Когда автобус выехал из Москвы и взял курс на далёкий Неаполь, Юлия первым делом оглядела попутчиков и заметила, что среди пассажиров нет мужчин. Обстоятельство это её нисколько не удивило: уж она-то хорошо знала, что в России кормильцами семей, зарабатывающими деньги за границей, в большинстве своём являются женщины.

Поработав многие годы челноком, Юля помнила, каково это – ездить за товаром в другую страну, опасаясь за сохранность спрятанного на теле пояса-кошелька, в суматохе отбирая на пыльных складах нужный товар и неусыпно охраняя купленное, не имея возможности отлучиться даже в туалет, переносить тяжёлые тюки, перевозить их на всевозможных видах транспорта. Вся тяжёлая работа ложилась на плечи женщин, мужчин среди челноков можно было пересчитать по пальцам одной руки.

Несмотря на то что предстояло ехать вместе три дня, никто из пассажирок не спешил познакомиться или поговорить, чтобы скоротать время в пути. Женщины всё время молчали и перекидывались фразами только по необходимости. Установившаяся в автобусе тишина действовала угнетающе, выбивала пассажирок послабее духом из колеи. А тут ещё по салону слушок прошёл, что вскоре они прибудут к пограничному посту, где пассажиров досматривают особенно тщательно и изымают находящиеся у них продукты, как запрещённые к ввозу в страну. Что тут началось: некоторые женщины принялись извлекать из своих сумок продукты и спешно их поедать, а также угощать ими попутчиц. Юлия решила не поддаваться панике и сберечь свои продукты – трезво рассудив, что им ещё ехать долго и надо будет в дороге чем-то питаться. Если у неё пограничники вдруг и изымут съестное – шут с ними, пусть забирают. Она в любом случае не пропадёт, будет питаться в придорожных кафе, их вон много вдоль дороги встречается.

Действительно, пограничники на ожидаемом пропускном пункте оказались особенно строгими. Скомандовали всем пассажирам выйти со всеми вещами и выстроиться в ряд около автобуса. После проведённой переклички и проверки документов предложили женщинам предъявить имеющиеся у них вещи к досмотру. Пограничники пошли вдоль раскрытых чемоданов и сумок, иногда сами рылись в них, а порой требовали у пассажиров раскрыть, развернуть и показать те или иные вещи, пакеты, свёртки. В их глазах читалось плохо скрываемое пренебрежение к стоящим перед ними бедным женщинам, рискнувшим отправиться в далёкую страну в поисках лучшей жизни. Закончился досмотр тем, что пограничники из продуктов ничего не изъяли. Юлии было жалко тех женщин, кто перед встречей с пограничниками поспешил избавиться от имеющихся при себе продуктов. Эти бедняжки не раз ещё пожалеют, что поддались панике, и также с удивлением для себя обнаружат, что те из женщин, с которыми они совсем недавно делились едой, не торопятся ответить им взаимностью.

Надо ли говорить, что тягостная обстановка в автобусе, долгая утомительная дорога и неоднократные проверки пограничников вызывали стресс у женщин. Но больше их пугала неизвестность, они не могли знать, что ждёт их впереди и насколько удачно сложится их жизнь в незнакомой стране, с учётом незнания ими иностранного языка. Все эти находящиеся в автобусе женщины решили сыграть с судьбой в лотерею, в которой, естественно, кому-то повезёт и он, возможно, даже сорвёт джекпот, а кто-то вернётся домой, не сумев ни привыкнуть к чужой стране, ни заработать там больших вожделенных денег.

Юлия приехала в Неаполь ближе к полуночи, автобус прибыл с опозданием на восемь часов. На автовокзале её встретила сестра. Они сразу же направились ночевать в квартиру к старушке, за которой в то время ухаживала Светлана.

Проснулись сёстры на следующий день поздно, не спеша позавтракали, а затем поехали на главную городскую площадь Плебишито, где была назначена встреча с Антонио. На вымощенной брусчаткой площадке между двумя конными памятниками Юлия увидела ничем не примечательного внешне старика с удлинённым лицом, в белой рубашке поло и мешковатых светлых брюках, обутого в поношенные туфли-мокасины. Был он невысокого роста, суховат и жилист, на его большом носу располагались массивные очки в роговой оправе, из-за которых близоруко взирали на мир потускневшие с возрастом голубые глаза.

