Фарик как всегда был пунктуален. По его внешнему виду сразу можно было понять, что человек он военный: зачесанные седые с небольшой залысиной на макушке волосы, черные одежды и сабля за спиной. Гердон всегда был верен своему стилю. И своим обязанностям первого советника шейха Абу-Аби.
— Сразу приступим к подписям, затем перейдем на деловые встречи. Я должен вернуться обратно к полудню и не часом позже.
Гердон кинул на шейха непроницаемый взгляд, но не возразил ни словом. Должно ли сказать, что все, кто знал об увлечении Фараджа молоденьким слугой, воспринимали этот факт не со спокойным сердцем? Однако открыто высказать господину об обязанностях шейха перед своим народом никто не решался. Все ждали, когда мужчина «наиграется» со своей игрушкой и вернется в прежнюю стезю.
— Вчера мне пришлось отменить важную встречу с главным торговцем в городе. Вы отсутствовали весь вечер и всю ночь. Он ожидал вашего внимания, но под утро сдался и уехал.
— Что ж, — шейх пожал плечами.
— Сегодня он отправился в ОАЭ. В Абу-Аби его не будет чуть больше месяца. Вопросы о поставках из Азии теперь придется отложить на неопределенный срок, — словно с укором произнес генерал, все так же глядя перед собой и сохраняя нейтралитет.
— Ты знаешь, по каким причинам я отсутствовал все это время, — остановился Фарадж и посмотрел на своего советника.
— От этого не легче, — Гердон так же остановился и посмотрел на своего господина, выдерживая колкий взгляд карих глаз.
Несколько секунд оба молчали, а затем одновременно повернули в сторону личного кабинета шейха и зашагали.
— Просто хотелось бы напомнить, что через несколько дней состоится ваша свадьба.
Бумаг для подписи оказалось не так много, как предполагалось. Прошения торговцев о разрешении на ввоз импортной продукции Фарадж подписал сразу же, так как этим вопросом он занимался длительное время и прийти к логическому завершению уже давно было пора. А вот с соглашениями пришлось повозиться не один час. Когда большая часть работы была завершена, Фарадж устало выдохнул и откинулся на кресле.
— Что-нибудь произошло в мое отсутствие? — спросил шейх и встал со своего места, подходя к окну.
Как же он не любил эту часть своей жизни: нудную и скучную, однако, немаловажную. Сидеть подолгу в своем личном кабинете и разбирать разного рода макулатуру было мужчине не по душе, поэтому большую часть этой работы выполняли Томас и Гердон, каждый в части своей компетенции. Но были бумаги, которые требовали личного внимания шейха.
— Семейство Фаиль покинуло стены дворца за несколько десятков минут до вашего прибытия. Арай был опечален тем фактом, что вы не присутствовали при их отъезде.
Фарадж лишь хмыкнул в ответ, продолжая обводить взглядом свои владения. Солнце уже поднялось достаточно высоко, освещая каждый уголок придворного сада. Яркие лучи затейливо играли с листочками кустарников, с травинками искусственного газона, создавали причудливые тени, огибая большие камни. Дворец только начинал просыпаться, прогоняя остатки ночи.
— Однако Джозефа Фаиль ваше отсутствие ничуть не огорчило. Более того, он попросил передать Вам самые наилучшие пожелания и сказать, что он очень ждет заветного дня, — добавил старик.
— А я жду того дня, когда же весь этот цирк прекратится, — задумчиво ответил шейх, наблюдая за двумя одинокими фигурами, прогуливающимися по саду. — Гердон, напомни мне пожалуйста, когда это мой второй советник сдружился с Паулем?
Увидеть гуляющего на рассвете в саду Томаса было неожиданностью. И если бы не тот факт, что по утрам Томас выполняет утренний туалет и посещает западное крыло, чтобы раздать указания слугам, эта прогулка навряд ли смогла бы показаться странной. Фарадж помнил, что наказал своему второму советнику заняться делами гарема на время, пока не пройдет весь шум со свадьбой. Но тогда, по выражению лица Томаса, было понятно, что эта идея пришлась ему не по душе.
Гердон поднял голову и прекратил чтение очередного прошения. Озвученный вопрос заинтересовал его.
