— Приятно слышать! Так что, Сакамичи, ты уже подумал, на какой позиции ты мог бы…?
Их прервало бессвязное восклицание, вскоре за которым последовал ужасный грохот.
Несколько безумных секунд Онода провел в попытке сообразить, что случилось, хотя и быстро догадался, что, что бы оно ни было, это явно не что-то хорошее. Грохот издавала куча метел, рассыпавшаяся после того, как Имаизуми, по-видимому, врезался в нее, упав на землю в спешке, чтобы убежать от… что это было?
Там, где раньше было четыре человека — сам Онода, Канзаки, Имаизуми и Наруко, — теперь было пять.
Появившийся мальчик выглядел, по крайней мере, на два года младше, чем нужно для Хогвартса. Но странность его появления возрастом не ограничивалась. Он был тощий, почти как скелет, и одетый в старомодную рубашку и штаны, покрывающие его крошечное тело. Его круглые глаза были впалыми и темными, и это резко контрастировало с восково-бледным цветом лица.
Взгляд мальчика остановился на Имаизуми, который сел на полу, там, где упал, и уставился на него в неприкрытом ужасе.
— Ты… Что ты…?
Широкая улыбка расколола лицо мальчика, и лицо Имаизуми совершенно утратило цвет.
Онода так и не узнал, что бы случилось потом, потому что Канзаки вмиг оказался между ними.
— Ридикулус! — выкрикнул он, взмахнув палочкой.
Мальчик — или что бы это ни было, только не настоящий человек, судя по тому, что произошло далее — взорвался облаком пыли, которое исчезло в темноте чулана.
— Я очень сожалею об этом, Имаизуми, — виновато сказал Канзаки, убирая палочку и закрывая дверь в чулан, в этот раз на замок. — Понятия не имел, что там прячется боггарт, — если бы знал, близко не подпустил бы тебя к чуланам. Ты в порядке?
Имаизуми не ответил и по-прежнему смотрел на дверь чулана так, словно боялся, что она опять откроется.
— Эм… а что это за… боггарт? — тихо спросил у Канзаки Онода, все еще слегка подрагивая от пережитого. И если Онода был поражен, он мог только представить, что сейчас чувствует Имаизуми.
— О? — сказал Канзаки, бросая на Имаизуми — который все еще не говорил и так или иначе не реагировал — обеспокоенный взгляд. — Точно, ты, вероятно, никогда не видел их, Сакамичи. Боггарт — это магическое создание, которое питается человеческим страхом. Они перевертыши — прячутся в темноте, а когда встречают человека, то стараются превратиться в то, что, по их мнению, сильнее всего его напугает.
Онода обдумал его слова.
— Так это… не настоящий человек?
— Нет, всего лишь боггарт в той форме, которая показалась ему самой подходящей, чтобы напугать нас. Или, в данном случае, одного из нас, — пояснил Канзаки, внимательно глядя на Имаизуми. — Боггарты по большей части вредители, но их тактика более эффективна, когда им нужно напугать только одного. Поэтому вам не стоит идти против них в одиночку.
Именно в тот момент Наруко раз и навсегда утвердил свою полную неспособность понимать общее настроение.
— Так… это значит, что самый большой страх наследника чистокровной семьи Имаизуми — что, восьмилетний ребенок? — спросил Наруко, не в силах сдержать смешок. — Потому что я должен сказать тебе, шустряк, что это вроде…
Очевидно, это было то, что нужно, чтобы получить реакцию Имаизуми.
— ЗАКРОЙ СВОЙ ЕБАНЫЙ РОТ! — заорал Имаизуми, неуверенно поднимаясь с пола и взглянув на Наруко с расширенными от бешенства и — сердце Оноды дрогнуло — страха глазами. — Не говори об этом так, будто ты что-то знаешь!
Он хотел выбежать из комнаты для оборудования, но прежде, чем сделать хоть шаг, споткнулся об одну из метел, которые опрокинул раньше. Он поднялся без единого слова, хотя его лицо вспыхнуло, показав Оноде, что ему не все равно. Имаизуми продолжил идти, пока не оказался за пределами комнаты и дверь не захлопнулась за ним, и этот звук, кажется, вывел Наруко из оцепенения.
— Вот же дерьмо, — только и сказал тот, перед тем как распахнуть дверь и выбежать вслед за Имаизуми.
В комнате для оборудования остались только Онода и Канзаки, и тишина была оглушающей.
