— Ну как знаешь, Грейджой, — в голосе Джона на мгновение появились прежние нотки, в нем звучали обида и пренебрежение. — Я предложил тебе хороший вариант на случай, если бастард сумеет подкупить судей. Но воспользуешься ты им или нет — это только твой выбор.

Ты вспомнил обо мне в первый раз за полгода, чтобы предложить мне мыть сортиры в твоем сраном Дозоре?

— Благодарю за заботу, Сноу.

Теон нажал на отбой и протянул свой стакан бармену. Когда он вышел из бара и направился домой, его ощутимо покачивало.

А дома его ждало новое письмо.

“30 сентября

Мой Теон!

Мне пришлось поднажать на кое-кого, чтобы это письмо доставили тебе как можно скорее. Во вторник общий день для посещений, и я договорился с охранником дать нам полчаса вместо обычных пятнадцати минут. Приходи без опоздания. Мне нужно увидеть тебя, иначе я просто сойду с ума.

Я хочу услышать тебя.

Я тоскую по тебе и по твоему голосу, Теон. Я понимаю, что нам не хватит сраного получаса на нормальную беседу, но ты же знаешь — самое главное начать, мой славный. Я хочу услышать о том, как ты живешь, как гуляешь с девочками, куда ходишь в свободное время и о чем ты думаешь, когда остаешься один. Я хочу, чтобы ты рассказал мне, как читаешь мои письма и что чувствуешь при этом. Все твои краткие записки я выучил почти наизусть, и мне этого мало.

Скоро я выйду на свободу, и у нас с тобой будет очень много времени. Мы будем наверстывать то, что упустили за прошедший год. И я клянусь, что на этот раз я тебя не упущу.

Не забудь выкинуть свои долбаные перчатки.

Я жду тебя.

Твой Рамси Болтон”

Письмо появилось неожиданно, буквально через несколько дней после их встречи. Рамси торопил события, был настойчив и хотел поговорить.

Но Рамси умеет играть в разные игры.

Теон так и не принял решения — стоит ли идти к нему на свидание. Устав от сомнений, он завалился спать прямо в одежде и сквозь дрему почувствовал, как девочки осторожно забираются на кровать, укладываются рядом с ним. Теон обнял и подтянул к себе ту, что была поближе — кажется, это была Кира, судя по толщине, — он положил ей голову на бок и заснул. С собаками ему всегда было тепло и спокойно. А что будет с ними, когда Рамси вернется? И что будет с ним самим? Теон всхлипнул и провалился в сон.

***

— Кто была та девушка, милый? — Далла принесла ему чай и бутерброды с сыром, когда он подписывал накладные на отгрузку товара. — Уж больно она похожа на адвоката Болтона.

— Далла, пожалуйста, не начинай, — Теон закатил глаза к потолку.

— Значит, это была она, — Далла с осуждением покачала головой. — И она сказала, что ты ходил к нему в тюрьму на свидание.

— Да, ходил! — Теон впервые почувствовал, как раздражает его навязчивая забота Даллы.

— Но зачем, Теон?

— У него сломана правая рука в трех местах. Я принес ему тренажер для разработки пальцев. Я даже не разговаривал с ним, Далла!

— Милый, ты добрый мальчик и мне очень нравится, что ты заботишься даже о своих врагах, но пожалуйста, будь благоразумен! Этот человек опасен. Он уже однажды сломал твою жизнь. Не дай ему сделать это еще раз.

— Далла, — поморщился Теон и добавил с нажимом, — не надо.

— Теон. У тебя в двадцать два года седая голова, нет половины пальцев и зубы вставные. Тебе этого мало? Разве нужно еще?

Теон вскочил:

— Далла, хватит!

Она, как и прочие, била по больному. И была права. Они все были правы. А Теон вспоминал свидание через перегородку и нежные поглаживания пальцев, которые должны были прикоснуться к его щеке.

Рамси не мог измениться. Но он писал ему такие письма, что Теон поверил — в этот раз все может быть иначе.

Но что, если это ложь и все они правы? Вдруг Рамси только и ждет выхода из тюрьмы, чтобы запереть его снова в подвале и отрезать от него куски — пока Теона не останется вовсе, пока его полностью не заменит Вонючка? Но ведь Вонючка уже однажды предал Болтонов и сдал с потрохами всю рамсину шайку. А это значит, что Рамси не успокоится, пока не убьет его — долго и мучительно.

