Ему потребовалось несколько минут, прежде чем он смог ответить. Всё это время она держала его на прицеле своей палочки, рука дрожала. Он заговорил, пытаясь выровнять дыхание.

— Мерлина ради, — сказал он. — Я привёз тебя домой. Уложил в кровать. Чего тебе ещё надо?

— Ты меня вырубил! — яростно произнесла она.

— А ты напала на меня, так что, думаю, мы квиты.

Забини хотел было встать, но Гермиона дёрнулась, и он остался сидеть. Затем, пожав плечами, всё равно встал.

— В любом случае, думаю, ты сделала правильные выводы. Ты бы реально отправилась в Лютный переулок с любым знакомым слизеринцем?

— Ты ужасен! — воскликнула Гермиона.

— Нет, — сказал он. — Я бдителен, — его рот искривился, он погладил Живоглота. — Ты не изменилась, Грейнджер. Всё такая же наивная. Я мог уже сто раз тебя убить.

— Я всё ещё хочу убить тебя, — буркнула Гермиона.

— Ну ладно, — сказал Блейз, прекрасно понимая, что она врёт. — Тогда, я думаю, Грюм снизойдёт до роли телохранителя, — Забини сел на диван, игнорируя направленную на него палочку.

Гермиона поняла, что снова теряет контроль над ситуацией несмотря на то, что у неё были обе палочки. Потому что она чувствовала себя ужасно глупо, направляя палочку на Блейза, в расслабленной позе сидящего на диване.

— Видишь? — сказал он, бросив на неё взгляд. — Я знаю, о чём ты думаешь. Ты сейчас опустишь палочку. Ты хоть представляешь, на сколько это глупо? Неужели я не доказал тебе, что ты была не права?

Гермиона издала сдавленный стон.

— Может быть, ты перестанешь играть в эти игры разума? — спросила она.

— Нет. Я лишь заставляю тебя задуматься. Думал, ты будешь благодарна мне за это, — он погладил Живоглота по спине, даже не взглянув на неё.

— Ты реально думал, что я скажу тебе спасибо за то, что ты вырубил меня и напугал до смерти? — его рот дёрнулся. — Как я вообще могу тебе теперь верить?

Её голос дрожал, и ей это не нравилось. Он бросил на неё неожиданно удивлённый взгляд. В нём был намёк на беспокойство.

Забини потянулся к её руке. Гермиона отшатнулась, но он дал понять, что не собирается отнимать у неё палочки.

— Помнишь, — сказал он почти непринуждённо, — я говорил, что у любого может быть метка?

Он провёл ей пальцами по рукаву мантии, она поняла, что он от неё хочет, и потянул ткань вверх.

Кожа была совершенно чистой.

— Это ничего не доказывает, — сказала она, но от такого рода откровения стало легче. — Волан-де-Морт мёртв. Он больше не может вербовать людей.

— Верно, — согласился Забини. — Но я слишком умён, чтобы быть на стороне проигравших, — он на мгновение задержал свою руку на её запястье, это дало ей странное чувство покоя. — Но если это не способно тебя убедить, то на столе лежит письмо.

Гермиона удивлённо обернулась. Там, и правда, был маленький конверт. И как только она не заметила его?

Сначала она пыталась открыть его одной рукой, не желая выпускать палочки из рук. Но поняв, что это бесполезно, отложила их и разорвала конверт.

Самой маленькой гриффиндорке

Гермиона нахмурилась на то, что это прозвище все ещё использовали.

Готов поспорить, ты уже познакомилась с моим протеже. Кого я обманываю, ты читаешь это. Ему поручено охранять тебя до тех пор, пока небольшая проблема, о которой я говорил, не будет решена. На этом всё.

– Грюм

Гермиона поджала губы и скомкала послание. Забини как ни странно, особого веселья не испытывал, наблюдая за происходящим.

— Я не ребёнок.

— Но иногда ведёшь себя как ребёнок, — ответил Забини. В его голосе не было ни единого намёка ни на злость, ни на весёлость. — Я не шучу. Ты постоянно упускаешь вещи, которые я воспринимаю как должное. Ты взяла у меня чая, даже не задумываясь. Ты приняла почти всё, что я сказал, за чистую монету.

