Сложно. Безумно сложно было продумать все его действия наперед — Мадара непредсказуем. У неё не было никаких подручных средств — ни печатей, ни кунаев, ничего — чтобы как-то помочь себе бежать. Только ручные техники и голова. Голова… Она отчего-то раскалывалась на части, силы были на исходе. В его измерении точно был блокиратор чакры!

И что она знала ещё наверняка — у него был шаринган, самая главная опасность. Хуже всего, что она не до конца знала, как работают его гендзюцу.

И последнее — он сам был опасен. Смертельно опасен как для неё, так и для любого человека, вставшего у него на пути.

Он появился за спиной так же неожиданно, как и попытался атаковать. Убивать её сейчас было бы невыгодно — она это знала и умело играла на этом. Нигаи спрыгнула на землю, но останавливаться не собиралась. Мадара был не настолько ловким, как она, и её манёвры значительно замедляли его. Расходовать чакру на перемещение он бы не стал, поэтому Нигаи резко отклонилась от курса на юг. Это выиграло бы ещё немного времени для неё перед тем, как продумать дальнейший план.

Но она ошиблась. Прямо в паре метров от неё из спирали появился знакомый силуэт.

И это был не Мадара.

— Ка… — куноичи замерла, и вместе с этим слово будто застряло в глотке. Нигаи резко вдохнула от удивления. — Касуми-чан, нет, не может…

Немного дальше возник и сам Мадара.

Касуми медленно, шаг за шагом, хромая, двигалась к ней. Волосы, лицо, руки, изорванная одежда была в крови, местами свежей, алой, местами почерневшей. Нигаи совсем не видела её лица — взор был прикован к грудной клетке. Там не осталось живого места. Нигаи заткнула всхлип ужаса ладонью.

Касуми не говорила, а хрипела сквозь разорванную грудь, прислоняя руки к кровоточащей зияющей ране. Руки обволокла тёплая кровь, потёкшая на землю тонкой струйкой.

— Ты уже мертва, почему… — Нигаи метнула растеряный взгляд на Мадару, наблюдавшего за всем этим неподалёку. — Ты…

Это иллюзия — ей стало очевидно. Но такая реальная, до дрожи в коленках. Даже этот тошнотный запах заставил бы сомневаться в невозможности происходящего. Но более жестокую и впившуюся в память сцену она видела лишь однажды… Когда Касуми действительно умерла.

— Хватит. — Она замерла и зажмурилась в попытке остановить это.

Касуми была очень близко и вдруг остановилась. Нигаи в ожидании пошатнулась.

Хруст. Противное хлюпанье. Касуми забралась рукой прямо в грудину, отчего сердце Нигаи пропустило пару ударов. Девушка с явным усилием сжала что-то внутри и резко вырвала это наружу.

Сердце упало прямо ей в ноги.

Визг вперемешку с каким-то бешеным рёвом.

— Останови это! Хватит, я прошу тебя!.. — Нигаи задрожала и заметалась на месте.

Злость и страх — всё, что переполняло её сейчас, и всё, что она когда-либо чувствовала к этому человеку…. Нет, монстру. Мадара явно не тот, кого можно назвать человеком.

— Чудовище… — прошептала она, еле стоя на ногах, как только иллюзия развеялась.

— А ты ещё и быстрая, — его голос был более грубым, будто рычащим. — Но этого недостаточно.

Куноичи поджала губы и стиснула зубы.

— Тебе всегда будет недостаточно, чтобы куда-то деться от меня. Недостаточно силы. Недостаточно скорости. — Мадара поднял взгляд кроваво-красного шарингана на Нигаи. — Недостаточно желания убить меня.

Комментарий к Глава 3: «Недостаточно»

Как и обещала — отметка в 50 «ждущих» достигнута, вот ваш приз ;)

Буду рада видеть в комментариях преданных читателей, обещаю наградить отзывы с конструктивом.

========== Часть III. Глава 1: «Фиолетовый» ==========

И далекий путь начинается с близкого.

Снова легкое головокружение после перемещения пространственной техникой, что стало уже привычным за месяц. И, как ни странно, всё тот же холод, всё та же темнота.

На этот раз Нигаи не стала узнавать, где они, или вопросительно смотреть на Мадару: нужно — скажет сам. Но он молча зашагал вперед.

