— Милая, отнеси папе завтрак в комнату.
Сарада посмотрела на мать серьёзным, но слегка недоумённым взглядом, молча взяла поднос с едой и направилась в спальню родителей. Она была уверена, что родители спят вместе, однако отца в комнате не обнаружилось. За стенкой послышалось тихое шуршание. Заглянув в соседнюю комнату, девочка застыла: Саске дремал, скинув бумаги на пол и положив голову на руки. Сарада заметила синяки у отца под глазами. Похоже, у него была не одна бессонная ночь. Младшая Учиха вздохнула и поставила поднос с едой на стол, после чего потрепала отца по плечу. Саске не спал.
— Папа, просыпайся, — тихо позвала Сарада.
— Я не сплю, — буркнул мужчина, медленно открывая глаза, — Что ты здесь делаешь?
— Мама попросила меня принести тебе завтрак, — сказала девочка, скрестив руки на груди, — Мне через десять минут на миссию, так что я пошла собираться.
— Угу… — он проводил дочь взглядом, пока та не скрылась за поворотом.
Решив, что на кровати спать удобнее, Саске медленно, но уверенно переместился в свою комнату, разделся по пояс и сел на край кровати. Его взгляд остановился на одной точке, замерев: он понял, что забыл завтрак Сакуры на своём столе. Впрочем, спать хотелось больше, чем есть, потому он быстро накинул на себя одеяло и, как только его голова коснулась подушки, уснул.
Сакуре пришлось приложить немало усилий, чтобы не выдать себя. Стоя за дверью, откуда её не было видно, она яро сжимала и разжимала кулаки и стискивала зубы, опустив голову. Вот так, значит? Решил, пока нет жены, можно перебраться в спальню и спать? Он после своего прихода в деревню сам не свой: игнорирует её заботу и просьбы, снова замкнулся в себе, ходит мрачнее тучи и постоянно чем-то занят. Что именно он там читает Сакура не знала. Потому твёрдо решила узнать, что же до такой степени завладело вниманием её мужа.
Саске в основном засыпал в гостиной или гостевой спальне. Он сам себе не мог объяснить, почему не горел желанием засыпать вместе с Сакурой, хотя неприязни к этому определённо не испытывал. Просто, наверное, начался тот самый период, который называется «переходным» и которым надо просто переболеть. Сейчас с ним ничего не поделаешь. Это просто нужно пережить.
— Легко сказать! — Сакура несильно стукнула кулаком по стене, стараясь успокоиться.
Её рваное дыхание и негромкое ворчание из-за нахлынувших эмоций, казалось, было слышно даже в спальне. Но она решила не устраивать мужу скандалы. Во всяком случае, он всегда таким был и останется, а на её попытки изменить себя будет просто плеваться ядом. Девушка выпрямилась и с высоко поднятой головой прошла мимо спальни, попутно заворачивая в кабинет.
— Что за…? — не успела она договорить, как её деликатно оттолкнули от стола. Она удержалась на ногах, развернулась, и смело посмотрела в глаза своему мужу, сверлившего её ледяным взглядом.
— Что ты здесь делаешь? — в его голосе сквозил лютый мороз вперемешку с раздражением. Учиха не любил, когда лезут в его личные дела. Пусть даже это – члены семьи. Такое надо пресекать на корню.
— Саске, я хочу с тобой поговорить, — Сакура постаралась унять дрожь в голосе и собралась с мыслями, готовая высказать всё то, что накипело за всё это время, — Что-то случилось? Ты постоянно чем-то занят, хмур и холоден, не реагируешь на просьбы и помощь. Ведёшь себя так, будто тебе все чем-то обязаны. Это не так.
— Сакура… — Саске нахмурился ещё больше: начало разговора ему ой как не нравилось. А, зная свою жену как облупленную, дай ей вольную — так её занесёт в дебри густые. И потому Саске вознамерился прекратить на начальной стадии обвинительный диалог, не прибегая к силе, хотя пока не знал, как.
— Нет, конечно, ты один из сильнейших шиноби в мире, с этим никто не спорит. С тобой считаются и уважают, но ты как был высокомерным, таким и остался. Хотя бы на семью это не распространяй! Я что, для тебя пустое место? Совсем ничего не значу? А Сарада! — у девушки на глазах выступили слёзы, но она быстро вытерла их рукавом водолазки, — Ах да, ты же заботишься только о себе любимом. Кто мы такие, чтобы лезть в твою жизнь со своей любовью и помощью!
— Сакура, остановись… — Саске попытался схватить жену за руки, но она ловко их вывернула. Саске понял, что вот-вот будет истерика, а этого допускать не хотелось. Поэтому пора думать насчёт успокоения розоволосой всеми возможными способами. Она в своём всплеске эмоций запросто может разрушить их дом. Есть одна единственная тактика, которая сможет повлиять на Сакуру, и только Саске мог её использовать, но в крайних случаях.
