– Дух, который живет внутри Вики. – ответил профессор.
– Кто это? Почему все эти годы он себя никак не обнаруживал? – спросила я.
– Это твой инструктор. Он молчал, потому, что ты о нем не знала. Теперь ты знаешь, и он скоро выйдет с тобой на связь, – спокойно поведал Виктор Иванович.
– Кто такой инструктор? – спросила я. Мои глаза полезли на лоб.
– Это подселенец – дух, который проинструктирует тебя, объяснит, что тебе нужно делать. Ты здесь для выполнения определенной миссии, цель этой миссии сделать так, чтобы этот мир не прекратил свое существование. – пояснил профессор.
– А как он выйдет со мной на связь? – изумилась я.
– Ты разговариваешь с отражением в зеркале? – спросил Виктор Иванович.
– Бывает, когда увижу отвратительное убийство во сне, ругаюсь сама на себя. Ну, или там в других ситуациях…. – ответила я.
– Ну, вот, это – тоже самое, только теперь отражение тебе ответит. С того момента, как ты узнала о подселенце, ты сможешь услышать его. – пояснил он.
Ну, Виктор Иванович, разве можно такие вещи преподносить так, без предварительной подготовки? Я почувствовала, что у меня незамедлительно развилась «зеркалофобия».
– А что там из дневников начинает сбываться? – вдруг задал вопрос по существу Стасик.
– Мир катится в пропасть. Грядут тяжелые времена. Придется устранить кое-кого, ради спасения всего человечества. Подобраться к нему сможет только Вика. Других он будет читать, как раскрытую книгу и не подпустит к себе. – выдал Виктор Иванович.
Ай да интеллигент! Курочкой угощает, чайком поит, о спасении мира рассуждает! А надобно ему только одно – чтоб я порешила какого-то типа. В душе у меня все кипело от негодования, я даже не смогла сформулировать ни одну мысль толком, но Виктор Иванович этого и не ждал. Абсолютно не обращая внимание на мое возмущенное выражение лица, профессор продолжил:
– Появился пророк, который усиленно распространяет веру в Господа Бога. Инструктор его очень силен, сам пророк владеет огромным даром убеждения и всеми современными технологиями. Он проповедует на улице, на всех популярных сайтах и площадках, снимает христианские фильмы, печатает брошюры и книги. У него уже тысячи последователей и что хуже всего – он способен являть чудеса: исцелять людей и даровать урожай, там, где о нем ранее не могло быть и речи. Он вызывает дождь и унимает ураганы. За всю историю нашей эры круче него был только Иисус Христос.
– А чем же это плохо? Я, например, тоже верю в Христа-спасителя, люблю его и хочу служить ему, а не мочить его пророков. – сказала я.
– Плохо то, что баланс добра и зла сдвинут с мертвой точки. Равновесие расшатывается и уже не является таковым. А значит, очень скоро чистые души направятся в новую вечную жизнь, а грешники – в гиену огненную, и Земля прекратит свое существование. Фокус в том, что все те, кто на сегодня числятся «плохими», за время своей жизни на Земле гипотетически могут исправиться и попасть в рай, в случае своей своевременной смерти. А если Земли не станет, у них у всех не будет этой возможности. В настоящее время людей на Земле чуть меньше восьми миллиардов. Мы просто обязаны дать им шанс. – сказал Виктор Иванович.
– Какой именно шанс? И причем здесь я? Честно, я стараюсь понять, но это уж слишком заумно! – я задрала брови к небу и развела руками. – Первый раз слышу, что учить людей библии и исцелять больных это плохо. Плохо для кого? Думаю те, кого он исцелил, с вами не согласятся. – сказала я.
Виктор Иванович вздохнул, как будто произнес мысленно «Как бы тебе объяснить?». В «помощи друга» он не нуждался. Это был разносторонне развитый, эрудированный, начитанный человек, поэтому словарного запаса ему хватало даже в такой ситуации. Наклонив верхнюю часть корпуса ко мне, слегка разведя в стороны руки, лежащие на столе, он с невероятным энтузиазмом продолжил:
– Вика, вспомни Ноев ковчег, Садом и Гоморру, перевес – это всегда плохо. Когда перевес в сторону плохих – Бог карает их, а все остальные продолжают жить, вот только когда перевес в сторону хороших – Господь собирает лучших, доставляет их в безопасное место, а остальные признаются биологическим мусором, который полностью утилизируют. Сейчас речь идет о таком же развитии истории, как при Ное. Праведников переместят в райские кущи, а всех остальных людей сотрут с лица Земли. А может быть, не будет и самой Земли.
