Я обернулся на призрака и заглянул ему в глаза.

Потому, пожалуйста, ответь - почему из всех, кто стал жертвой Твари, именно ты относительно свободен? Расскажи – почему ты был «особым случаем»?

Ну же.

Хорошо, Дирк. Я… - начал было говорить Джейк, но тут осёкся. Он смотрел по сторонам, словно силясь отыскать нужные ему слова, но не находя их. - Я… - растерянность на его лице плавно сменилась чем-то сродни смеси мольбы и отчаяния. Потому что… - Я не знаю.

Да неужели, - фыркнула Анна.

Да, я не знаю! - воскликнул Инглиш. - Никто никогда не спрашивал меня об этом, и я… Я попросту не знаю! И не могу ответить ничего, кроме «так получилось». Но поверь, Дирк, я правда хочу помочь!

Я молчал. Вон оно что. Простая случайность? Это было слишком туманно, чтобы в это поверить. Я поджал губы и спрятал руки в карманы джинсов, делая ещё один шаг назад.

Подтвердились худшие предположения. Чёрт.

Дирк, прошу… - Джейк хотел было подойти ко мне, но замер, когда голос подала Анна.

Лжец! Тебе мало было всех тех людей, которых ты уже погубил?! Хватит! - девушка уже просто кричала. Она была в ярости, и причиной тому был Инглиш.

В следующий миг раздался шумный треск. Все картины, что были в зале, попадали со стен и приподнялись над полом на руках. Да, теперь каждая из изображенных Анн наполовину выходила из картины (кажется, где-то я такое уже видел). Руки их и лица теперь были неравномерно покрыты чешуей - зеленоватой, как у змеи. Все девушки резко зашипели, обнажая длинные клыки, и кинулись в сторону англичанина.

Я стоял, наблюдая за этой сценой, и не осознавал её. Мысли всё продолжали лихорадочно крутиться в моей голове. Я пытался найти Джейку оправдание, но фактов для этого находилось ничтожно мало по сравнению с теми вещами, что говорили об Инглише не самое приятное.

Звучащая наверху песня Синатры внезапно исказилась. Музыка то ускорялась, то замедлялась, голос певца уже был практически не узнаваем, а слова – почти не различимы. Как будто где-то перегрелся аппарат, воспроизводивший эту песню. Так же, как сейчас перегревался мой ум от всех находящихся в нем противоречивых мыслей…

В этот момент одна из картин - та самая, где Анна была в зелёном платье - вцепилась руками в шею Джейка, начав душить призрака, в то время как остальные картины обездвижили его. Сквозь искаженную музыку до моего слуха донёсся отчаянный хрип.

Я поднял взгляд и тут же увидел одну важную деталь. Деревянные ноги куклы. Они торчали с другой стороны картины, душившей Инглиша. И вид этой части паззла вытеснил все те мысли в моей голове, что грудились до этого. Осталась лишь одна – вот он, злополучный трофей, который я должен забрать.

Да пошло оно всё к чёртовой матери, - прошипел я себе под нос, а после этого в несколько стремительных шагов оказался над душащей англичанина картиной. Я быстро вцепился в торчащие деревянные ноги и потянул их на себя, упираясь ногой в холст. - Всё кончено, Анна! Ты и так уже мертва.

Конечно же, просто так отделиться эти ноги не могли. Но я уже один раз выдирал с мясом деревянные конечности, так что второй раз не вызывал столько внутреннего страха. Мне хотелось покончить с этим кошмаром, и был только один способ сделать это.

Анна визжала от боли, выпустив-таки из своей хватки Джейка. Причем хоть выдирались ноги только у одной картины, кричали все, создавая тем самым один жуткий хор агонии. Пара из Анн-дублей попыталась кинуться ко мне, но к этому времени я сумел уже оторвать ноги от картины с громким хрустом. Стоило этому случиться, как все картины повалились на пол, истекая красками словно кровью. Искаженный Синатра смолк, а пространство вокруг начало разрушаться, исчезая в небытие.

Я кинул быстрый взгляд на Джейка. Неизвестно, друг он или враг, но мне было понятно одно - без него мне отсюда не выбраться.

Чел? Чел, вставай, - я склонился над Инглишем. Где-то наверху начали бить часы.

Призрак с трудом пытался продышаться, поэтому не сразу отреагировал на то, что его зовут. А потом кое-как поднялся на ноги и закашлялся, выпуская в воздух солидную порцию сажи.

