- Санса… - негромко окликнула ее леди Кейтилин, и девушка заставила себя поднять взгляд. Нет, она должна быть сильной и смелой; Серсея на ее месте не стала бы дрожать и заливаться слезами. Ее золотой королеве хватило бы храбрости самой взять меч и повести войско в бой, подобно сестрам Завоевателя; разве жалкая, всхлипывающая Санса Старк может быть достойной ее?

- Я… - голос звучал хрипло, надтреснуто, как у древней старухи, горло пекло, но девушка заставила себя говорить: - Я кое-что видела… в старой части замка…

На какой-то миг Санса сбилась, умолкла, колеблясь, но матушка ободряюще сжала ее пальцы, и слова хлынули бурным потоком. Родители и мейстер слушали девушку внимательно, не перебивая, леди Кейтилин ни на секунду не выпускала ее пальцев; черты лорда Старка, даже в самые погожие дни хранящие печать грусти, мрачнели с каждым словом, а лицо матери застыло, точно оледенев, в синих глазах мелькнул незнакомый Сансе огонек. Юная леди содрогнулась, вновь охваченная страхом; неясно, что хуже - если родители ей поверят или же наоборот, посчитают ее лгуньей. Но Сансе не за чем оговаривать королеву, напротив, она хотела стать для Серсеи той самой леди из ненаписанной песни. Щемяще-грустная мелодия звучала у девушки в голове почти весь вечер, но из-за шумевших прибоем тяжелых мыслей Санса едва различала мотив, однако сейчас она зазвучала неожиданно громко. Сладко пела арфа, ей вторила лютня, а в тонком звоне серебряных колокольчиков чудилось эхо весенней капели или горьких слез, разбивающихся о лед. Мелодия казалась воплощением всего того нежного, восторженного, запретного, что девушка испытывала к Серсее. Как жаль, что королева никогда об этом не узнает.

- Ты же поговоришь с королем? - спросила девушка, ловя взгляд отца. Лорд Эддард поджал губы, не спеша с ответом дочери. - Попросишь его не наказывать королеву, правда? Она ведь ни в чем не виновата!

- Санса, - со вздохом начала леди Кейтилин, - супружеская измена в браке с королем карается очень сурово.

- Но ведь он сам первый начал! Я видела на пиру! Он… трогал служанок! - выкрикнула Санса, вспыхивая ярче факела. - Вы же там были, батюшка! И мама тоже! Королева сидела рядом с вами, пока ее муж… с другими женщинами!..

- Миледи, - мейтер Лювин предостерегающе поднял руку, - не нам, простым людям, осуждать короля. Предоставьте это богам. За все свои дела Роберт Баратеон ответит перед ними.

- Стало быть, Ланнистеров тоже побережем для божьего суда? - неожиданно жестко бросила леди Кейтилин. - Нед, ты должен все рассказать Роберту.

- Это слишком серьезные обвинения, Кет, а у нас почти нет доказательств.

- Письма Лизы и слов родной дочери тебе не достаточно? - при упоминании тетки Санса втянула голову в плечи; Серсея упоминала некую Лизу, но мало ли Лиз в Семи королевствах? Вовсе не обязательно, что она говорила о тете Сансы, вдове Джона Аррена.

- Она могла и обознаться, - предположил лорд Эддард , - а что касается Лизы… она недавно потеряла мужа. Слова девочки и скорбящей вдовы против слова Серсеи, за которой стоит вся мощь Ланнистеров. Не думаю, что старый Тайвин будет стоять в стороне, пока его детей обвиняют в измене короне и убийстве.

Убийстве?.. Санса непроизвольно крепче прижалась к матери и пугливо воззрилась на отца; это же наверняка ложь! Королева Серсея просто не могла быть замешана в подобном. Тетя Лиза просто обозналась или ее разум помутился, со вдовами иногда такое бывает.

- Я не предлагаю публично обличить ее перед всем двором, Нед, но поговорить с Робертом все же необходимо. Даже без доказательств все слишком серьезно, чтобы оставить это просто так.

Лорд Старк горько усмехнулся.

- Ты не знаешь Роберта. Одного намека на супружескую неверность королевы хватит, чтобы он схватился за молот, и да помогут старые боги тем, кто окажется у него на пути. Дочь, - Хранитель Севера приподнял лицо Сансы за подбородок; огоньки свечей дрожали светлячками, отражаясь в его глазах. - Ты уверена, что в башне ты видела именно Серсею? Это не могла быть какая-нибудь другая женщина?

Девушка неуверенно повела плечами; возможно, в свите ее величества есть светловолосые и зеленоглазые дамы, но, признаться, Санса мало обращала внимания на фрейлин: рядом ними королева казалась павлином, окруженным невзрачными воробьями. Если бы одна из них оказалась той женщиной в башне, Санса бы провела в молитвах богам всю ночь, но “волчья девка” по имени Лианна и своего Роберта она называла королем… девушка медленно кивнула, прикрывая глаза, чувствуя, как под веками закипают слезы.

