Тук. Тук. Тук.
Между ног простыня намокла от спермы мага, что вытекала из моего разорванного нутра, а может и от крови. Не знаю. Все равно. Больно… Не пытаюсь как-то отвлечься, позволяю боли поглощать мой разум. Слушаю тихий стук в груди, оповещающий о том, что я, к своему сожалению, еще жив.
Тук. Тук. Тук.
Магнус лежит рядом, одной рукой обнимая меня за талию. Никаких эмоций этот факт у меня не вызывает. Чувствую его мерное дыхание, щекочущее висок. Может, раньше я бы смутился, покраснел или обнял бы в ответ, но не теперь. Раньше были чувства, симпатия, плавно начинающая перерастать в влюбленность, а теперь… теперь только дыра в груди, да угольки в сердце. Которое по какой-то непонятной мне причине продолжает упорно стучать. Тик-так.
Слышу, как изменилось дыхание азиата - просыпается. Слегка шевелит пальцами обнимающей меня руки, затем чуть сильнее прижимает к себе. Слышится удовлетворенный вздох. Лежит неподвижно некоторое время, а я считываю пульс на его руке голой грудью. Почти совпадает. Внезапно он ускоряется, а тело рядом со мной напрягается, и маг пальцами легко проводит по моему боку.
- Александр? - в голосе панические нотки, чувствую, как дрожит его рука на моем животе. Глаз не открываю, да и зачем?
Резкое движение сбоку - навис надо мной.
- Н-нет… Александр… Алек, нет, пожалуйста, это не правда… - сколько бы я отдал, за то, чтобы это было неправдой. Жутким сном, ночным кошмаром.
- Господи, нет… - а в голосе слезы. Прикосновения к лицу, голой груди, рукам, легкие, почти невесомые, дрожащие. Такие осторожные, будто я хрустальный, да только поздно уже. Я не хрусталь, я пепел.
Легонько потряхивает меня за плечи, даже проверяет пульс, и продолжает бормотать, как сумасшедший:
- Нет… Александр, ангел, нет… только не это… Открой глаза, малыш, прошу…
На лицо мне падает капля, скатывается по щеке и впитывается во влажную подушку. Слеза? Он плачет? Так поздно уже плакать, зачем теперь? Да и тем более ему? Как бы то ни было, мне все равно.
Открыть глаза? Что он хочет там увидеть? Боль? Но он сам ее принес. Прощение? Я не обижаюсь. Мне все равно.
Только это он и сможет увидеть в моих глазах. Ну что ж, смотри.
Поднимаю веки и смотрю на него. В глаза. Из его текут слезы, в моих - пустота. Он смотрел на меня несколько секунд, затем рухнул рядом на постель, и издал душераздирающий вой. Именно вой, как у раненого зверя, наполненный болью и тоской. Но его боль не такая, как моя. Я не знаю, в чем отличие, но она другая. Он продолжал выть и захлебываться слезами, прижав меня к себе, а я безразлично смотрел на то место, где было его лицо. На такой знакомый балдахин.
Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем он затих. Ну, как затих. Сбоку все еще доносились всхлипы, его тело дрожало. Почему плачет он, хотя больно мне? Какая разница. Я не могу плакать.
Он приподнялся, пытаясь заглянуть мне в глаза, но я не стал фокусировать на нем взгляд, смотря сквозь. Зачем? Зачем вообще что-либо делать? Он проводит костяшками пальцев по моей щеке, удивительно нежно, пусть его рука дрожит. Перевел взгляд на него. Магнус снова всхлипывает, поглаживает большим пальцем щеку. Чуть отстраняется, осматривает мое тело и снова воет, на этот раз тише, но еще более отчаянно.
Почему ты воешь? Так тоскливо, безнадежно. Это все - ты сделал, своими руками. Тебе больше восьмисот лет, найдешь себе еще одну игрушку. А эту выбросишь, она больше ни на что не годна. Ты сам ее сломал, так почему ты плачешь?…
Хотя… Мне все равно.
Комментарий к
-Все плохо?
- Все плохо.