Сказав это, Виктор Иванович резко встал и быстрыми шагами, четкими, как движения циркуля, устремился к книжному шкафу. Там он достал старую библию, которая уже развалилась в месте переплета. Ее страницы пожелтели и обветшали так, что превратились в отдельные желто-оранжевые листы с закругленными зазубренными концами. Вернувшись на свое место за столом, Виктор Иванович с помощью закладки открыл нужное место в книге и сказал:
– Для наглядности давайте прочтем «Откровение Иоанна Богослова. Апокалипсис» глава 7: «…И видел я иного Ангела, восходящего от востока солнца и имеющего печать Бога живаго. И воскликнул он громким голосом к четырем Ангелам, которым дано вредить земле и морю, говоря: не делайте вреда ни земле, ни морю, ни деревам, доколе не положим печати на челах рабов Бога нашего. И я слышал число запечатленных: запечатленных было сто сорок четыре тысячи из всех колен сынов Израилевых.» – процитировал Виктор Иванович, подняв указательный палец вверх и направив на меня красноречивый взгляд, по-видимому, ожидая от меня животрепещущий отклик.
– Мы что, будем изучать библию? – спросила я, изобразив максимально глупый вид, тем самым давая понять Виктору Ивановичу, что он выбрал не того человека, для библейских посиделок.
– Все, что тебе надо знать, так это то, что спасутся сто сорок четыре тысячи человек из ныне живущих, а остальных пустят в расход. Нас на Земле, по последним данным, около восьми миллиардов – не надо быть гением, чтобы подсчитать, что при таком раскладе около восьми миллиардов человек умрут по-любому. Я слишком люблю Землю и людей, чтобы позволить такому случиться. Пойми, Вика, ты обязана помочь всем этим людям. – заключил профессор.
– Я не думаю, что я кому-то чем-то обязана. – ответила я. Все, что говорил Виктор Иванович смахивало на бредни сектанта, возомнившего себя спасителем мира.
– А себе? Ты только что узнала, что убила двух людей, среди которых убежденный христианин и годовалый ребенок. Как думаешь, трех дней тебе хватит, на то, чтоб это уладить? Сколько раз за это время ты успеешь раскаяться и помолиться о прощении? И как велики сейчас твои шансы, попасть в рай? – сказал профессор, и надо сказать его доводы были разумными.
– Интересно, насколько они возрастут, если я убью пророка Божьего? – нашла не менее веский аргумент я.
– У тебя будет время молиться о прощении в течение всей твоей жизни. Раскаяться в содеянном. И, возможно, Господь Бог простит тебя, приняв во внимание количество людей, которых ты спасла этим действием. – сказал Виктор Иванович.
– А. Да? Класс! Я все равно не понимаю. Насколько мне известно, концу света предшествуют какие-то знамения, вскрываются печати, скачут всадники, затмевается солнце, и было что-то там еще, связанное с кровавыми реками и луной, а так же землетрясениями. Еще приходят лжепророки. Кстати, а может вы один из них? Подбиваете меня убить посланника, вводите, стало быть, во искушение? А что потом: я пришлепну святого человека, отсижу 20 лет в тюрьме, помру в нищете и одиночестве, а после отправлюсь в ад? – спросила я.
– Да нет никаких знамений, потому что конца света быть не должно сейчас! Ты что, вообще меня не слушала? Посланник не сам человек, а его инструктор. Он имеет внеземную природу. Это один из приближенных ангелов Божьих. Этот ангел имеет все божественные качества: доброту, сострадание, любовь и тому подобные, единственное, чем он обделен – это прощение. Видя убийство маленького ребенка или святого человека, ангел хочет остановить этот кошмар, но не может. Ему запрещено вмешиваться потому, что у человека имеется свобода воли, дарованная Богом. Много веков Посланник наблюдает насилие, убийства, жестокость, наркоманию и разочаровывается в людях все больше и больше. Каждый раз, когда кто-то на Земле ударит в грязь лицом, посланник бежит, или летит, не знаю, как он там перемещается, к Богу-отцу и докладывает какие люди отвратительные и жестокие. – сказал Виктор Иванович.
