и что же?

за время цепляются люди;

а время идет и не парится даже:

оно. никогда. никого. не рассудит;

оно.

ничего.

никому.

не покажет.

© Сергей Адамский

Прогремел будильник, выдергивая Даню из сна. Он подскочил на кровати и схватил телефон. Шесть утра. Или шесть вечера? Он поморщился, стараясь собрать мысли в кучу и вспомнить, где он находится , а главное-когда он здесь находится. Это был вечер. Даня, наконец, вспомнил, что они с Алиной приехали рано утром и завалились немного поспать после поезда. Даня обернулся, посмотрел на смятую подушку, но Алины там не обнаружил.

— Алин?

Тишина. Даня постарался не поддаваться панике. На мгновение в его сонную голову пришла мысль, что он все это себе придумал, и никакого путешествия не было. Но бред, он заметил у шкафа Алинину сумку. Даня поднялся, подхватывая с живота Юки. Она уютно устроилась на его руках, явно соскучилась по нерадивому хозяину. Он погладил кошку, поражаясь тому, как сильно по ней скучал, видимо, его сонный мозг еще не до конца проснулся, потому что Дане показалось, будто кошка смотрит на него со всей укоризной. Он сбросил Юки на пол, а сам открыл дверь и вышел из комнаты. И там было тихо, раздавалось только чье-то тихое сопение. Алину он нашел в зале, свернувшейся на диване. Она дремала. Но почему не с ним? Он точно помнил, как они оба завалились на кровать и уснули бок о бок. Будить Алину Даня не стал, он вошёл на кухню и только сейчас понял, что пахнет чем-то вкусным. Даня заглянул духовку и понял, что жизнь с Алиной станет намного проще. По крайней мере не придётся голодать и есть всякую гадость. Даня поборол желание стать эгоистом, поэтому засунул противень с едой обратно в духовку и сначала вымыл руки, накрыл на стол и достал из холодильника бутылку красного вина. У них был повод выпить, а они до сих пор этого не сделали, не считая ту тусу в поезде, но это даже нельзя было назвать культурным «посидели». Вспоминать стыдно. Даня вернулся к Алине и опустился на колени.

— Уйди… — простонала девушка, машинально отмахиваясь от него.

— Что ты ночью делать будешь, если сейчас выспишься? — усмехнулся Даня.

Ответ, который дала ему Алина, едва не заставил его отказаться от идеи будить его. Но он снова решил, что не эгоист (на этот раз, к сожалению) поэтому нехотя растолкал Алину.

— Такой сон классный был, — улыбнулась девушка. — Будто я становлюсь двукратный олимпийской чемпионкой.

— Ого, а я был в твоём сне?

— Был, — кивнула девушка, — как всегда держался за сердце у бортика.

— Не преувеличивай, — буркнул Даня.

Алина взъерошила ему волосы и этот жест был таким свойским, что он не сдержался и крепко-крепко обнял её. Она в ответ обхватила его руками. Даня был готов просидеть так ещё несколько часов. Ради этого стоило ждать все эти годы. Разве после этого не начнёшь верить в судьбу? Сколько раз он представлял себе тихие семейные вечера, которые были наполнены только музыкой, виски и одиночеством. Он даже предположить не мог, что однажды Алина окажется рядом с ним.

— О чем ты думаешь ?— поинтересовалась она, поглаживая мужчину по волосам.— Лицо такое…

— Какое?

— Печальное. Хочется плакать, глядя на тебя.

Даня постарался придать своему лицу какое-нибудь другое выражение, но, наверное, сделал только хуже, потому что Алина поджала губы и отвела глаза.

— Эй, — тихо сказал он. — Эй, все хорошо. Пойдём ужинать. Ты позаботилась о том, что бы мы не померли с голоду.

— Ещё бы, — Алина повеселела. — Мне пришлось идти в магазин за продуктами, потому что в твоих шкафах я нашла только гречку и банку тушенки.

Даня нахмурился. Он не признавал того, что особо не парился по поводу своего питания, никогда. Да и Алина знала это, поэтому оба решили не продолжать разговор.

— Завтра идём к Этери? — спросила Алина

— Ксли ты не хочешь, чтобы я шла… Там в поезде, я была груба, конечно.

— Что? — не понял Даня.— Еет, все в порядке. Ты пойдёшь со мной. Мне плевать на её мнение или ещё чье-то.

