«Что бы ты ни чувствовал, с приятным видом можно завоевать мир», — моя мама любила так советовать мне, и пять часов назад я понял смысл. К сожалению, я обнаружил несколько исключений из ее правила. Большим теневым волкам не было дела до болтовни, а улыбки стенам не сдвигали их ни капли.

Стены отделили меня от остальной группы. Я стучал по холодной поверхности перед собой. Напоминало затуманенное стекло, бледно-серое, чуть просвечивающее. Но оно гнулось от прикосновений.

Нескладная мелодия загудела в воздухе, и мой пульс сбился. Магия реагировала на что-то, и реагировала плохо. Я потер большим пальцем остальные пальцы, нахмурился и прошептал быструю строчку проверки. Мой голос утих, не задев энергию вокруг.

Я спел еще строку. Энергия не двигалась. Грудь сдавило. Попытки колдовать были как попытки поймать монету в воде. Я не дотягивался до магии.

Я провел рукой по лицу, подавляя холод паники. Мы были не только пленены физически, но и отрезаны от мира, словно нас отправили в Тартар.

Это были чары Джудит. Она сказала, что они помешают колдовать.

За стеной слева ругалась Приша. Я закрыл глаза. Головная боль почти утихла. Я не колдовал во время поисков кристаллов. Я мог сохранять спокойствие.

Я был бесполезен с магией или без нее.

— Все в порядке? — крикнул я. — Кроме того, что мы в ящиках, отключивших магию?

— Будто этого мало, — сухо отметила Приша.

— Я живой, — сказал Десмонд.

— Моя рука… — захрипела Джудит, но замолкла. — Не важно. Простите за это.

— Мне это не нравится, — сказала Лейси. — То, как это ощущается…

— Я не могу колдовать, — сказала Рочио справа. Ее голос был странно напряженным. — Джудит, ты не добавила контрмеры, как символ у Финна?

Она не ответила на мой вопрос про состояние. Десмонд чуть поколдовал над ее ранами и помог Джудит, но если эта ловушка прервала нашу связь с магией и чарами, то им обеим сейчас было больно из-за ран. И после нападения волка на Рочио…

— Нет, — ответила Джудит. — Было сложно придумать это. Я только закончила колдовать, когда время вышло. Может, если бы времени было больше, я бы подумала… — она резко вдохнула. — Видимо, так ощущают себя выжженные.

От этого паника усилилась.

— Тогда сделаем так, чтобы мы испытали такое лишь в этот раз, — быстро сказал я. — Нужно переживать о чем-то еще? Что нас раздавит или пронзит шипами?

Десмонд смог издать смешок.

— Только это, — сказала Джудит. — Но я не знаю, как нам выбраться.

— Должен быть выход, — но все, что я читал о распутывании чар, требовало магии.

Не было смысла думать о таком. Начинать стоило с одной точки. Чтобы распутать чары, нужно добраться до сути намерений колдующего.

— Интересная идея, — продолжил я. — Наверное, экзаменаторы были впечатлены. Почему ты подумала о таком?

— Не знаю, — сказала Джудит. — Я пробовала пару идей, но они казались очевидными. А потом я вспомнила, как люди из иностранной службы безопасности говорили на вечеринке у папы в прошлом году, как они могли не пускать магию в комнаты, которые защищали, чтобы преступники не могли колдовать при допросе, и все в таком роде.

Десмонд тихо присвистнул.

— Так ты применила технику правительства.

— Вряд ли я наколдовала ее так, как у них, — сказала Джудит, но звучала уже не так уныло. — Они не вдавались в подробности, но я услышала достаточно, чтобы понять, что это связано с частотами — нужно сделать так, чтобы магия рассеивала все попытки колдовать. И я сосредоточилась на этом. И я думала об ужасной музыке, что слушает брат.

Я прижал ладонь к стене перед собой. Неприятный гул пронзал меня все сильнее, но я замер и впитывал его. Магия в стенах двигалась с особым ритмом, который был неестественно буйным, разрушал всю энергию вокруг нас, мешая управлять ею.

Если буйный ритм мог разбить чары… не могло такое разбить и чары Джудит? Ее попытка вряд ли была такой же устойчивой, как у профессионалов правительства.

