Реальность природы, мокрых листьев на деревьях и ветра, что обвевал уставшие лица, холодя щёки, словно слегка отрезвила их. Лайонел на секунду понял, ради чего бежал и скрывался, ради чего подставил под удар людей, что протянули ему руку помощи, и почему каждый, кто пытался помочь, вообще делал это – да, ради таких секунд наверняка стоило жить.

Яркая, такая летняя и полная энергии Карла, может быть, и не была настолько «своей» для этого времени года, а вот вечно ощущающий себя лишним Лайонел как никто другой остро чувствовал это состояние природы. Она погружалась в сон, в созерцание того, что могла предложить их мягкая и почти бесснежная зима – дожди, прохладные ветра, лёгкие снегопады на рождественских праздниках.

Он был бы не прочь подставить лицо не только влажному ветру, но и самим каплям дождя, если бы представилась возможность. Но её пока не было, так что Лайонел просто закрыл глаза и поднял голову, судорожно втягивая носом воздух. Карла замерла, не отпуская его руки – наверное, в эту секунду случилось одно из тех откровений, которых в жизни вечно одинокого и закрытого Лайонела было так мало.

Безусловно, его хорошо знали сёстры – но в душе у этого парня был целый мир, и было в его образе что-то такое, что Карле хотелось узнавать и узнавать, потому что она понимала, что это «что-то» на самом деле бездонно, и вряд ли она сможет познать это до конца.

- Когда всё кончится, мы должны будем погулять под дождём, - сказала она. Лайонел не стал отрицательно качать головой или открывать глаза, чтобы взглянуть на неё – может быть, столь грубо нарушившую момент его единения с любимой тишиной, что в ордене была напряжённой и состояла из тяжёлого придушенного дыхания и смаргивания горячего пота, что лился со лба прямо в глаза.

Он ничего не ответил. Карла только увидела, как чуть дёрнулись уголки его губ, и как Лайонел мягко улыбнулся ей одними этими губами – не презрительно, благодарно и по-доброму, как это умел делать только он.

Комментарий к

Комменты-глава.

Не забываем. Не ленимся. Даже если “не умеем”/”не знаем” - пишем и мотивируем автора.

========== Часть 9 ==========

Билеты они купили без проблем. Карла отводила глаза, пряталась за Лайонелом, даже натянула капюшон и воротник кофты почти до самого носа. Всё потому, что где-то рядом мелькнуло знакомое лицо – здесь большинство работников так или иначе относилось к Скиннерам.

Так что Найтсмит решила, что чем меньше людей её смогут узнать – тем лучше.

Скоро выяснилось, что ехать им придётся достаточно долго – почти полдня. Карла уже определила для себя, что потратит всё это время на то, чтобы как следует отдохнуть, познакомиться поближе с Лайонелом и решить, что ей делать дальше, поскольку возвращаться к семье после всего, что те сделали, ей жутко не хотелось.

До того, как поезд должен был отойти, оставалось ещё почти два часа. Лайонел, пошарив по карманам, нашёл собственный бумажник, где находились две карточки и немного наличных. На эти деньги уставшие беглецы и позавтракали. Завтрак вышел нехитрым: всего-то и нужно было, что зайти в ближайшее кафе и заказать несколько пирожков с мясом и чай. Мясо было подозрительным, чай – обжигающим и почти безвкусным, а в самой забегаловке было холодно, и единственное, что она вызывала – это желание поскорее убраться оттуда.

Потому путники, едва проглотив свою еду, поспешили удовлетворить это общее желание – никто не хотел оставаться там, где ноги были готовы прилипнуть к полу.

Гулять по улицам было опасно, хоть Карле того и хотелось: после напряжённой ночи она нуждалась в отдыхе и свежем воздухе. Несмотря на то, что Лайонел был готов рискнуть для неё, Найтсмит отказалась от прогулки и потянула его обратно на вокзал.

- Посидим до отбытия поезда, - сказала она. – А подышать можно будет потом, как приедем. Там же они нас не достанут.

- Не достанут, - согласился Фетрони. Оба надеялись, что это была наконец-таки правда, и что со Шрайками всё было хорошо – потому что если теперь ещё и им придётся разбираться с охотниками, защищая своих немеченых, то такая мука не закончится никогда.

