Война сразу показала всю ошибочность такого решения. Даже новые немецкие танки покрывались броней, пробиваемой пулями противотанковых ружей, не говоря об устаревших и трофейных, применявшихся в войне другими странами. Противотанковые ружья брали немецкую броню. Однако нужны были более совершенные образцы. Многие оружейные конструкторы получили задание создать противотанковые ружья, отвечавшие современным требованиям.

Вспоминаю, как вскоре после перевода меня в наркомат Д. Ф. Устинов вызвал меня и спросил:

- Владимир Николаевич, в каком состоянии находятся испытания противотанковых ружей? Доложи мне об этом.

Наиболее отработанным оказалось противотанковое ружье Н. В. Рукавишникова, принятое в свое время на вооружение. Испытывали и противотанковые ружья В. А. Дегтярева, С. Г. Симонова и других конструкторов. Мнение: выбор сделать после окончания проверки всех ружей.

Доложил об этом наркому. Спустя некоторое время - новый вызов к нему.

- Товарищ Сталин не доволен, что военные только теперь спохватились с производством противотанковых ружей, признавая, что недооценили этот вид оружия. Сталин спросил меня, можем ли мы сейчас начать выпуск противотанковых ружей Рукавишникова и какой потребуется срок, чтобы наладить их серийное производство?

- И что вы ответили?

- Я предложил закончить испытание всех конструкций.

- И что?

- Сталин согласился, но дал указание ускорить эту работу. Бойцы, заметил он, вынуждены бороться с танками бутылками с зажигательной смесью. Разве они виноваты, что мы их соответствующим образом не вооружили?

В моем присутствии Дмитрий Федорович позвонил начальнику Главного артиллерийского управления, передал разговор со Сталиным, попросил ускорить испытания. Из наркомата и из ГАУ послали специалистов на полигон. Ход испытаний докладывали через каждые три-четыре часа днем и ночью. Дважды в день я сообщал наркому об их результатах. Чтобы все делать быстрее, организовали челночную связь между заводами, конструкторскими бюро и полигоном, снабжая испытателей необходимыми деталями. Самолетами доставляли боеприпасы. Все организовали так, чтобы испытать ружья в кратчайший срок.

Во второй половине августа 1941 года внесли предложение: принять на вооружение однозарядное ружье В. А. Дегтярева, как наиболее простое в изготовлении, и полуавтоматическое ружье С. Г. Симонова, более сложное в производстве, но многозарядное. Оба ружья доставили в Кремль. Их осмотрели члены ГКО. Посоветовавшись с военными и конструкторами ружей, Сталин сказал:

- Надо дать войскам оба ружья. Каждое из них имеет свои достоинства. Думаю, промышленность вооружения справится с этой задачей. Сроки - максимально короткие.

Противотанковое ружье В. А. Дегтярева поручили изготовлять Ковровскому заводу, ружье С. Г. Симонова - заводу в Саратове, который до этого выпускал другую продукцию.

За первые сутки с начала сборки с конвейера в Коврове сошло всего 8 противотанковых ружей. Спустя двое суток выпуск достиг 60. А вскоре производство противотанковых ружей составляло 30-40 в час. Даже неспециалист поймет, какое напряжение испытывали рабочие, инженеры и другие труженики завода, чтобы в течение полутора месяцев увеличить выпуск противотанковых ружей для армии примерно в 10 раз.

Первые дегтяревские ружья с еще теплыми стволами уходили на фронт в самое пекло сражения, развернувшегося на подступах к Москве. Участник тех боев военный инженер С. П. Юрчук пишет: "Москвичи помнят, как с наступлением темноты от Сокола до Покровско-Стрешнева выстраивались колонны белых грузовиков. Тесно усаживались в них воины в маскхалатах, вооруженные необычными ружьями с квадратной коробочкой на конце длинного ствола. На оборону столицы уезжали бронебойщики. Ни один немецкий танк не мог устоять против знаменитой "керамической" пули, метко выпущенной из ПТРД. Противотанковыми ружьями Дегтярева были вооружены легендарные гвардейцы-панфиловцы".