— На твоем месте я бы пошел за ними, — после небольшой паузы сказал Канзаки, выжидательно приподняв бровь.
Это был как раз тот толчок, который нужен был Оноде, чтобы убедить его последовать за его друзьями.
Наруко как раз догонял Имаизуми, когда Онода покинул комнату для оборудования.
— Эй, шустряк, — окликнул Наруко, подбежав и остановившись прямо напротив Имаизуми и вынудив его притормозить, что Имаизуми ни капельки не порадовало. Скорее он выглядел более озабоченным тем, как ему обойти новое препятствие.
— Прости, — неожиданно сказал Наруко, и Онода удивленно уставился на него. Имаизуми, однако, и глазом не моргнул. — Я не должен был смеяться, ладно? Я просто был удивлен или вроде того. — Наруко криво усмехнулся, неуверенно положив руку на плечо Имаизуми. — Я не собирался насмехаться над тобой — по крайней мере, теперь. Иногда ты напрашиваешься, и я не могу сдержаться. Но я не хотел действительно расстроить тебя, так что… не знаю, ты хочешь поговорить об этом или…
— Нет. С чего бы мне хотеть говорить об этом с тобой? — рявкнул Имаизуми с горячностью, которая заставила Наруко отступить. Имаизуми стряхнул чужую руку с выражением отвращения. — На случай, если ты забыл, мы не друзья и никогда ими не будем. Мне не нужно поговорить, мне не нужны твои извинения и особенно мне не нужна твоя жалость!
Наруко заметно побледнел, его глаза расширились. Поначалу он показался лишь пораженным, но вскоре его удивленное выражение сменилось чем-то опасно похожим на боль, прежде чем обосноваться на более безопасной территории чистого упрямства.
— Да в-в чем дело вообще? — огрызнулся он, выйдя наконец из ступора. — Я просто пытаюсь помочь!
— Если ты действительно хочешь помочь, можешь начать с того, чтобы не лезть в дела, которые тебя не касаются, Наруко, — холодно сказал Имаизуми, проходя мимо него. — Предлагать помощь — это не твоя забота, и я разочарован, что ты достаточно слабовольный, чтобы подумать об этом.
Наруко ощетинился, а его глаза загорелись яростью.
— Ты…
Имаизуми продолжил идти, как будто ничего не произошло.
— Я ухожу — и не смей преследовать меня.
— Тогда попробуй остановить меня, ты, безмозглый шустряк, — крикнул Наруко, злобно топая за ним по траве со сжатыми кулаками. — Решил, что я просто повернусь и сделаю, как ты сказал? Будто я когда-то так делал! Я заставлю тебя пожалеть, что ты назвал меня слабым, ты, мерзкий кусок…
— Думаю, тебе лучше оставить его, Шокичи, — нервно сказал Онода, наконец набравшись смелости вмешаться. Он успокаивающе положил руку на предплечье Наруко, и пока тот отвлекся, Имаизуми немедленно воспользовался возможностью уйти.
— Но Сакамичи, — запротестовал Наруко, поворачиваясь к Оноде с покрасневшим от унижения и беспомощной ярости лицом. — Ты слышал, что он сказал? Я не могу это так оставить!
— Шунске… сам не свой сейчас, — сказал Онода, задумываясь, с чем из сказанного Имаизуми Наруко сильнее всего не согласен. — Боггарт… в самом деле расстроил его. Не знаю почему, но думаю… уверен, что он не это имел в виду. То, что он сказал.
Наруко скрипнул зубами.
— Думаю, что как раз это.
— Пожалуйста, — сказал Онода, не в силах убрать умоляющие нотки из своего голоса. Имаизуми уже скрылся из виду, и Онода подозревал, что найти его будет не так-то легко. — Я пойду за ним. Если он увидит тебя сейчас… это, наверное, только все ухудшит.
— Ну а если я хочу все ухудшить?
— …Не думаю, что это будет хорошо для вас обоих, правда, — сказал Онода, пытаясь сохранять дипломатичность даже перед лицом разгневанного Шокичи Наруко, что потребовало значительных усилий с его стороны. — Просто дай мне уйти. Я постараюсь все уладить — может, он даже будет разумным.
Наруко, кажется, сомневался, но наконец посмотрел в том направлении, куда ушел Имаизуми, и вздохнул, опуская плечи и пряча руки в карманы.
— Ну… как скажешь, Сакамичи. Думаю, он в любом случае с большей вероятностью не откусит голову тебе.