Противень так и рухнул на стол, благо расстояние было крайне мало и обошлось без человеческих и продуктовых жертв. Даня удивлённо посмотрел на Алину, а она пялилась на него так, будто видела впервые в жизни. Наверное, он действительно сейчас сказал что-то немыслимое. Что ж, ему действительно наплевать на то, что о них с Алиной подумает Этери, телевизионщики, журналисты. Теперь, когда он понял, что Алину так легко потерять, он не собирался опираться на чье-то мнение.

Больше они не говорили. Алина сидела притихшая, перебирая в тарелке кусочки картофеля, иногда она делала глоток вина и, и снова утыкалась в свою порцию. Даня начал беспокоиться, но стоило ему поймать взгляд Алины, как все беспокойство сняло рукой. Она ему улыбнулась. И улыбка эта была такой, какой он запомнил её много лет назад.

Лёша напросился с ними. Алина подозревала, что он не упускал шанса встретиться с Олесей, поэтому Даня легко согласился его взять, Алина все еще дулась из-за того факта, что Олеся пока ещё совсем ребёнок.

— Ты тоже была такой, — нервно сказал Даня.— Тебе тоже было шестнадцать лет.

Алина бросила на него нехороший взгляд, который Даня уже научился блокировать и не обращать на него внимание.

— И что? Разве я влюблялась в таком возрасте? Или кто-то в меня?

Алина ушла, так не заметив, как у Дани сжались кулаки.

— Она психически нездорова, — сделал вывод Лёша, когда Алина пригрозила ему что-то оторвать, если он обидит Олесю.

— Заткнись, — взмолился Даня. — Хоть ты не начинай.

Втроём они вошли в Хрустальный. У Алины тут же проснулись воспоминания, она закружилась, осматривая все вокруг. Всё же здесь прошла её юность, детство, она помнила каждый угол. Слезы, радость, печаль, боль, все это было здесь. Алина бросила взгляд на скамейку, где она сидела в момент, когда впервые познакомилась с Даней. Скамейка, конечно, была уже другой, да и они изменились.

— Встретимся позже, — проговорил Лёша, оставляя их вдвоём.

Алина потянулась к Дане и взяла его за руку.

— Смотри, — она потянула мужчину к огромному стеллажу. — Тут до сих пор есть я.

Даня усмехнулся.

— Как может быть иначе?

— Так странно, — призналась Алина.— Мне совсем не приносит это радости. Гордость есть, а радости нет. Грусть скорее. Почему так?

Даня не знал, что на это ответить, да и Алина не нуждалась в ответе. Она скорее разговаривала сама с собой, иногда задавая вопросы, или, напротив, утвердительно кивала.

— Давай, — Даня подтолкнул Алину к дверям, ведущим на лёд. — Нас ждут.

Алина толкнула дверь и сразу же услышала детские голоса. Она заметила Этери у бортика, она что-то объясняла мальчику. Он серьёзно слушал, внимал её наставлениям и отправлялся обратно на лёд. Когда Этери обратила внимание на Даню и Алину, девушка нехотя выпустила Данину руку, но он почти сразу схватил Алинину ладонь и сжал её пуще прежнего. Алина почувствовала, как по щекам расползается румянец и холод больше не ощущался так, как раньше.

— Кого я вижу! — Этери потеряла замерзшие руки и улыбнулась ребятам. — Вы соизволили вернуться на работу.

— Привет, -поздоровался Даня. — У нас были дела.

— Здрасьте, — Даня чувствовал, как Алина сильнее сжимает её руку.— Хорошо выглядите.

— Спасибо, Алина. Ты тоже. Лучше, чем в прошлую нашу встречу.

Даня мысленно молил Бога, чтобы Алина не стала дерзить.

— Спасибо, — произнесла девушка на удивление очень даже спокойно.— Рада стараться.

— У нас небольшие проблемы с контентом Олеси…

Алина смотрела на то, как Этери уводит Даню подальше от Алины, рассказывая ему попутно о том, что там у Олеси с контентом. Девушка постаралась вспомнить, что входило в её программу, и не могла понять, в чем же проблема. Так или иначе, Этери не собиралась посвящать Алину в их с Даней дела.

Девушка села на скамейку и стала наблюдать за детьми. За тем, как её родной каток заполняли уже другие, совсем чужие ей люди. А плакат с Олимпийской Алиной все ещё висел над ареной, он выцвел и стал блеклым. Красный цвет казался каким-то бедным, а глаза Алины уже потухшими. Она сжимала в руках игрушку — такая наивная и счастливая. Сколько прошло с тех пор лет. Алина устыдилась сама себя.