— Ты что, собрался мыться в луже? — парень удивленно покосился на омегу и наконец отложил кинжал.

Когда Идрису приходилось не жить, а выживать в районе желтых песков, он пил воду из выброшенных бутылок, ел еду из мусорных баков, поэтому помыться в грязной луже и хоть как-то смыть с себя копоть для него не было чем-то неподобающим. Всего лишь возможность стать хоть немного чище. Да, он уже давно служит шейху во дворце и здесь нет проблем с чистой проточной водой, но сейчас тело Идриса так чесалось, что лужа не казалась таим уж плохим вариантом.

Парень еще раз смерил омегу взглядом и кивнул.

— Знаешь, неподалеку отсюда есть озеро. Я мог бы сводить тебя туда ненадолго.Шейх скоро вернется, но если ты не будешь долго мыться…

— Я очень быстро! — заверил Идрис собеседника.

Вокруг никого не было и Идрис смело шагнул, выходя из шатра. Отсутствие патрульных почему-то не показалось чем-то странным. Все его мысли были только о том, как бы поскорее смыть с себя всю грязь и засохший соленый пот, из-за которого так сильно чесались руки и ноги. Неплохо было бы помыть и голову: черные слипшиеся и запутавшиеся пряди сосульками болтались за спиной.

Парень махнул рукой и повел парнишку за собой.

Три больших шатра остались позади и перед ними раскинулась необычайной красоты картина. Идрис остановился на мгновение, любуясь природными красотами – он еще ни разу в жизни не видел ничего подобного. Парень, ведущий его к озеру, заметил восторженное выражение лица омеги и спросил:

— Что-то не так?

— Я, — от вопроса Идрис споткнулся на ровном месте. — Никогда не был за пределами Абу-Аби. Разве в пустыне могут быть горы?

— Вы же… Кхе, — альфа сделал вид, что подавился воздухом. — Это не горы. Это барханы. Там, где часто дуют ветра, растут кучи песка. Получаются вытянутые вдоль ветра насыпи. С той стороны, откуда дует ветер, он делает их склоны пологими, с противоположной стороны они более крутые, обрывистые, — они ступали меж двух высоких насыпей песка, из-за которых сложно было разглядеть пустыню. — Это привычное явление для таких непокорных и диких пустынь, как Раиса.

— Песок совсем черный, — заметил Идрис, глядя под ноги.

— Это смесь песка и глины. Возможно еще и кристаллов солей, раковинных крошек. Один Аллах ведает из чего творит наш мир.

Лицо Идриса обдало порывом ветра, смешанного с песком.

— Осторожнее, — обернулся парень, услышав вздох омеги. — Дюны не знают покоя. Их верхушки «дымятся» – ветер вздымает мелкие частички, которые могут доставить немало проблем. Более крупные песчинки он тащит вверх по пологому спуску, перебрасывает через вершину, и они падают с обрывистой стороны. В итоге весь холм передвигается ветром все дальше и дальше. А позади, на его прежнем месте снова начинают оседать принесенные порции песка, и образуется новая дюна.

Идрис, пораженный столь интересным рассказом о жизни пустыни, внимательно слушал собеседника и молча следовал за ним.

— А Вы…

— Мое имя Хюрей, — отчеканил парень, словно очень долго заучивал свое имя.

— Хюрей, вы ведь не из Абу-Аби, верно? — заметил Идрис, вспоминая, что нигде раньше не мог увидеть этого человека.

Альфа промолчал и ничего не ответил.

Вдруг из ниоткуда перед ними появилось озеро. Еще секунду назад впереди была только бескрайняя пустыня, а по бокам барханы и дюны, но пойдя несколько метров они оказались на вершине обрыва. У Идриса вмиг перехватило дыхание, и он забыл о своем вопросе. Небольшое несимметричной формы озеро было больше похоже на мираж, нежели на источник, подаривший пустыне Раиса маленький райский уголок. Высокие пальмы и многочисленные дикие кустарники аккурат обрамляли берег.

— Да, оно прекрасно, — довольно согласился Хюрей с восторженным взглядом омеги. — Я подожду тебя здесь, но через десять минут мы уже должны быть в лагере. Время пошло.

Поудобней устроившись на склоне, парень стал наблюдать, как Идрис медленно начал спускаться вниз к озеру, снимая с себя по дороге шарф.