По длинному коридору раздалось эхо от уверенных, но неспешных шагов. Было ощущение, что даже огонь настенных факелов содрогался, когда рядом проходил он. Нигаи тяжело вздохнула и поёжилась — она успела ощутимо замёрзнуть. Или же ей на мгновение стало страшно.

Спустя несколько минут впереди Нигаи смогла разглядеть тусклый свет. На ум сразу пришли события того кровавого дня, когда погибли шиноби Облака и… Касуми. Но она быстро отбросила лишние мысли, хотя всё же замедлилась. Свечение становилось всё ярче, всё более синего цвета.

Наконец они вышли на открытую площадку. Нигаи обомлела: перед ней возвышалась огромная статуя, испускающая сильный голубой свет. Он был будто живой.

— Такой сильный поток чакры, — вслух заметила она.

Мадара обернулся.

— Это Демоническая Статуя Внешнего Пути. И Четырёххвостый внутри. Ты ведь знаешь о Джинчуурики?

— Знаю, — кивнула Нигаи. — Брат Каге моей деревни — носитель Восьмихвостого биджу. Мы когда-то встречались…

«…хорошо, что не в бою», — хотела продолжить она, но вовремя остановила себя. Явно не тот момент, когда следует показывать себя слабой. Нигаи нахмурилась:

— Но как это связано?.. — больше шепотом сказала она в тот же момент, когда подняла голову выше, присмотрелась и вновь замерла.

В центре потока находился красноволосый мужчина. Из его глазниц и рта исходили красные потоки, поступающие прямо в Статую.

— Джинчуурики из Деревни Камня, ещё один шаг к нашей цели, — задумчиво произнёс Мадара, но Нигаи его практически не слышала.

Это было устрашающее зрелище. Судя по потокам чакры, из этого человека высасывают все жизненные силы, буквально выкачивают жизнь.

— Он ведь не останется жив после такого, — с недоверием и опаской, очень тихо промолвила Нигаи.

Молчание подтвердило её догадки.

Мадара развернулся прямо на неотрывно смотрящую вверх Нигаи. Вряд ли она сочувствовала джинчуурики — она давно приняла суть жизни шиноби, привыкла к средствам для достижения целей в этом мире. Она не боялась — Мадара был в этом уверен.

— У нас мало времени, — скорее себе напомнил он, разорвав тишину.

— Что мне нужно делать?

Нигаи всматривалась прямо в прорезь рыжей маски. Редко ей удавалось улавливать его взгляд. Ещё реже — чётко видеть горящий алым шаринган перед собой. Она серьёзно следила за ним слегка исподлобья. Не столько из-за того, что он был существенно выше неё, сколько из-за того, что инстинктивно старалась отодвинуться, вжаться в себя и быть готовой к любому из его действий. А он зачастую был непредсказуем.

Но зрительный контакт продолжался недолго, и Мадара, снова сделав паузу, запрыгнул наверх, на рукоподобную часть статуи. Нигаи последовала за ним.

— Запечатай часть чакры Хвостатого в себя.

Нигаи не подала вида, но часто заморгала, вспоминая их недавний разговор: «Так вот зачем все эти свитки, которые он приносил мне. Вот, для чего я ему нужна». Да, познания её клана в фуиндзюцу позволяли ей запечатывать предметы, свитки с чакрой, саму чакру. Но не чакру хвостатого! Для этого мало уметь складывать печати или призывать свиток запечатывания: джинчуурики — вот специальный резервуар для неё. «Неужели он этого не понимает», — куноичи стиснула губы.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — настороженно призналась она.

— Мне всё равно.

Этого холодного, как сталь, тона следовало ожидать. Выбора нет.

Нигаи дотронулась до язычка молнии на плаще, на секунду помедлив, но всё же стремительно потянула его вниз, оголив часть груди, на которой был нанесён иероглиф. Ладони её холодных рук соединились в печать «Дракон».

Кандзи, черневшие на груди, стали расплываться, расчерчивая тело куноичи полосами: линии тянулись к животу, под ключицами, огибали шею.

При обычных техниках Нигаи редко высвобождала печать, хотя частично задействовала её, чтобы четче контролировать потоки собственной чакры. Это тратило много собственной чакры, поскольку таков закон природы для фуина: сколько принимаешь, столько и отдаёшь. А поглощённой чакрой, как правило, невозможно было пользоваться напрямую. Так она там и была, словно в тайнике, от которого нет ключей.