— А если мы сможем рассеять чары? — сказал я. — Если создадим частоту, что разобьет магию в стенах, мы сможем их хотя бы ослабить, да?

— Но мы не можем колдовать, — сказала Приша.

— Нет, — сказал Десмонд, — но для ритма магия и не нужна.

— Ударим по стенам, — сказала Рочио. — Чары не мешают нам бить по ним прямо.

— Точно, — сказал я. — Думаю… Все это одни чары. Так что если мы будем бить с разным ритмом — быстрым и сложным: — и одновременно… будет какофония, но, может, это разорвет чары.

— Может сработать, — медленно сказала Джудит.

— Попробовать можно, — согласилась Приша.

Пауза. Они ждали меня. Голос застрял в моем горле. А если попытка навредит? А если моя стратегия не только провалится, но и вызовет негативную реакцию?

Из-за стен донесся искаженный звук. Шипение и треск. Старый транзистор бабушки делал так, когда она настраивала его во время нашего визита.

Я слышал такое шипение во время своих чар. Мы отогнали эффект, но не уничтожили его. Экзаменаторы должны были усилить звук для нас. Конечно, пока на нас был символ, мы должны быть в порядке…

— Рочио, — тихо сказал Десмонд, — когда выберемся, исправь сразу же мою ладонь.

Ему нужен был зачарованный символ, чтобы он видел. Та магия тоже пропала. Я сжал кулаки.

— Раз, два, три… вперед! — сказала Приша, опередив меня.

Может, из-за слов Джудит о брате я вспомнил любимую группу Марго: визжащие гитары и грохот барабанов заполняли мою спальню рядом с ее четыре года назад. Я ударил руками по стене, застучал безумную мелодию, как только мог вспомнить. Воздух вокруг меня дрожал от кулаков товарищей.

Удары отдавались в руки, но это было лучше, чем бить по теням. Я ударял сильнее, быстрее, напевал при этом.

Песня подходила к концу, но стена менее крепкой не стала.

— Больше! — закричал я, подавляя шепот сомнений. — Отдавайте все силы.

Я взялся за еще одну песню по памяти. Воздух дрожал, казалось, этот трепет был и в стене. Я принялся за оглушительный припев, насколько удавалось бить кулаками. Просвечивающая поверхность передо мной раскачивалась. Больше, больше…

С треском фольги стены обрушились на серую землю. Шепот магии окружил меня. Я бы обнял его от радости, если бы мог.

В паре футов впереди меня Десмонд зло посмотрел на Пришу. Он бросился на нее, но я не успел пошевелиться, а Рочио пронеслась мимо и схватила его запястье в воздухе. Ее разорванная футболка развевалась, было видно гладкую кожу ее талии, и мой пульс участился от ощущения, что уже не было связано с облегчением.

С парой тихих слов она создала яркий символ сердца в квадрате на ладони Десмонда.

Он выдохнул.

— Прости.

— Это не твоя вина, — сказала Рочио.

Технически, виноват был я.

Джудит прижала перевязанную руку к груди.

— Хорошо, — сказала она. — Мы сделали это.

Шум моей рации все звучал. Стало громче?

Звук был достаточно далеким, чтобы я не мог понять, где именно лежала рация. Если экзаменаторы усилили чары, может, предосторожность уже не поможет. Я устал, когда добавлял эту часть.

Холодок пробежал по моей спине.

— Нужно найти мои чары и сломать, — сказал я. — Пока они звучат, экзаменаторы могут использовать их против нас. Ищите укрытие. Я догоню, вы даже не соскучитесь.

Было просто говорить о них, как о врагах. Они сделали себя врагами, когда бросили нас калечиться и страдать в этой проверке, не оставив помощи.

— Вряд ли стоит сейчас ходить в одиночку, — сказала Рочио.

— Она права, — Приша пронзила меня взглядом.

Желудок сжался. Она намекала на мою усталость, от которой потребуется снова колдовать над моей головой, чтобы убрать боль. Она намекала, что без ее помощи я не смогу рассеять свои чары.

Я полагался на нее больше, чем можно было. Я не дам ей истощить себя, чтобы компенсировать мою слабость.

— Мы еще не столкнулись с твоей бурей. Тебе нужно увести всех в одно из зданий, ты сказала, что этой защиты хватит, да? А я разберусь с этим и сразу вернусь.