*
Строительство летучего корабля близилось к завершению. Собственно говоря, он уже был готов, оставалось только догрузить некоторое оборудование и припасы. Оболочка подъёмного аэростата округлилась, полностью заполненная газом. Пассажирская корзина, выполненная в форме корпуса парусного судна неподвижно висела под аэростатом на растянутых канатах, закреплённых нижними концами за колонны, поддерживающие массивную крышу большого здания.
Начальник строительства - Жак оказался толковым малым. Ознакомившись с идеей парашюта, он быстро сообразил что к чему и через несколько часов его работники уже принялись за изготовление опытного образца, который нужно было испытать, как можно быстрее.
Ёмкости с кислородом и дыхательные аппараты уже были на борту. Планировался экипаж из пяти человек и все припасы на пять-шесть дней, с учётом обратной дороги, если за два дня полёта не удастся достигнуть конца сумеречной стены. Кроме того необходимы были и тёплые вещи, так как никто не знал, какими могут оказаться погодные условия и температура в туманной стене.
День пролетел незаметно. Воронин и Серый трудились наравне со всеми. Забравшись по верёвочной лестнице на корабль, они тщательно проверяли снаряжение, компактно и надёжно закрепляя его так, чтобы ничто не мешало передвижению экипажа. Летуны (как Серый сразу окрестил парящих вокруг горожан) без устали сновали вверх - вниз, доставляя необходимое. Все они были сосредоточенны и чем-то напоминали озабоченных пчёл.
- А ты знаешь, я им даже завидую, - признался Серый. - Это ж надо так легко и непринуждённо летать, даже не задумываясь как это делается.
- Они с этим родились, - пожал плечами Воронин.
- Да, а я так и не научился…
- Ты что, взаправду пытался научиться летать?!
Изумлённый солдат даже перестал крепить ремнями тюки к бортам корпуса. Он выпрямился и недоверчиво уставился на товарища. А Серый расслаблено откинувшись на сидушку, обхватил руками колени и мечтательно улыбнулся:
- Да уж, было дело…
- Ну и как же ты это делал?
- Очень просто: выпрямлялся, раскидывал руки в стороны, закрывал глаза, чтобы ничего не отвлекало и сосредотачивался. Я представлял, что моё тело постепенно становится невесомым и начинает медленно, незаметно подыматься над землёй. Казалось, вот-вот и я полечу…
- Ну это, наверное, ещё в детстве было?
- Всегда. Я периодически пробовал это делать всю жизнь, последний раз совсем недавно.
Гм… интересно, а как знакомые относились к этому чудачеству? Небось, насмешки строили?
- Нет. Никто не видел, я же это делал в совершенно безлюдных местах. Да и если бы кто-нибудь всё же заметил, то наверняка подумали бы, что просто человек медитирует - сейчас это стало модно.
- Но ведь это же полная чушь! - не выдержал Воронин. - Люди не птицы, летать не могут.
Но Серый лишь со спокойной улыбкой повёл рукой в сторону очередного летуна, появившегося у наружного борта, и солдат крякнул, растерянно потирая затылок.
- Мда… не видел бы собственными глазами, не поверил. Никак не могу привыкнуть, что они вот так запросто…
- Слушай, служивый, а давай-ка вечерком проверим эту их “Красную утку”? - предложил Серый, меняя тему разговора. - Посмотрим, что за народ там собирается, заодно послушаем этого музыканта - очень мне любопытно, чего это с ним так носятся.
- Может, и в самом деле хорошо играет, - предположил Воронин.
- Посмотрим… я в этом немножко разбираюсь.
- Сам что ли музыкант? - поинтересовался солдат.
- Скорее дирижёр, - криво усмехнулся Серый и с усердием принялся за работу, прекратив разговор. Обоим не терпелось поскорее отправиться в экспедицию, так как каждый надеялся отыскать возможность вернуться домой.
Когда в конце дня прилетел Жак, чтобы проверить, как идут дела, его пухлая добродушная физиономия стала ещё шире от довольной улыбки. Он похвалил новичков и пригласил на следующее утро принять участие в испытании парашютов.