Когда я оказался в Ижевске, чтобы наладить производство пулеметов Максима, тут уже занимались организацией выпуска и противотанковых ружей, так как завод в Саратове еще не был готов к этому. Причем сразу двух ружей - Дегтярева и Симонова. И речь шла не об опытной партии, а о выпуске десятков тысяч ПТР. Для этого надо изготовить около тысячи различных приспособлений, сотни типов штампов, более тысячи видов режущего инструмента, около трех тысяч типов различных измерительных приспособлений и приборов. Нужны десятки профилей проката и штамповок, специальные станки. И все это - за один месяц.

Вместе с директором М. А. Ивановым, главным инженером С. С. Гинденсоном, технологами А. Я. Фишером, В. П. Болтушкиным, Б. Ф. Файзулиным, главным конструктором В. И. Лавреновым, начальниками инструментальных цехов, начальником строительного треста искали выход из положения. Все невеселы, а директор совсем хмурый. Главный инженер нервно поглядывал на своих сослуживцев и на меня. Все сознавали суровую остроту момента.

Спрашиваю:

- Кто будет докладывать о производстве противотанковых ружей?

Встал главный инженер:

- Все, что можно сделать, сделали. Технологический процесс спроектировали, оснастку (инструмент, приспособления, калибры) разместили и думаем закончить по ружью Дегтярева в ближайшие пять дней, а по ружью Симонова к концу месяца. А что делать дальше, - и Гинденсон развел руками, - станков нет, помещений нет. Все и так ужато до предела.

- А как же удалось сделать это?

- Изготавливали детали во всех цехах. Стволы готовит цех, который занят авиационными пулеметами Березина. Остальное делают станкостроители, инструментальщики, ремонтники. Но ведь это до поры до времени, пока не сорвем выпуск другой продукции.

Обстановка исключительно тяжелая. Но ведь и везде она такая. Желая приободрить товарищей, говорю:

- Думаю, Соломон Савельевич, о трудностях вы правильно доложили, их так много, что и не перечесть. Но в панику бросаться, видимо, не стоит. Оснастка на выходе - это уже много значит. Детали по всем цехам разбросали - выход хотя и не блестящий, но другого нет. Теперь надо где-то временно разместить сборку ружей, а потом что-нибудь придумаем.

Обратился к начальнику строительного треста Я. Байеру:

- Сколько построили деревянных зданий под пистолет ТТ, эвакуированный из Тулы?

- Шесть.

- А какое время надо, чтобы построить еще восемь?

- Два месяца.

- А если уложиться в месяц?

- Не уложимся, Владимир Николаевич.

- Давайте подумаем. Учтите, ведь задание не мое. Задание, можно сказать, всех фронтовиков, которые вынуждены воевать с немецкими танками бутылками с зажигательной смесью.

- А как со станками? - спросил Гинденсон.

- Со станками постараюсь помочь. Но надо подключать свое станкостроение.

Директор отозвался:

- Будем делать все, что нужно, но как бы не "шатнуть" винтовку, ведь там рост выпуска, прямо скажем, просто немыслимый.

Обменявшись мнениями, решили не менее 4000 ружей изготовить за счет деталей, временно размещенных, в действующих производствах, а с января 1942 года перейти к изготовлению ПТР во вновь построенных деревянных корпусах. Позвонил в отдел оборудования наркомата. Передал просьбу о самой минимальной потребности в станках. Товарищи, естественно, сказали о трудностях, о том, что свободных станков нет.

- Не изыщете станков, - предупредил я, - производство противотанковых ружей в Ижевске наладить не сможем.

Возглавили изготовление противотанковых ружей Петр Александрович Сысоев и совсем еще молодой главный инженер Б. Ф. Файзулин. Оба - хорошие организаторы, знали массовое производство вооружения. Подкрепили новое производство и квалифицированными кадрами из Тулы, других заводов. Пока строили кирпичный корпус, не покидало беспокойство, как бы не случилось пожара. Ведь завод сплошное дерево. А кругом масло. Особенно много его шло на смазку станков и в отдельных операциях, таких, как сверление стволов и других. Правда, станки установили на бетон, а проходы выложили чугунной плиткой. Однако стены и крыши цехов - деревянные. Пожарники появлялись на месте через две-три минуты после сигнала. Проверял сам.