По-хорошему, нужно было их просто истребить: всех, срезать под корень сорняк ордена охотников, но их не уничтожали даже в давние времена. Таких преступников надолго закрывали в темницах, кормили и поили, заставляли работать хуже немеченых, но никогда не казнили – так приказал Рик Милостивый. Их не убивали, но дарили жизнь, что была позорнее смерти – может, тогда так было лучше, но сейчас уже не то время, в котором такое наказание могли посчитать достаточным.

Сейчас не те люди и не та эпоха, чтобы наказывать кого-то, приравнивая его к жертве – по закону равны все, и никто, даже Лоу не могли его нарушить. Никто и никогда.

Если по совести, то всех тех, кто был на записи, должны были давно закрыть в камерах и лишить связи с окружающим миром. Пусть и Мерфа тоже – с ним бы решили, что делать.

Карлу сейчас вовсе не волновало то, что он являлся её соулом. Не волновало то, как сжималось сердце, стоило только подумать о нём – почему, за что он хотел убивать людей? Знакомых или нет – для него неважно.

Ей вряд ли стоило думать о том, что убийство Лайонела должно быть лишь посвящением в ряды охотников. В ряды тех, кто будет истреблять любых людей, что не похожи на остальных, и убивать их ради жестоких традиций и собственной забавы.

Мерф, которого она знала, не мог быть таким – и потому Карла запрещала себе любые мысли о нём. Запрещала себе что-то чувствовать к нему, пыталась заморозить все чувства где-то в груди, чтобы ни за что не дать свободы.

Просто было нельзя вспоминать о хороших днях и питать себя ложной надеждой, что Мерф одумается и станет «хорошим». Она знала, что так ошибались герои книг и фильмов – до последнего верили своим близким, а потом погибали или теряли самое дорогое, потому что делать этого было ни в коем случае нельзя. Потому не стоит и ей вестись на эту «удочку»: пусть всё может быть и не так страшно, пусть её брат одумается и встанет на путь исправления.

Сейчас нельзя поддаваться соблазну позвонить ему просто так – максимум, что стоит сделать, это сбросить короткое сообщение. Её ведь не было ночью дома – и неизвестно, заметил ли это Мерф.

Достав телефон, Карла настрочила несколько фраз, стараясь сыграть саму себя – весёлую и беззаботную, а потом торопливо сунула его обратно в карман. Не хотелось даже читать ответ, что Мерф мог ей прислать.

Точнее, очень хотелось, очень, но нельзя. Не стоит поступать, как герои плохих историй, и верить в лучшее до самого конца, потому что оно, это лучшее, никогда не наступало в сказках подобного рода.

- Я сказала, что забрала у подруги сумку, которую оставляла ей на пару недель, и мы группой от класса отправились в поездку. Что-то в духе нашей школы, она всегда устраивает какие-то образовательные поездки или экскурсии в последние дни перед началом занятий, - зачем-то сообщила Карла Лайонелу. Тот кивнул, наблюдая за людьми, что готовили поезд к отправлению.

- Хорошо, - сказал он. Потом, после короткой паузы, добавил: - Ты прости, что так мало, - видимо, парень имел в виду их завтрак, - Я… не думаю, что карточками стоило пользоваться. Их могут отследить, если у охотников есть знакомые среди Рэднеков. Они действительно начали охоту, и это вполне серьёзно…

- Ничего, я понимаю, - тут же ответила Карла, хватаясь за интересующую её тему. – Всё в порядке. А… разве Рэднеки не состоят в ордене немеченых? – осторожно спросила она. Лайонел покачал головой:

- Нет. И мне почему-то думается, что нас меньше, чем охотников, - он понизил голос, стараясь не привлекать внимания своей речью. - Родов, что поддерживают наш орден, всего пять. Об охотниках говорить сложно, но когда-то это был огромный, богатый орден. Не думаю, что они справились бы без поддержки короля – а значит, тут была замешана казна. А значит, и Рэднеки. У нас нет доказательств, что они поддерживают охотников, но это очевидно – и вряд ли они откажутся помочь старым друзьям, если те попросят кого-то найти или отследить платёж.