— Ах, как жжет, — вспотевшей от жары ладонью омега дотронулся до шеи, освобожденной от плотной ткани.

Больно. Он никогда бы не подумал, что соединение двух истинных приносит такие неприятные ощущения. Рана все еще немного кровоточила, если ее потревожить, хоть и была небольшого размера. Многогранность чувств не давала Идрису насладиться тем, что он теперь меченый омега. Да, Фарадж является его истинной парой, но это не отменяет того факта, что он без пяти минут женатый шейх.

Где-то вверху тихо шумели кроны пальм. Озеро было невероятной чистоты. Сквозь прозрачную воду можно было разглядеть песчаное дно. Оглянувшись и убедившись, что Хюрей не смотрит в его сторону, Идрис начал снимать с себя кандуру. Прохладность воды не остановила омегу и одним рывком он погрузился с головой.

— Ах!

Вынырнув через несколько секунд, Идрис блаженно втянул теплый воздух. Тело мгновенно перестало чесаться. Черные волосы водопадом сползли на плечи, прикрывая собой спину и грудь. Омеге сразу вспомнились слова шейха о том, что он похож на его собаку. Возможно, сейчас так и было. Интересно, куда уехал шейх, не дожидаясь его пробуждения? Разве он не говорил, что несколько дней они проведут в военном лагере?

Омеге пришлось резко обернуться, когда он почувствовал на себе пристальный взгляд. Из его груди вырвался сдавленный писк: на самом берегу стоял мужчина, облаченный в черные одежды, и наблюдал за купающимся омегой сквозь тонкую прорезь чадры. Стараясь прикрыться руками, Идрис спросил ломающимся голосом:

— Кто Вы?

Стоящий напротив человек лишь хмыкнул и пнул ногой белую кандуру и черный платок, которые Идрис оставил на берегу минуту назад.

— Одевайся. Пора знакомить тебя с миром.

— С каким миром? — омега кинул взгляд за спину мужчины, но не нашел глазами Хюрейя. Того словно и след простыл.

— С миром лжи, фальши и несправедливости, — гаркнул мужчина и зашел в воду по колено, чем немало испугал Идриса, попятившегося назад к середине озера.

Выйти на берег все же пришлось, когда спустя несколько мгновений мужчина в черных одеждах выволок его из воды за руки. Омега стыдливо прикрылся одеждами, чувствуя пристальный взгляд на своем обнаженном теле.

— Долго будешь свои кости прикрывать? Нас уже ждут. Ты мне не интересен, жалкое подобие омеги.

Кандура прилипла к мокрому телу, а шарф скрыл шею. Идрис одевался так быстро, как только мог, попутно чувствуя отвращение ко всему происходящему.

«Что происходит, — билось у него в голове. — Эти люди очень похожи на кочевников. Господин, где же вы?!»

Мужчина схватил Идриса под локоть и потащил обратно к лагерю, где уже стояла открытая повозка, запряженная двумя лошадьми в окружении еще двух кобыл. Подле них стояли двое мужчин и о чем-то переговаривались. Узнав в одном из них своего давнего мучителя, сомнений не осталось. Идрис дернулся назад, но был крепко схвачен и повален на колени.

— Нет! — закричал омега. — Вы убийцы, что вам нужно от меня?!

Трое широкоплечих мужчин переглянулись и загоготали в голос. За одеждами было сложно разглядеть их мускулистые и подготовленные к дракам тела, однако аура недоброжелательности выдавала их намеренья.

Из шатра вдруг вышел еще один кочевник и приволок к повозке связанного Хюрейя, рот которого был завязан грязной тряпкой. Он брыкался и мычал, но не мог выбраться из своих оков. Идрис с испугом осмотрелся – лагерь, как и прежде, пустовал, а это значит, что им никто не сможет помочь.

— Кидайте их в повозку и поехали. До Эр-Рияда полдня пути, если не успеем придется объясняться перед Алдувом, а мне не очень хочется стоять на коленях.

Мужчина, который вытаскивал Идриса из озера, обвязал туго его руки за спиной и так же, как и Хюрейю, завязал рот тряпкой. Обоих закинули на повозку, спиной друг к другу. И только тогда, когда кочевники обговорили дорогу и сходили по нужде, все двинулись в путь.

Несмотря на то, что время уже клонилось к вечеру, ехать в открытой повозке под палящим солнцем было не очень приятно.