И все же, немного с грустью подумал Онода, было бы неплохо быть на одном факультете с друзьями.

С Имаизуми на Рейвенкло и Наруко на Гриффиндоре не было ни единого шанса, что Онода окажется на факультете вместе с ними двумя, его почти друзьями. Он предполагал, что все еще есть небольшая возможность, что он пройдет на факультет с одним из них, но было напрасным думать, что он достаточно умен для Рейвенкло или достаточно смел для Гриффиндора. Скорее всего, он больше никогда не сможет приблизиться к ним настолько, чтобы подружиться.

Мальчик, который стоял между Онодой и Наруко в очереди, был вызван, а после того, как его отправили на свой факультет, назвали его имя. «Онода, Сакамичи!»

Онода полагал, что с того момента, как он получил письмо из Хогвартса, какая-то часть его всегда была убеждена, что все это было ошибкой и что даже сейчас все могло быть закончено одним движением руки. Когда Онода услышал свое имя, это убеждение немного поколебалось, но факт оставался фактом: он понятия не имел, на какой факультет будет определен, если он действительно мог быть определен на какой-либо из них.

Что делать, если нет такого факультета, куда его можно было бы направить, и он просто будет сидеть на этом табурете, а все в зале — смотреть на него, пока кто-нибудь наконец не поймет, что у него, на самом деле, нет каких-либо хороших качеств, необходимых для каждого из факультетов?

Что, если окончательный приговор будет в том, что ему вообще нет места в Хогвартсе — в этом мире магии?

Онода задавался вопросом, что может сказать ему шляпа из того, что он еще не знал сам.

========== Глава 7: В которой у Мики Канзаки есть предложение ==========

Комментарий к Глава 7: В которой у Мики Канзаки есть предложение

Онода распределен, а квиддич и нелюдимость Имаизуми становятся главными темами за столом.

Хотя Онода и знал, что дойти до табурета, возле которого ожидает профессор Пьер с Распределяющей шляпой, не отнимет у него больше времени, чем у тех, кто распределялся до него, ему казалось, что момент, пока он шел к месту назначения, затянулся. За ним внимательно наблюдали старшие ученики из-за столов своих факультетов и его собственные однокурсники, и тяжесть их взглядов почти физически давила на него и отнимала силы. Онода никогда не любил быть в центре внимания в магловской школе, часто пользуясь преимуществом своего (невыразительного, но вполне сносного) поведения в классе и отсутствия социальной жизни, чтобы быть незаметным и избегать привлечения внимания к себе. Теперь же, попав в Хогвартс, он уже обнаружил, что не привлекать внимание людей будет сложно, потому что, очевидно, в магическом мире было привычным публично оценивать личности новоприбывших с помощью говорящей шляпы на виду у всей школы.

К этому, как и к остальным реалиям магического мира, Онода был определенно не готов. Ему в самом деле следовало перестать удивляться.

Когда Онода подошел к табурету, его лицо, должно быть, выражало едва ли не ужас, потому что профессор Пьер успокаивающе улыбнулся ему, приглашая сесть. Нервно сглотнув, Онода последовал указанию и занял свое место на табурете, глядя в зал, на многочисленные лица, которые были повернуты так, чтобы видеть его в этот очень значительный момент. Онода почти хотел спрыгнуть с табурета и бежать к дверям, но это очень вероятно привело бы к еще большему вниманию к его персоне, поэтому он пересилил себя и остался на месте, покрепче вцепившись руками в сиденье.

Раньше, чем он смог даже подумать о бегстве, шляпу водрузили ему на голову. Она была велика — принадлежала взрослому волшебнику, если можно верить легендам об основании — и немедленно сползла ему на глаза, закрывая вид на зал. Темнота стала приятной передышкой, давая чувство уединенности и позволяя забыть о том, что он по-прежнему сидит на виду у всех.

Это было облегчением, пока он не услышал голос.

— Хмм… ты еще одна загадка, да?

Понадобилось все присутствие духа, чтобы не повертеть головой в поисках говорившего, кто (или что) бы это ни было. Это действие ни к чему бы не привело, потому что обзор был все еще перекрыт шляпой, и к тому же Онода подозревал, что обладателем голоса была именно шляпа. Голос был похож на тот, что пел песню и объявлял факультеты остальных учеников, но был тише и, казалось, исходил из того, что окружало его.