- Мы-то и сами можем, но всё же вам эти приспособления лучше известны, так что приходите.
- Обязательно будем, - заверил Воронин. - Тем более, что нужно проверить укладку. Если парашют не раскроется, человек погибнуть может.
- Об этом не волнуйся, - успокоил Жак. - Испытывать буду я лично, а рождённый летать, как говорят у нас, далеко не упадёт!
- Да слышал я похожую поговорку, только она немного другой смысл имела и звучала чуть по-иному, - проворчал Серый.
- Это где ж ты такое слышал? - поинтересовался начальник строительства.
- А, там… в другой жизни.
- И как же она звучала?
- Рожденный ползать летать не может…
- Это точно про наших уродов-повстанцев! - расхохотался Жак, но, заметив странное выражение на лицах новичков, поспешил добавить: - Ну, вас-то это не касается, вы ж из Лабиринта.
Воронин дёрнулся было, собираясь что-то сказать по этому поводу в защиту тех людей, с которыми делил еду у костра, но Серый, успел схватить его за руку и, крепко сжав, спокойно подтвердил:
- Точно. Мы же не местные и родились в совершенном ином месте.
- Я об этом и говорю. Ну, ладно, на сегодня всё, а завтра приходите с утреца прямо сюда на испытания.
Махнув рукой на прощание, начальник строительства вылетел из корзины и, скользнув по плавной дуге вниз, скрылся в одном из переулков. Проводив его взглядами, Серый с Ворониным переглянулись, вздохнули и начали медленно спускаться по верёвочной лестнице, ощущая некую несправедливость по поводу собственного неумения летать.
Незаметно подкравшийся вечер уже накинул на улицы лёгкую вуаль загадочного призрачного полумрака, наполненного разнообразными звуками шагов, приглушённых голосов, каких-то шорохов и тресков. То там, то здесь вспыхивали огни в окнах домов, отбрасывая на серую брусчатку мостовой тёплые желтоватые прямоугольники. Горожане возвращались с работы по своим квартирам, хотя попадались и такие, которые просто прогуливались. Всё же большинство жителей предпочитали передвигаться пешком по земле, если никуда не спешили. Словом, всё выглядело обычно, если не считать пролетающих иногда над головой людей и полное отсутствие на улицах детей.
Когда Воронин и Серый подошли к ресторану “Красная утка”, как раз включилась лампочка над полуоткрытой потёртой дверью, из-за которой доносился звон тарелок, невнятные голоса, а ещё соблазнительный запах жареной птицы.
- Кажется, мы по адресу, - удовлетворённо кивнул Серый и, распахнув двери, шагнул внутрь.
Воронин последовал за ним.
Здесь царила атмосфера провинциального заведения: в меру шумно, в меру надымлено и слегка весело. Очевидно, вечер только начинался, так как половина столов была ещё совершенно свободна. Посетители располагались небольшими компаниями, что-то горячо обсуждая и потягивая напиток, напоминающий пиво. За стойкой бара возвышался лысый толстяк, зорко наблюдая из-под полуприкрытых век за происходящим в его заведении.
Подойдя прямо к нему и поздоровавшись, Серый выложил на стойку два талона на питание, полученные в мэрии, и с дурашливой усмешкой поинтересовался:
- На что мы можем рассчитывать благодаря сим верительным грамотам в столь блистательном очаге культуры?
- Чего? - изумился Бэримор, явно не знакомый с подобной терминологией. - Какие грамоты?
- Извините, я имел ввиду вот эти талоны. Что мы можем по ним получить?
- А, новички… - облегчённо вздохнул хозяин и расплылся в самодовольной ухмылке. - У меня тут не забегаловка какая-нибудь, а приличное заведение, уж будьте уверены. Вам полагается ужин и по бокалу пива, пока собственными деньжатами не обзавелись. Но, как новеньким, я ещё добавлю по бокалу в счёт заведения! Присаживайтесь, занимайте места, сейчас кто-нибудь из девочек к вам подойдёт. Сегодня у нас будет людно.
- Что, праздник какой?
- Наш музыкант сегодня будет выступать с новым номером, так что народу будет валом.
