. – Я никогда не смогу простить им то, что они хотят сделать.

- Нет, - и Лайонел уже сам удержал её руки. – Не говори так. Так нельзя говорить – они всё же твоя родня.

- Я подкидыш, - теперь уже Карла смотрела в окно, что было с её стороны чуть задёрнуто шторой. – Я не одна из них. Мне даже ничего не говорили об ордене. Всё, что я знала – это то, что нам рассказывали на уроках истории в школе. Ничего больше. Я не оправдываюсь перед тобой, - она посмотрела на него. – Но не хочу, чтобы ты хоть на секунду подозревал меня в предательстве. Я не охотница, и я не Найтсмит. Они мне никто.

- Пусть ты подкидыш. Пусть тысячу, сотню раз приёмная – это ничего не меняет. Они вырастили тебя, пусть и отказались посвятить в свои тайны.

- Это всё неправильно, - пробормотала Карла, снова отворачиваясь. Лайонел в одну секунду оказался на коленях перед ней, удержал её лицо ладонями и заставил смотреть на себя.

- Нет, правильно, - сказал он, заглядывая ей в глаза. – Это твои родители и твоя родня. Не по крови – пускай. Кровь ничего не решает, главное – то, что находится в твоём сознании. Ты выросла в их доме, играла в их игры и слушала сказки. И выросла такой, какова ты сейчас – а сейчас ты сидишь с незнакомым парнем в поезде и едешь за город к старику, который умеет обманывать природу. Ты приняла лишь то, что сочла правильным – и за то я тебе горячо благодарен. Но не смей отрекаться от своей семьи. Кто бы ни был твоим отцом, и где бы ни находилась твоя мать, сейчас твоя фамилия – Найтсмит. И поверь мне, это звучит гордо. Точно также, как Шрайк, Фетрони, С…

- Стой, - оборвала его Карла. – Не надо, - и она осторожно коснулась его запястий, отвела их от своего лица. – Не надо так говорить. Я не могу простить им того, что они сделали.

- Быть может, они сами когда-то отрицали эти ценности, что старается всем навязать орден охотников, - предположил Лайонел. – Не поступай так с ними. Это лишь ошибка, за которую нельзя бросить человека, потому что он наверняка находится в беде.

- Лайонел, нет.

- Да, - он был непреклонен, - им самим нужна помощь, и тем мы и займёмся, когда всё это кончится. Когда я стану «меченым», мы должны будем как-то им помочь – потому что нельзя продолжать губить целые поколения. Мерф, Райан, все остальные молодые охотники – они страдают от того, что попали в страшную ловушку, сами того не зная. Нельзя просто бросить их там. Это подло.

- Подло – желать смерти человеку, с которым знаком с детства, - возразила Карла. – Мерф говорил мне, что часто общался с тобой, когда ваши отцы встречались по работе. Он рос убийцей, и уже тогда, если бы вскрылось то, что ты немеченый – был бы готов тебя убить, считал бы человеком второго сорта. Разве это правильно?

- Неправильно, - согласился Лайонел.

- Он мог бы просто возразить, просто сказать, что знает тебя и не станет этого делать – но он посмотрел на запись и согласился со всем, что ему предложили. В конце концов, это он мог бить детей Шрайков, крушить их дом, а ты его защищаешь?

- Постой, постой. Ты сама говоришь, что это воспитывали в нём с детства – так какой же выбор у него был? Ведь тебя с детства учат, что каждый имеет право на жизнь. И ты приходишь ко мне, чтобы спасти меня и предупредить об опасности.

- Да, но он тоже ходил в школу! Ему тоже пытались привить эти идеалы!

- Тише, не кричи, - Фетрони сжал её руки, не вставая с колен. – Не надо. Потому Мерф – тот самый человек, которого нужно спасать. Меня можно спасти легко – просто сделав татуировку. Ему же потребуется помощь иного рода, его нужно будет научить жить. Буквально. Он сейчас в плену запретов и убеждений ордена охотников, что открыто конфликтует с ценностями нашего мира – значит, его душа ещё не сгнила. Он жив, и он мучается. Ему нужно помочь, когда всё кончится. Тебе предначертан не убийца, а несчастный человек, который попал в беду – и нам надо его спасти.

- Ты правда так думаешь? – закусив губу, спросила Карла. Что-то в словах Лайонела было. Что-то мудрое и правильное. Что-то, о чём она могла бы подумать, если бы позволила себе – но страх «раскиснуть», поверить первому же жалобному взгляду брата был сильнее этих мыслей.

- Да. Правда. Потому что если бы на его месте были мои сёстры, я сделал бы всё, чтобы спасти их и вытащить из этой клетки.

- Ладно… - пробормотала Найтсмит. Лайонел улыбнулся, поднялся, сел на своё место – всё также напротив неё. Девочка вспомнила о своём намерении расспросить парня обо всех непонятных ей моментах, что были с ним связаны. – А почему ты… прыгнул тогда в воду?

- Мы ведь это уже обсуждали, - удивлённо чуть приподнял брови Лайонел. – Разве ты не помнишь?

- Нет, помню, но…

- Я понимал, что она испугается воды и большого судна, что было совсем рядом. Первая мысль, какая появилась бы у меня, будь я таким же маленьким, как она – это что яхта меня раздавит. И значит, она боролась за жизнь изо всех сил, а потому один человек ни за что не справился бы. Понятно, что первому бросившемуся в воду помог бы кто-то другой, но непременно нужен был тот, кого Лиза могла бы топить вместе с собой. Это чистая психология, - он пожал плечами. – Тонущий всегда тянет за собой остальных.