Мы… Нам сейчас… - пытался хрипло выговорить призрак, но только снова захлебывался кашлем.

Стены вокруг практически совсем исчезли, когда раздался громкий щелчок, и комната провернулась по часовой стрелке. Слишком быстро, чтобы можно было за что-то уцепиться, и потому я рухнул обратно на пол. Точнее, я думал, что упаду на пол, но полетел спиной куда-то вниз. Снова. Значит, скоро я проснусь. Но где? И что дальше?

И будет ли этому конец?..

Песни Фрэнка Синатры, упомянутые здесь (в порядке появления):

Wrap Your Troubles In Dreams;

Everything Happens To Me;

Over The Rainbow;

Body And Soul;

Get Happy;

It All Depends On You;

It Could Happen To You;

My Way.

** Картина отражает Блиц (или же Лондонский Блиц/Большой Блиц) - бомбардировку Великобритании нацистской Германией в период с 7 сентября 1940 года по 10 мая 1941, часть Битвы за Британию. Хотя «блиц» был направлен на многие города по всей стране, он начался с бомбардировки Лондона в течение 57 ночей подряд.

*** Pupa amata (лат.) - Любимая кукла.

**** Omnis homo mendax (лат.) - Любой человек лжив.

========== XV. Condemno ==========

??? неизвестного месяца ???? года. День ???

Сквозь тьму до меня доносились гулкие удары часов. Они пробили двенадцать раз - видимо, я всё же успел выбраться из Галереи до её «закрытия». А затем неожиданно послышался тринадцатый удар, и всё стихло.

В звенящей тишине я услышал только белый шум – как от телевизора, у которого не была настроена антенна. Этот звук успокаивал и возвращал меня в реальность. Или то, что я сейчас ею считал. Моё сознание прояснилось, и я с удивлением обнаружил, что лежу в кровати, накрытый тонким одеялом. В своей комнате. На момент я подумал, что всё, кончились мои мучения, но сумеречный сероватый свет, исходящий откуда-то с потолка, сразу же развеял только вспыхнувшую надежду на это. Нет – я не проснулся окончательно. Только оказался в так называемой «безопасной» зоне. Как тогда, когда я собирался попасть в самый первый из Миров-кошмаров - свой собственный. Хм, но если так, то… Получается, то, что я пережил в Галерее, было сном во сне во сне.

Жаль, что шутки про ДиКаприо уже не казались мне смешными.

Мысли в голове перекатывались с боку на бок подобно ленивым, жирным, покрытым толстым слоем слизи жабам. Мягкая, обволакивающая тьма забытья звала меня в свою чёрную пасть, и, наверное, только страх снова окунуться в кошмары останавливал меня от того, чтобы не провалиться обратно в дрёму. Я устал. Всё во мне умоляло о передышке. Даже самая напряжённая из тренировок, которые я переживал, не выматывала меня настолько.

Чтобы хоть немного успокоиться и не дать себе заснуть, я начал размышлять. Или хотя бы пытаться это делать. Я вспомнил, что произошло в Галерее, и почти мгновенно пожалел об этом. Голова сильно загудела от всех тех вопросов, что висели под потолком моей черепной коробки и притаились только на время, чтобы затем налететь на меня с новой силой.

Я чувствовал обиду и смятение – мне до сих пор не верилось, что Джейк может оказаться предателем, хотя все факты были налицо. Видимо, я и правда не хотел признаваться себе в том, что ошибался всё это время. Как заведённый, я снова начал перебирать, словно бусины на чётках, все те ситуации и фразы, которыми мы обменивались с Инглишем, чтобы собрать их в некую общую картину. Но паззл не складывался – воспоминания казались смазанными и нечёткими, многие вещи в поведении призрака были неоднозначными, а слова Анны и невозможность англичанина ответить на лёгкий, по сути, вопрос клали тяжеленный камень на чашу вины. Почему-то я вспомнил, как от Джейка шарахалась напуганная Рокси. Теперь то, что она его видела в виде сгоревшей головешки, казалось ловко продуманной стратегией, направленной на то, чтобы зацепить и подпитаться от как можно большего количества людей. И тот странный, будто ни к чему не причастный случай с насекомыми, которых видел только один парень... Господи, как было его имя? Не помню. Чем больше я старался вспомнить, тем более смутной, не полной казалась мне картинка. Это сводило с ума.