— Больше я такую ошибку не совершу, — сказала она, беря в руки палочку. Блейз подумал, что она собирается заколдовать его, но Гермиона направила палочку на письмо.

— Инсендио.

Бумага вспыхнула и пеплом осыпалась на пол.

— Сейчас, — сказала она почти любезно, — убирайся.

========== 3 ==========

Комментарий к 3

Как сегодня выяснилось, я ужасный, отвратительный, мерзкий плагиатор.

Неужто вы думаете, что ваша работа стоит того, чтобы её плагиатить?

Я знаю от силы 5-10 работ, которые реально можно было бы выдать за свои, попытаться словить славу. Но то, как делают некоторые люди, которых ущемляет то, что у одной работы может быть больше, чем один переводчик…

Можете и дальше слать сообщения в тех.поддержку с жалобами на плагиат, на то, что автор/переводчик тут вы.

Удачи :)

Конечно, были протесты. Она бы тоже протестовала, если бы ей пришлось пойти к кому-то вроде Грюма и сказать, что задание провалено. Забавно, но она не испытывала ни малейшего чувства вины за то, что сделала это с Блейзом Забини.

— Кто бы ни создал эту проблему, он не так опасен для меня, как ты, — высказала она ему, когда выпроводила за дверь. — Они мне даже и слова не сказали, в то время как ты вырубил меня, украл у меня палочку и назвал меня самоубийцей, — она остановилась, положив руку на дверь. — Молодец.

И захлопнула её.

Чтобы разъяснить всю ситуацию, нужно сказать, что угрозы были и раньше. Их было много. О, она не сказала бы, что получила все, конечно, ей досталось больше всех, потом шёл Гарри, а за ним Рон. На самом деле они не особо сильно отличались силой; просто люди думали, что вот она — женщина — и Гарри с Роном защитят её. Что ж. Это было правдой. После первых трёх сообщений она перестала им рассказывать.

Единственное, чем это письмо отличалось от предыдущих, насколько она могла судить, заключалось в том, что оно было адресовано не ей, а кому-то другому. Она не знала, кому, лишь предположила, что это Гарри. Учитывая письмо, которое он отправил ей после того, как оно было раскрыто, это было наиболее вероятно.

И он, и Рон упрямо настаивали на том, чтобы им разрешили остаться с ней, но она решительно отказалась. Если бы это выглядело как предложение, сказанное приятным тоном, будто две подруги приехали её навестить, она бы с радостью приняла его (в этот раз точно отказалась бы от огневиски). Вместо этого были два упрямца, которыми управлял тестостерон, которые скорее всего никуда не уйдут, опасаясь, что её маленькое и хрупкое «я» кто-нибудь обидит в их отсутствие. В хогвартсе это казалось милым. Теперь же это было ужасно утомительно.

Гермиона любила уединение. У неё всегда была такая склонность, и она только усилилась, когда ей пришлось делить комнату с двумя другими девочками, которым было далеко до спокойствия и тишины. Она, наконец, привыкла к своей независимости. Ей это нравилось. И сдаваться она не собиралась.

Она очень хотела сказать пару ласковых Грюму, как только увидит его в следующий раз.

Учитывая, как много всякого из «прошлого» преследовало её до сих пор, меньше всего она ждала подставы от той пары дней, когда она помогала Забини с Трансфигурацией. Ладно, полтора дня, если быть точной. Ей даже немного было жалкоБлейза. То, что Грюм был его наставником, пожалуй, могло сделать его слегка… безумным. Она бы ничуть не удивилась, если бы после общения с Аластором, Забини превратился в антисоциального, параноидального безумца. На самом деле, ей казалось, что он уже вот почти.

Когда она вернулась, Живоглот обиженно восседал на диване. Она пристально посмотрела на него.

— Любезничаешь с врагом? — спросила она. — А как же верность, Живоглот?

Он издал низкий, сопящий звук и подвинулся, чтобы дать ей место. Она вздохнула и села. Через какое-то время она обнаружила у себя на коленях абсолютно довольного жизнью кота.

***

Возможно, он зашёл слишком далеко.

Совсем чуть-чуть.

Грюм велел ему удивить её — вывести из состояния покоя.

— У тебя это хорошо получается, — говорил он. И Блейз сделал всё возможное (хотя нет, не всё, потому что иначе она бы плакала). И… да, всё это немного вышло из-под контроля.