Впрочем, несмотря на домашние заботы, Роза ни на минуту не забывала, зачем приехала к дяде. В её планы вовсе не входило надолго задерживаться у него, но их разговор всё время откладывался. Бедный дядюшка целыми днями отсутствовал, занимаясь делами. В те редкие моменты, когда он бывал дома, дядя закрывался в своём кабинете, словно избегал Розу. Интересно, дядя знал, где она провела несколько последних лет? Порой Роза даже не знала, дома ли дядя. Они никогда не завтракали вместе. Дядя никогда не заглядывал к ней перед сном, чтобы справиться о прошедшем дне и пожелать добрых сновидений. Роза напрасно ждала его на ужин несколько дней подряд, чтобы, выбрав момент, попросить, одолжить ей денег для путешествия в Нью-Йорк. Дядя никогда не ужинал дома. Беззаботная жизнь в доме дяди взяла над Розой верх. Время полетело незаметно. Идея, отправиться в Нью-Йорк, перестала посещать её. Каждое утро дядя исправно оставлял ей карманные деньги на столике в гостиной. Какое счастье, что в Беверли было принято вместе с пиццей доставлять то, без чего она теперь не могла жить.

Когда дядя представил ей Харви, грузного годящегося в отцы здоровяка в помятом костюме, с нелепой шевелюрой и мужественным, но, вместе с тем, не лишённым обаяния, лицом, который должен был сопровождать её, когда ей вздумается выйти из дома, Роза наивно решила, что они смогут подружиться. Однако Харви оказался не так прост и слишком рьяно взялся за дело. Он целыми днями торчал в своей машине у дома, обыкновенно листая морские журналы, и сновал за Розой повсюду без всякой надобности, чем портил ей настроение. Однажды это настолько разозлило Розу, что она решила его проучить, сбежав из под самого носа. Сказать по правде – это было нетрудно. Спина Харви постоянно давала о себе знать, и он был крайне неуклюж. В тот день Роза долго не возвращалась домой, рассчитывая на то, что дядя забеспокоится. И у неё получилось. Провал Харви не остался не замеченным. Наутро Роза была удостоена пристального взгляда; а Харви получил от дяди порядочную взбучку. Об этом свидетельствовал гневный голос дяди, доносившийся из его кабинета, куда был приглашён для разговора Харви. В тот вечер машина Харви подозрительно долго оставалась у дома. Его рабочий день уже закончился, а он всё не отправлялся домой. Сперва Роза подумала, что Харви, которому крепко досталось от дяди, хватил удар. Но уже скоро решила, что вероятнее всего в тот необычайно тёплый день бедолага засиделся в разогретой солнцем машине и попросту уснул. Не брезгуя подшутить над ним, чем хотела окончательно доконать в тот тяжёлый для него день, Роза выбралась из дома и тихо подкралась к машине. Она услышала голос Харви, который в сердцах говорил сам с собой. Харви сетовал на то, что должен вытирать нос какой-то избалованной девчонке, что уже стар для такой работы. Успокаивая себя, что бросит всё и уедет. Начнёт новую жизнь. Ведь у него есть кейс, который стоит целое состояние. Ему только нужно добраться до Чикаго. После чего он отправится во Флориду, где сможет осуществить свою мечту. Он купит дом у океана и яхту, на которой будет проводить время, ловя рыбу. И, чем чёрт не шутит, наконец-то обзаведётся семьёй. Слегка удивившись тому, что Харви был романтик, Роза вернулась к себе.