Сложная часть в фике, поэтому могут быть небольшие задержки( жду отзывов
========== Часть 25 ==========
Pov Magnus
Лежу на кровати, прижав к себе теплое безвольное тело. Александр… Господи, неужели это все сделал я? Воспоминания всплывают в памяти обрывками, но и их достаточно, чтобы слезы сильнее полились по щекам.
Я бросаю тебя на кровать, и ты пытаешься убежать. Приковываю. Сколько же ужаса на твоем лице, когда я раздеваюсь!
Вот ты бьешься подо мной, пытаясь вырваться, умоляя отпустить. А я… я чувствовал лишь похоть.
Вот я вхожу, и ты отчаянно кричишь, а я испытываю лишь удовольствие. Боги, как я мог заставить тебя кричать?! Как я мог допустить слезы на твоем лице? Как я мог причинить тебе такую боль?…
Я чудовище. Я ведь люблю тебя, но не сдержался. Не смог. Как же больно от этого… Это разрывает мне сердце. Твое безразличие… сейчас я бы все отдал, только бы ты злился, кричал, снова плакал… Любые эмоции, но только не безразличие. Феникс возрождается из пепла, так и душу можно вернуть, склеить, сшить нитками из эмоций и чувств, пусть и плохих, и позже она снова станет целой. Но что делать, если пепел развеялся, а чувств нет?
Когда ты открыл глаза, пустота в них разбила, нет, зверски разорвала мое сердце. Пожалуйста, пусть это будет лишь сном, прошу. Жутким кошмаром, а когда я проснусь, ты снова улыбнешься мне со своего любимого места на подоконнике и продолжишь читать книгу, а рядом будет цвести сирень… Но нет, ты все так же лежишь, дыхание ровное и пульс размеренный. Твои глаза будто заволокло дымкой, они чуть опухли от слез. Волосы поблекли, и в них нет больше ночного неба. А я… Что я могу сделать? Как мне это исправить? Меня разрывает от боли, от осознания того, что я натворил, хочется снова завыть.
Надо его вылечить. Я не должен просто лежать и умирать от вины, я не прощу сам себя никогда, а Александру больно сейчас. Боги… Я ведь не применил тогда магии, я просто кончил, вышел и завалился рядом, оставив просто лежать искалеченное тело, освободил только руки. Тошно, отвратительно от самого себя.
Снова нависаю над тобой, а ты по прежнему смотришь куда-то сквозь меня. Я осматриваю твое тело, и не могу сдержать еще один вой. Это все… я?… Александр, ангел мой…
Твои запястья разорваны в кровь, так отчаянно ты пытался вырваться. Твоя шея, ключицы, грудь - все покрыто багровыми засосами и укусами, некоторые из которых окружены засохшей кровью. На твоих бедрах жуткие черные синяки, четко повторяющие форму моих ладоней. Простыня у тебя под поясницей промокла от моей спермы и твоей крови. Твоей крови так много… Твои ступни сбиты в кровавое мессиво, ты ходил без обуви.
Из моей груди против воли вырываются новые всхлипы, но я вытираю слезы, ведь мне нужен ясный взгляд, чтобы не ошибиться в лечении. Щелкаю пальцами, и кисть окутывают синие искорки исцеляющей магии. Ты смотришь пустым взглядом в полог кровати, а я опускаю руки, держа их над твоим правым запястьем. Магия впитывается в кожу, сращивая сосуды и ткани, заращивая рваную рану. Ты сильно бился подо мной, она глубокая. Сердце снова полосует боль, когда я, держа на весу на пальцах твое изящное запястье вспоминаю, как сильно сжимал его, как грубо смотрелась моя рука на нем.
Закончив с твоими руками, я направляю оставшуюся магию, на то, чтобы вылечить тебя внутри, проводя рукой над твоей поясницей. Опустошаюсь почти целиком, но на укусы на груди и ступни сил все равно не хватает. Я закончу чуть позже, когда магия восстановится, о чем и шепчу тебе, снова обнимая, прижимая к себе, чуть баюкая на руках, будто это может исцелить твою душу.