Но как же письма? Если это коварный план, чтобы заманить его в свои сети, то Рамси не хватило бы терпения. Он наверняка бы сорвался и выдал свои истинные намерения.

Теон перечитал три последних письма. Нет, в письмах Рамси совсем не такой, как раньше. За то время, что он провел в подвале у Рамси, он научился улавливать его настроение и предугадывать поступки. Только при встрече можно определить, изменился ли Рамси по-настоящему и пишет ли он правду в своих письмах. Или все это западня, в которую Болтон заманивает его красивыми словами. Чтобы разобраться — нужно непременно поговорить с ним.

Комментарий к Часть 5

С наступающим, дорогие читатели!

========== Часть 6 ==========

Хмурый охранник провел Теона в уже знакомое помещение для свиданий — комнату, перегороженную толстым стеклом, и указал на один из свободных стульев. В другом конце зала черноволосая носатая дорнийка о чем-то жарко спорила с мужчиной в оранжевой робе, то и дело повышая на него голос. У Теона кружилась голова, его трясло от волнения. Он таращился на дорнийцев и комкал полы своей куртки. Он снова не был уверен, что ему стоило сюда приходить.

Когда он читал письма Рамси, сидя дома в любимом продавленном кресле, все казалось простым и понятным: надо посмотреть в глаза своему бывшему мучителю и поговорить с ним, чтобы решить, нужно ли вообще продолжать общение. Но сейчас Теону было страшно. Вот-вот в эту комнату должен войти Рамси Болтон, и ему придется с ним разговаривать.

В это время охранник Колченогий Карл возился с ключами у камеры Рамси. Свое прозвище Карл получил из-за того, что его правая нога ниже колена заканчивалась протезом — во время службы в Дозоре он не заметил мину-растяжку.

Рамси сидел на краешке койки, крепко стиснув руки в замок.

— Вы сегодня нарасхват, мистер Болтон, — улыбнулся охранник, открывая решетку.

Всего десять минут назад прихрамывающий Карл проводил Рамси обратно в камеру после встречи с Русе Рисвеллом. Других посетителей на сегодняшний день не ожидалось, кроме…

Он пришел! Он все-таки пришел!

Рамси торжествующе улыбнулся. На миг его охватило ликование, однако он немедленно подавил приступ эйфории. Нельзя терять голову, разговор с Грейджоем должен пройти по его сценарию, а для этого ему нужно держать себя в руках и не поддаваться эмоциям.

Рамси по старой привычке подсчитывал шаги, следуя за охранником. Он прокручивал в воображении начало диалога с Грейджоем, но постоянно ловил себя на мысли, что пытается предугадать первые слова, которые услышит от него. А еще Рамси вновь хотел увидеть в глазах Грейджоя странное выражение надежды и неясного вопроса, которое не давало ему покоя со времени их первой безмолвной встречи.

Глухая железная дверь открывалась очень долго, словно в замедленном фильме. У Теона пересохло во рту, когда из-за нее появился Рамси в сопровождении охранника, припадающего на правую ногу.

Охранник снял наручники, и Рамси быстро оглядел зал за стеклянной перегородкой. Он сразу увидел знакомую худощавую фигуру в той же самой куртке, в которой Теон пришел на их первое свидание.

Рамси, сильными движениями размяв кисти, что-то сказал — Теон не разобрал что именно, он слышал только громкий назойливый голос дорнийки.

Теон не отваживался посмотреть в лицо Рамси и не понимал, чего ему больше хочется — спрятаться под стойку или убежать. Сердце застучало так, что заглушило все остальные звуки, и в животе заворочался какой-то липкий тревожный ком.

Боги, зачем я снова пришел сюда? Что я скажу ему? Что он скажет мне?

Рамси сглотнул и перевел дыхание. Грейджой все еще стоял поодаль, словно вовсе не собирался занимать стул у переговорной трубки, поэтому Рамси улыбнулся ему и поднял ладонь в приветственном жесте.

Все, как и прежде! Ты ждешь моей команды, боишься приблизиться, боишься первым начать разговор… Это хорошо. Это очень хорошо. Ну давай же, подойди ко мне… сделай первый шаг, мой славный!