— …Тебе абсолютно плевать на всё и вся, держишь маску бесчувственного чурбана, хотя на самом деле не такой. Что и кому ты пытаешься доказать? Хватит уже из себя строить невесть кого. И если для тебя семья ничего не значит, то… зачем надо было её вообще создавать? Мы живые люди и у нас есть чувства! Я же… люблю тебя, Саске! Больше жизни люблю! — женщина всхлипнула и прижала кулачок к груди, — Зачем же ты так со мной?
Саске в мгновение оказался рядом и прижал жену к стене, поднял рукой лицо за подбородок, заглядывая в глаза. На миг у куноичи в глазах застыл испуг, но быстро сменился простым оцепенением. Взгляд мужа словно загипнотизировал её без шарингана — она утонула в этой бездне омута его глаз. Саске не дал ей упасть, переместив руку от лица на талию, облокотившись другой рукой на стену, рядом с её головой.
— Прекрати нести чушь, — прохрипел брюнет, унимая непрошеные чувства и мысли. Прижатое к его торсу её тело, тонкое и горячее, пробуждало в его сознание ненужные на данный момент мысли. Они роем вились в его голове, отвлекая от сути разговора, — Вы для меня всё, — мужчина уткнулся носом в розовые волосы, жадно вдыхая их аромат, единственный и неповторимый. Её кожа, такая обжигающая, заставила его буквально затрепетать.
— Так почему же ты ведёшь себя так? И что вообще хочешь от нас? — Сакура уткнулась мужу в плечо, обнимая его и беззвучно плача. Хотя дрожащие плечи и шмыгание носом выдавало её с головой.
— Не забивай свою голову лишней информацией, — беззлобно фыркнул Учиха, слегка улыбаясь.
Он уже заметно потеплел со времени заключения Сакуру в объятия. То ли действительно её присутвие рядом успокаивало, то ли просто она такая горячая, что самого бросило в жар и скрутило низ живота, отвлекая от мрачных мыслей. А может, он просто настолько отвык от этой нежности, что до последнего старался сторониться?
Он сжал скулы и зажмурился. Вдох-выдох. Не сейчас, повторяй про себя. «Дай только добраться до постели…» мысленно прорычал он, в голове проектируя возможные варианты развития событий, которые сводились лишь к одному.
— Слушай, а ты слышал, что-нибудь про отряд наёмников из якобы Снега? — спустя несколько минут уютного молчания спросила Сакура.
Она уже окончательно пришла в себя, улыбалась и стискивала Саске в цепких объятиях. Он уже пожалел, что вообще приблизился к ней, и попытался отстраниться. Как на зло, хватка у розоволосой была знатной, другие бы позавидовали.
— Жители только о них и разговаривают. Они боятся выходить из дома ночью, потому что кто-то обмолвился, что эта шайка бегает по деревням и выкрадывает людей ночью.
— Бред, — Саске вновь стал серьёзным, хотя и продолжал поглаживать макушку жены, уперевшись в неё носом, — Это всего лишь байки. Иди спать.
— А как же ты? Одной будет не интере-есно, — Сакура игриво улыбнулась и взяла мужа за ворот рубашки, притягивая к себе. Саске не сопротивлялся, лишь в голове своей весело хмыкая и всеми силами подавляя улыбку.
— Хорошо, я подожду, пока ты не уснёшь, — прошептал брюнет, когда кончики их носов соприкоснулись. Ещё совсем немного, и их губы встретятся, после такой долгой и томительной разлуки. А Сакура всё так же мило краснеет при их близости. Какая милая… и любимая.
Брюнет ловко подхватил девушку за бёдра, прижал к стене своим телом и завёл её руки над головой. Он стремительно сократил расстояние между ними, жадно вбирая в себе этот томительный аромат и вкус любимой женщины. Сакура охнуть не успела, как язык мужа ворвался в её ротик и стал там хозяйничать, переплетаясь с её. Он почти грубо сминал её губы своими, принося почти боль, но Сакура настолько истосковалась по Его телу и душе, единственному и неповторимому, что чувствовала лишь бешеную страсть, исходящую из каждой клеточки тела, и отвечала с не меньшим вожделением. В паху стремительно становилось тесно, что Сакура не могла не почувствовать, соприкасаясь внутренней стороной бедра с его. Саске издал полувдох-полурык, когда Сакура заёрзала на его паху, отпустил её руки, которые тут же переместились на его плечи и зарылись в смоляные волосы, и впился поцелуем в её уже раскрасневшиеся губы, переходя к шее и оставляя за собой влажную дорожку из поцелуев. Он подул на шею, и по её телу пробежался табун мурашек.