— С недавних пор вы наказали ему заняться гаремными делами, если я не припамятовал, — заметил Гердон, почесывая лысеющий затылок. — Но я не замечал его рвения к этой работе. Однако, он прекрасно справляется со своими обязанностями.
В комнате воцарилось напряженное молчание. Гердон наблюдал, как нахмуренный Фарадж берет в руки стопку бумаг и начинает пристально их изучать. Или делать вид, что изучает. Спустя несколько минут мужчина кинул сквозь чтение:
— Не хочу ввергать в сомнения верность своего второго советника, но вынужден отдать тебе приказ.
— Да, мой господин, — настороженно ответил старик. — Вы хотите, чтобы мои люди проследили за Томасом?
— Присмотрели, — сощурился Фарадж, подбирая нужное слово. — Не допустили внештатностей.
— Готов выполнить любой ваш приказ, мой господин.
— И еще одна просьба, касательно Пауля. Недавно он оговорился и произнес очень странную фразу…
***
К обеду жара пошла на спад.
Идрис очнулся ото сна, когда солнце уже отстояло свое в зените и медленно начинало спускаться за горизонт. Плотные шторы лениво колыхались, сражаясь со сквозняками, проникавшими в шатер. Было непривычно тихо.
Омега приподнялся на локтях и внимательно осмотрелся. Вчера у него не было возможности успеть оценить обстановку. Большая двуспальная кровать расположилась в самой дальней части большого шатра, рядом стояла небольшое плетеное кресло с позолоченными ножками и маленький туалетный столик. Пол был устлан персидскими коврами хорошего качества, но уже изрядно потертыми от времени. Эту импровизированную спальню от остального пространства отделяла лишь плотная штора.
В шатре никого не наблюдалось. Повсюду валялись грязные вещи; простыни были смяты и испачканы. Рядом с кроватью, на столике, покоилась ваза с фруктами и записка: «На случай, если ты проголодаешься». Кокосы, бананы и персики. Идрис окинул аппетитности взглядом, но сразу же отвернулся. Есть не хотелось, хотелось просто пить.
Словно немое кино, в голове начали всплывать картинки вчерашней ночи: сплетенные в любовной агонии тела, сладкие стоны и просьбы не останавливаться.
— Я называл господина по имени, — Идрис приложил ладонь ко лбу и стыдливо закатил глаза. — Я с ним…
О Аллах, сколько всего произошло прошлой ночью.
Нечаянно коснувшись шеи рукой, омега зажмурился от искры неприятных ощущений. Метка. В голове тут же возник образ кусающего его Фараджа. Мужчина так сильно сжимал в своих руках тело Идриса, что оставил на его руках и ногах багровые отметины.
— Это было не особо приятно,— прошептал омега вслух и встал с кровати.
Натянув на себя единственно чистую вещь в этом шатре – грязную кандуру шейха, лежавшую на кресле - и подвязав волосы какой-то веревкой, омега направился к выходу из шатра. На шею он повязал плотный черный шарф. Все тело было липким и от этого Идрис чувствовал себя не самым лучшим образом. Интересно, где же шейх?
Немного отодвинув шторы входа в шатер, Идрис попытался оценить обстановку. Выходить в таком виде не очень-то хотелось, но если по-другому ему не найти хотя бы ведра воды, чтобы обмыться, то придется себя все-таки перебороть.
Неподалеку стоял какой-то парень и, явно скучая, натирал что-то очень похожее на небольшой кинжал. Иногда он оглядывался по сторонам.
— Тебе что-то нужно? — заинтересованно спросил парень, увидев глазеющего на него Идриса. — Если ты ищешь воду, — парень бросил короткий оценивающий взгляд на потрепанного слугу, а затем отвернулся и продолжил заниматься своими делами. — То ее здесь нет.
На вид ему было не больше двадцати пяти лет. Внешне походя на обычного арабского жителя, он создавал впечатление очень сдержанного человека. Фразы его были резки, коротки и несли в себе ровно столько смысла, сколько было нужно. Вел он себя немного странно: постоянно озирался по сторонам, словно маленький воришка.
— Нет воды? — спросил омега и почесал предплечье. — Ну, может быть, хотя бы лужи есть?