— Маглорожденный, который пока не силен в магии… но это не должно стать проблемой, разумеется, поэтому ты здесь для обучения. — Пауза. — И еще ты считаешь, что тебе здесь не место?

Онода почувствовал, что его сердце пропустило удар. Он искренне надеялся, что он — единственный, кто слышит все это. Шляпа, по-видимому, собиралась узнать все плохие и самоуничижительные мысли, которые у него когда-либо были — он не думал, что сможет пережить, если о них узнают остальные ученики.

Шляпа продолжила:

— Посмотрим, не сможем ли мы разубедить тебя в этом. Тебе не хватает уверенности, и ты думаешь, что мужества тебе тоже не хватает… но, похоже, это не так, конечно нет. У тебя есть честолюбие, но ты никогда не пробовал дать ему волю. Основываясь на этом, Гриффиндор был бы хорошим выбором для тебя. Как бы то ни было…

Онода напрягся.

— Ты очень ценишь других людей. У тебя сильное чувство нравственности и долга перед высшими законами и людьми, которых ты уважаешь… Кажется, до сих пор эти качества были недостаточно использованы.

Звучало так, словно Распределяющая шляпа близка к принятию решения.

— Думаю… в таком случае, ты мог бы достичь многого, если сосредоточишься на этом. Если тебе больше нечего предложить, пусть это будет…

— ХАФФЛПАФФ!

Шляпу сняли с головы Оноды до того, как он понял, что последнее слово было произнесено громко, так, чтобы весь зал услышал.

Он с изумлением понял, что остальные ученики разразились аплодисментами, так же, как и для всех первокурсников, которые надевали шляпу. Это словно доказало одну, несомненную наконец, вещь: теперь он настоящий ученик Хогвартса. На миг он неловко застыл, чувствуя себя немного потерянным, а потом направился к столу, принадлежащему его новому факультету.

Теперь он хаффлпаффец. Из головы моментально вылетело, как Распределяющая шляпа описала факультет в своей песне, но Онода знал, что стол Хаффлпаффа — под желтыми с черным знаменами с изображением барсука на них, окруженный учениками, которые хлопали ему громче всех. Также Онода вспомнил, как в Косом переулке Наруко упомянул, что на Хаффлпафф попадают «хорошие» люди.

Он… предполагал, что будет хуже. Онода чувствовал, что может примириться с тем, что его распределили на факультет из-за «хорошести» или чего-то такого же необычного. В самом крайнем случае это почти гарантировало, что его товарищи по факультету не будут дразнить его или красть его вещи, и, возможно, поймут, если он просто захочет, чтобы его оставили в покое.

Это было просто…

Все же было немного грустно, что он нашел краткое утешение в возможности быть распределенным на один факультет с Наруко и Имаизуми и в итоге не оказался ни с одним из них. Имаизуми сидел за синим с медным столом Рейвенкло, и уже пристально наблюдал за шляпой, ожидая, пока следующий ученик подойдет на распределение. Наруко был за алым с золотом столом Гриффиндора и, казалось, хлопал ему как-то рассеянно, пока коренастый мальчик громко — и безуспешно — пытался говорить с ним, перекрикивая шум. Имаизуми и Наруко будут жить своей жизнью без Оноды, и через несколько месяцев (или недель; не было нужды льстить себе, что это займет много времени) они, вероятно, забудут, что когда-то встречали его.

Это был слишком ожидаемый исход, чтобы на самом деле расстраиваться, сказал он себе, несмотря на то, что его сердце дрогнуло при этой мысли. Оноде следовало обязательно вернуть Имаизуми его книгу до того, как это случится.

Когда Онода подошел к столу Хаффлпаффа, ученики быстро подвинулись на скамье, и у Оноды появилось место, чтобы сесть. Он был благодарен за это, потому что ему никогда не хватило бы смелости спросить, не собираются ли они подвинуться. Он неловко уселся на край скамьи, пытаясь занять как можно меньше места. Рано или поздно ему придется привыкнуть к жизни в непосредственной близости с этими людьми, но сейчас они все были незнакомцами, и он чувствовал себя немного загнанным в угол.