Юлии сразу вспомнилось, она где-то читала, что все, кто имеет голубые глаза, – это люди с чистой и искренней душой. Они большие романтики, постоянно витают в облаках, и их фантазиям можно позавидовать. Интересно, это так? Неужели этот вот самый старик способен на романтические отношения?! Фи, верится с трудом…

Было видно, что Антонио очень волнуется: он явно чувствовал себя не в своей тарелке, переминался с ноги на ногу. Ещё Юлия заметила у пожилого мужчины нервный тик, а также сильный тремор правой руки. «Эка, старик, трясёт-то тебя как, – прошептала она про себя. – Можно подумать, женщину никогда в глаза не видел». Внешне Антонио ей не понравился: обычный пожилой человек, ничем не примечательный. А вот судя по реакции старика и по его глазам, излучающим радость, он от Юлии был просто в восторге!

Ещё бы! Антонио и предположить не мог, что пожаловавшая к нему женщина окажется столь симпатичной особой. Внешность значила для него многое хотя бы уже потому, что Юлия в первую очередь интересовала его как потенциальная сожительница, а возможно, в будущем даже как жена. А то, что он в качестве работодателя примет Юлю на работу в качестве сиделки, – так это пустая формальность, всего лишь предусмотренное законом основание для того, чтобы она имела право въезда в Италию. Антонио не считал себя больным настолько, чтобы за ним ухаживала сиделка. Подумаешь, прихватило у него раз сердечко, инфаркт небольшой случился. В целом он здоров, продолжает активно жить; по-прежнему засматривается на хорошеньких женщин, а иногда даже ходит в пешие походы и взбирается на вершины гор.

Антонио улыбнулся Юлии и, смущённо отведя глаза в сторону, глухо произнёс: «Buongiorno», что переводится с итальянского как «Добрый день». Затем, после некоторого замешательства, он склонил голову вперёд и манерно представился, назвав своё имя. Старика переполняли эмоции; никогда он ещё не испытывал такого сильного волнения при виде женщины. Стоявшая перед ним синьора была мила и стройна: не толстая, но и далеко не худая. Правда, она была на полголовы выше его ростом. Однако данное обстоятельство Антонио ничуть не смущало, поскольку в нём издавна сидело необъяснимое желание общения с дамой, взирая на неё при этом снизу вверх. Овальное лицо в обрамлении пышных волос каштанового цвета, довольно длинный, но в то же время изящный нос с выраженной горбинкой в сочетании с большими зелёными глазами делали Юлию похожей на римских матрон, чьи образы во множестве были воплощены в мраморе древнеримскими скульпторами и установлены по всей его родной Италии.

Антонио и не заметил, как стал мысленно разговаривать не то со вторым своим «я», а не то с невидимым, сидящим глубоко внутри его собеседником: «О, Санта Мария! Вот и долгожданная встреча! А руки-то мои как трясутся, как же их успокоить?! Ох, волнуюсь я сильно, не по себе мне. Что со мной такое происходит?! Неужели она так действует?! Какая же она хорошенькая! Намного лучше, чем ожидал увидеть! А какая у неё кожа! Наверняка гладкая и упругая. А ведь мне её хочется! Ох как хочется! Погоди-ка, а почему она так смотрит на меня?! Явно изучает – вот потому и приглядывается, рассматривает пристально. О, святой Валентин! Помоги понравиться ей! Я джентльмен, в конце концов, или пень безмозглый?! Ты же знаешь, старый ловелас, как важно произвести впечатление: вот и действуй, очаровывай синьору! Ну и что с того, что я ниже её ростом?! Это не самое главное в отношениях между мужчиной и женщиной! Ведь так? Зато я буду любить и заботиться о ней, как никто другой. О, боги! Какое у неё интересное имя! Почти как итальянское имя Джулия. Так что же я, как истукан: давай, поздоровайся с ней! Какой у неё милый голос, однако! А приветствие на русском языке неплохо звучит, оказывается. Надо же, я совсем растерялся, забыл представиться! Ну-ка, склони грациозно голову вперёд, прелестная дама стоит перед тобой как-никак! Вот так… отлично! Мило улыбнись, а теперь – и главное, как можно сексуальнее – назови своё имя…»