* * *
Они стояли перед домом. Перед их собственным домом… Дженни искоса взглянула на Тома. Тот заслонил глаза от солнца, поэтому свет на лицо падал полосами – не понять, о чем думает. Черт, да ей бы в своих чувствах разобраться.
Они только что выбрались из арендованного грузовика, самого большого из тех, что нашли, обзвонив грузоперевозчиков Нижнего Манхэттена. И все равно их хлам едва поместился в кузов. Кто знал, что два человека способны запихать в квартиру-студию столько барахла?
Спасибо Кевину, Виктории и Лакшми, которые очень помогли собраться. Кевин и Виктория прекрасно ладили, что не переставало удивлять Дженни и Тома. Еще в начале отношений они шутили, что ее сестра и его лучший друг – люди принципиально разные и, вероятно, тотчас возненавидят друг друга. Но все сомнения в том, что эти двое споются, исчезли, едва их познакомили.
Когда нужное запихнули в грузовик, а ненужное бросили в переполненный мусорный отсек и разложили на тротуаре (вдруг кому приглянется?), Дженни и Том угостили помощников пиццей и содовой. Голоса причудливым эхом разносились по пустой квартире – по бетонной коробке, напоминающей морскую ракушку.
– Я буду скучать по этой квартире, – сказала Лакшми, взяв кусок пиццы. – Вы, ребята, устраивали здесь классные вечеринки. Особенно те первые, на крыше.
– Ага, пока домовладелец не просек, в чем дело, и не поставил там новую сигнализацию. Вот козел! – засмеялся Кевин. Воспоминаниям улыбнулась даже Виктория.
– Определенно целая эпоха кончается, – проговорила она с сожалением и радостью одновременно.
– И эти два лошка спускаются на Девятый круг ада, – вставил Кевин и заговорил жутким голосом, шевеля пальцами и бровями, как мальчишка, рассказывающий страшилку у лагерного костра. – В Нью-Джеррррррси…
– Ужаснейший из штатов, – согласилась Виктория.
– Эй, вы, полегче! – осадила их Лакшми.
Кевин и Виктория засмеялись, а притихшим Тому и Дженни кусок в рот не лез: от нервов пропал аппетит. Они смотрели на квартиру, в которой жили еще до свадьбы. Дженни с удивлением заметила слезу на щеке у Тома. Впрочем, он вытер ее прежде, чем заметили другие. Дженни сама с трудом сдерживала слезы. В присутствии сестры она старалась не плакать.
– Я, например, за вас рада, – продолжала Лакшми. – По-моему, переезд – это очень здорово. На такую перемену решиться непросто. Я бы, наверное, вся извелась.
– Спасибо, Лакшми, – тихо сказала Дженни. – Твоя поддержка очень важна для меня. Для нас обоих.
Том молча кивнул.
Кевин уже открыл рот, чтобы снова постебаться над Томом и Дженни, но передумал и кивнул вслед за Томом. Скудная трапеза закончилась в тишине.
Потом они в последний раз заперли квартиру, протолкнули ключ под дверь и спустились вниз по четырем лестничным пролетам. Лестницы – единственный аспект городской жизни, по которому Дженни скучать не будет. На улице все прощались и обнимались так, словно Декеры отправлялись в экспедицию в Арктику.
Казалось, они не из города уезжают, а медленно срывают повязку с незажившей раны. Навигатор у Дженни на телефоне не помешал им пару раз потеряться, но в итоге грузовик свернул в тупичок Уолдроп-авеню и остановился перед их домом.
Дженни успела забыть, какой он большой. Она разглядывала фасад во второй раз в жизни и гадала, не делают ли они глупость. Отбросив сомнения, она взяла Тома за руку. Тот вздрогнул, посмотрел на нее и улыбнулся.
– Добро пожаловать домой! – проговорил он.
* * *
– За гигантское чудище! – проговорила Дженни, поднимая бумажный стаканчик с вином. Они самостоятельно выгрузили вещи, отогнали грузовик в филиал перевозчика, а домой их подвез работавший там парнишка. Разбирать свои пожитки и искать среди них бокалы не было сил. Копаться в буфете и мыть местные бокалы не хотелось. По крайней мере, пока.
Том обвел взглядом прекрасное лицо Дженни и чокнулся с ней бумажным стаканчиком.
– Поверить не могу, – проговорил он. – Этот дом наш. Наш!