Уже на следующий день Роза, изобразив раскаяние, попросила у Харви прощения, сказав, что у неё скверный характер, что не хотела поступать так и всё объяснит дяде. Обвести вокруг пальца Харви оказалось проще, чем ей представлялось. Стоило только улыбнуться ему одной из своих обворожительных улыбок, как он тут же забыл, что между ними пробежала кошка. Воспользовавшись удобным случаем, представившимся вскоре, Роза, после того как они вдоволь надурачились в тире, плеснула в бокал с пивом, предназначавшийся потерявшему контроль Харви, лошадиную дозу виски, чтобы он взболтнул ей самое главное. Однако Харви даже изрядно пьяный увиливал от ответа на вопрос, где спрятан кейс, и лишь хитро улыбался. Все попытки Розы, разговорить его, оказались напрасными. Харви с лёгкостью болтал о чём угодно, но о кейсе молчал, как заговорённый. Когда интрига окончательно пришла в негодность, Розе очень хотелось покинуть расплывшегося на столе обеденной Харви. Но не могла же она позволить ему усесться за руль и, тем самым, угробить себя и её будущее. Так они оказались в берлоге Харви. Едва он добрался до постели, как уснул мертвецким сном. А Роза принялась искать – по своей простоте Харви мог спрятать кейс дома. Она обшарила каждый угол его одинокой берлоги, но кейса так и не нашла. Зато откопала целую груду морских журналов, на страницах которых красовались белоснежные яхты. Выбившись из сил, Роза вдруг вспомнила то, что Харви, сам того не желая, наболтал в тот памятный вечер, после разговора с дядей. Поразмыслив немного, она разделась и улеглась рядом с ним. Наутро, обнаружив её в собственной постели, Харви с ужасом произнёс что-то очень похожее на: «Дядя ни о чём не должен знать!» Разумеется, он ничего не помнил. Но достаточно было того, что помнила Роза: пригласив к себе, он накинулся на неё со словами, что хочет семью и детей. Она повиновалась, так как в глубине души тоже была без ума от него. На это Харви было трудно что-то возразить. Спустя какое-то время, в один прекрасный момент, если, конечно, он был для Харви таковым, Роза сообщила ему, что беременна, что было для него подобно ледяному душу. Разумеется, Харви и в голову не пришло усомниться в этом, ведь в его голове всё затмил предстоящий разговор с дядей, которого он, мягко сказать, побаивался. Теперь, пока Харви не пришёл в себя и снова не обрёл способность думать, нужно было нанести решающий удар.

Тут у дома послышался шум мотора. Подскочив, Роза простучала каблуками к окну. Хорошо ей знакомый повидавший виды чёрный Бьюик появлялся на своём привычном месте каждое утро, ровно в половине десятого. Сделав шаг к креслу, которое по обыкновению заменяло ей вешалку, Роза подобрала джинсовый жакет и лежащую там же сумочку через плечо, в которой была урна с прахом её отца, и вышла за дверь.

Сидя за рулём Бьюика, салон которого был отделан красной кожей, Харви держал на коленях открытый морской журнал. Однако он не смотрел на его роскошные страницы, а задумчиво глядел перед собой. Заметив приближающуюся к машине Розу, он сунул журнал под сиденье и с удивлением посмотрел на часы. Словно почувствовав недоброе, он изменился в лице.

– Доброе утро, милый, – проговорила Роза, забравшись на переднее сиденье.

Она повела коленями. Но на лице Харви появилась гримаса неудовольствия.

– Почему ты не села назад? – спросил он, не глядя на Розу.

– Прости…сегодня я сама не своя, – виновато сказала она и потянулась к Харви, чтобы чмокнуть его в гладко выбритую щёку, на которой был виден давний, глубокий шрам.

Но тот отстранился.

– Что ты делаешь, Роза, – с плохо скрываемым раздражением буркнул он, заводя двигатель.

Тронув, Харви прибавил скорость. Когда дом остался позади, он достал из кармана платок и вытер испарину, проступившую на его лбу. Он заметно нервничал. Повернув на более оживлённую улицу, Харви тяжело вздохнул.

– Только не делай вид, что ничего не понимаешь, – обратился он к Розе, смягчив тон. – Сейчас не время выставлять наши чувства напоказ. Мы должны вести себя так, как договорились: будто между нами ничего не происходит. Представь, что будет, если о нас узнает твой дядя. А?

Харви посмотрел на Розу, но та не смела взглянуть на него.

– Что стряслось? – с тихим подозрением спросил он.

Роза вместо того, чтобы ответить, нахмурилась и закусила губу.

– Значит, ты не будешь на меня злиться? – наконец спросила она.

– Когда это я на тебя злился? – возмутился Харви.

Но, вспомнив, тут же прикусил язык. Роза, похоже, не держала на него зла. Она, собравшись с духом, сообщила:

– Дяде вот-вот станет всё известно.

Харви резко затормозил, сжав руль, который в его мощных руках казался игрушечным. Водитель идущей позади машины издал неодобрительный гул. Поравнявшись с ними, он угостил Харви порцией ругательств.