- А мужчина? Его ты не рассмотрела? - спросила леди Кейтилин и прижала дочь к груди, целуя в лоб, когда она покачала головой, не в силах вымолвить больше ни слова. - Хорошо, милая. Ты поступила правильно, все рассказав. Надеюсь, твой отец тоже поступит разумно.

- Кет… - в голосе лорда Эддарда звучало предостережение.

- Нед, - в тон ему откликнулась матушка, но с затаенной мольбой. Отец с глубоким вздохом запустил пальцы в волосы, опуская голову; леди Кейтилин встала, увлекая за собой старшую дочь. - Идем, милая, я провожу тебя в твою комнату. Мейтер Лювин, можно ли попросить у вас сладкого молока? Совсем немного, наперстка будет довольно.

- Ты поговоришь с королем? - продолжала настаивать девушка; она тянулась к отцу, но мать цепко держала ее за плечи. - Ее величество ни в чем не виновата, это все король!.. Он делал ей больно, хотя клялся любить перед богами и людьми! Пожалуйста, батюшка!..

- Иди к себе, Санса, - глухо промолвил лорд Эддард, не поворачивая головы; подбежавшая к нему Леди, будто утешая, лизнула его пальцы прежде, чем пойти вслед за хозяйкой. Мужчина шумно выдохнул. - Я приму меры. Но ты никому не должна говорить о том, что видела. Понимаешь, Санса? - взгляд отца, брошенный через плечо, пронзил ее точно ледяное копье Иного. - Никто, даже Джейни и Бет не должны об этом знать.

- Да… да, да, конечно! - от облегчения и радости у девушки подкосились колени; вырвавшись из рук матери, она бросилась к лорду Эддарду, крепко обняла отца, прижимаясь щекой к его груди; ладонь мужчины неловко провела по ее волосам, а губы коснулись макушки. Она знала, что батюшка поверит ей и поможет, даже не сомневалась; пусть Роберт Баратеон король и его друг, но он обижал королеву, из-за него она страдала. Люби король ее как положено, разве стала бы она бежать в старую башню, в объятия любовника?

Но теперь с ее величеством точно все будет хорошо. Лорд-отец поговорит с королем, и Роберт, осознав, как был груб, станет самым лучшим мужем для Серсеи; тогда ей станет не нужен тот мужчина из башни. Как бы хорош не был тот человек, он все-таки не король и не отец ее детей. Может, он и любил королеву, но Санса тоже ее любила, однако ей хватало совести признавать неприкосновенность ее брака с Баратеоном, тем более, что Серсея мать ее нареченного.

Благодарно поцеловав лорда Эддарда на ночь, Санса безропотно позволила увести себя обратно в опочивальню; она горделиво шествовала рядом с матерью, придерживая подол сорочки, словно парадные юбки, улыбалась ликующе. Печальная мелодия в голове сменилась торжественным маршем. Теперь королева спасена, батюшка позаботится, чтобы ей ничего не угрожало; юная леди Старк казалась самой себе отважной, словно королева Нимерия: другие бы на ее месте не замедлили осудить Серсею, а она смогла ее защитить. Пусть ее величество об этом никогда не узнает, но Сансе Старк довольно и того, что королева будет жива и счастлива; королю Роберту лучше постараться вернуть ее любовь, если он не хочет и дальше быть рогатым, как олень на его гербе.

Девушка плутовато хихикнула, переполненная самыми радужными мечтами; она не могла даже представить, что из-за ее рассказа родители решат отложить отъезд дочери в Королевскую гавань.

========== Часть 14 ==========

Когда король уезжал, Санса едва сдерживала слезы.

Это было несправедливо! Она должна была поехать в столицу, как дочь десницы и невеста наследника престола, а не Теон, всего лишь воспитанник Хранителя Севера. Девушка так мечтала о Юге; воображала, как будет каждый день наряжаться в атлас и шелк, выезжать в город верхом на собственной лошади и улыбаться простому люду. Представляла турниры, пиры, где будет танцевать со своим принцем, прогулки в садах, соколиную охоту - король Роберт предпочитал более крупную дичь, кабанов и оленей, но принцу Джоффри, унаследовавшему от отца тягу к охоте, больше нравилось загонять зайцев. Он даже обещал Сансе научить ее стрелять из арбалета; леди Старк мысленно ужаснулась, но заставила себя улыбнуться жениху и заверить, что это будет просто восхитительно. Серсея Ланнистер любовалась сыном, прогуливающимся со своей невестой, гордо улыбалась, а вот леди Кейтилин казалась потерянной, хотя должна была радоваться: ее старшая дочь станет королевой - чего еще можно желать?