– Да уж, полный сюр, – согласилась Дженни. – Я счастлива. Жуть как устала, но счастлива. А ты?
– Угу. Странно было уезжать из Нью-Йорка. Даже почудилось, что навсегда, а ведь это чистый бред.
– Ничего подобного! – Дженни подалась вперед. – Я почувствовала то же самое.
– Без драмы у нас никак! – засмеялся Том.
– Точно, – подтвердила Дженни, засмеявшись вслед за ним.
– Хорошо, что нам помогали, – сказал Том. – Особенно Виктория. Спасибо ей за все, что она для нас сделала.
– О-па! Трудно было решиться на такие слова, да, Том Декер?
– Трудновато. Уверен, в ближайшем будущем Виктория еще сведет меня с ума какой-нибудь фразочкой в твой адрес или даст мне совершенно ненужный совет. Но прямо сейчас я очень благодарен твоей напористой щедрой сестре.
– Я за это выпью! – Дженни снова подняла стаканчик.
Том улыбнулся и во второй раз чокнулся с женой.
– И да, конечно же, за наше гигантское чудище!
* * *
Дженни сидела на унитазе и смотрела на зажатую в руке полоску.
Прошло лишь несколько дней, а она уже привыкла к дому. Ну, вроде привыкла. Она понимала, что это неизбежно, но, что все произойдет так быстро, не рассчитывала.
Что она держит в руке? Такого Дженни не ожидала. Никогда. Даже в детстве, когда другие девчонки играли в куклы, она гоняла на велике наперегонки с мальчишками и с пацанками вроде себя. Да, с недавних пор она слышала тиканье биологических часов, но всерьез о материнстве не задумывалась.
Под ложечкой сосало от волнения. И от радости. И от тревоги. Тошнота уже появилась или ей мерещится? Если честно, Дженни не знала, как она себя чувствует.
Не знала она и как долго здесь сидит. Пять минут? Час? Мысли мчались наперегонки. Как Тому-то сказать? Он ведь обрадуется, да? После того, как пройдет первый шок.
А как на работе отреагируют? При одной мысли об этом Дженни стало плохо. По закону уволить ее Шон не сможет, но Дженни знала, как мерзко он себя ведет, если прижать его к стенке. Она видела, что он выкидывал, когда проблемы сослуживцев осложняли ему жизнь. Да Шон пальцем ради нее не пошевелит!
Дженни глубоко вдохнула, отгоняя черные мысли. К чему сейчас беспокоиться? Она встала, аккуратно положила тест на раковину, натянула трусики и брюки и позволила себе улыбнуться, чувствуя мандраж.
«Сегодняшний день – один из лучших в твоей жизни, – сказала себе Дженни. – Наслаждайся им».
* * *
На кухне Том перемывал найденную в доме посуду. Она казалась чистой, но бог его знает, сколько простояла в пыльных шкафчиках и как ее использовали прежние хозяева. Вдруг они мучили и убивали детей, кровь собирали в чашки, которые он сейчас споласкивает, а потом жадно пили, и красные струйки стекали по их дрожащим подбородкам…
Эй, что за хрень? Откуда эти мысли, черт подери? Том покачал головой, избавляясь от тревожных образов, и вдруг почувствовал подвальную дверь за спиной. За последние две недели он почти забыл о хризалиде из-за покупки дома и переезда, но сейчас воспоминания о том, как он ее касался, нахлынули снова. «Мне это все не пригрезилось?» – вяло подумал Том, хотя от внезапного, острого желания потрогать ее снова стало больно.
Том боролся с сильнейшим порывом и, не выдержав, повернулся к закрытой двери. С медленно сжимающихся пальцев стекала вода.
Стоило шагнуть к подвалу, из столовой раздался голос Дженни – совсем как в прошлый раз, в присутствии туши по имени Рэй.
– Том! Иди сюда!
Досада наполнила каждую клеточку тела, но голос Дженни звучал странно. Такой интонации Том еще не слышал, это и помогло стряхнуть чары закрытой деревянной двери. Едва он от нее отвернулся, сознание прояснилось. Том искренне удивился, что его так тянуло в подвал. Даже если галлюцинаций не было, в чем он сейчас сомневался, та тварь на стене – отвратительная и богомерзкая, и ее нужно поскорее уничтожить, как и хотелось в первый раз.