Покои башни состояли всего из нескольких комнат - горницы и опочивальни; воображение Сансы тут же нарисовало ей заточенную здесь леди, прекрасную, но печальную, с зимними розами в волосах. Она пыталась представить себе и дракона, сторожащего башню, но на Севере драконы не водились, так что пришлось взять гаргулий, ужасных каменных созданий, которых невозможно убить обычным мечом - только валирийская сталь способна принести им погибель. Девушка вообразила и доблестного рыцаря, явившегося, чтобы освободить леди из башни; он обязательно сразит всех врагов и увезет прекрасную деву из ее темницы… или же, израненный, умрет у нее на руках, и леди, не перенеся его гибели, бросится из окна. Санса прижала ладонь к груди, трепетно вздыхая; ей больше нравилось, когда в песне или сказке все заканчивалось хорошо, чтобы рыцарь и его леди жили долго и счастливо, но и в пронизанной грустью истории, оканчивающейся гибелью влюбленных, она находила какую-то прелесть, ведь рыцарь был готов погибнуть ради своей леди, а ей не нужна жизнь без него. Санса решила вечером попробовать записать историю в стихах, сочинить музыку; леди Старк бы хотела подарить эту песню королеве, исполнить ее перед Серсеей, ведь именно она вдохновила девушку; вложить в строки все те чувства, что Санса питала к ее величеству. Шальная мысль вместо рыцаря вписать воинственную королеву, явившуюся спасти нежную и кроткую леди, заставила сердце девушки забиться сильнее: женщина взяла в руки меч, не боясь биться за свою любовь, и умерла, истекая кровью из многочисленных ран, в объятиях возлюбленной, которая поцелуем поймала ее последний вздох… Санса снова задрожала, но уже не от холода: если она споет о таком в присутствии короля, родителей, слуг и придворных, будет скандал! Ведь это почти такое же бесстыдство, как и любовная тяга двух рыцарей друг к другу; девушке как-то довелось услышать донельзя похабную песню “Копейный турнир”, распевающий ее пьяный свечник почти сутки просидел за нее в колодках. Но ведь сочинение Сансы не о турнире, а о любви, пусть и запретной, неправильной, но от того - пьянящей, не хуже вина.
Леди Старк сжала в кулаке кулон, чуть натягивая цепочку, впившуюся в шею; нет, она не споет об этом перед всем двором, не настолько она безрассудна. Пусть уж песня принадлежит только Сансе, раз уж ей даже поцелуй Серсеи получить не суждено.
Тихий грохот, раздавшийся за чуть приоткрытой дверью, заставил девушку пугливо метнуться к стене; румянец схлынул, уступая место болезненной бледности. Кто здесь? Неужели это королева? Санса сделала крошечный шаг к двери, за которой мелькнула чья-то тень; что-то упало в полутемной опочивальне, и леди вновь отскочила, подобрав юбки.
- Ваше величество?.. - едва слышно пискнула она, готовая бежать в любой момент. Наверное, это всего лишь ветер, а никакие не приведения, или вовсе крысы. Мерзкие, огромные, страшные крысы… девушка жалобно захныкала, беспокойно переминаясь с ноги на ногу; вся ее храбрость ломалась и трескалась тонким льдом на весеннем солнце, хотя должна была быть крепче самой Стены! Если Серсея не побоялась сюда прийти, то и Сансе нечего страшиться. Что призраки сделают ей, живой и цветущей? А крысы - всего - лишь грязные грызуны! Но если окажется, что это Арья пробралась сюда, чтобы напугать старшую сестру, то ей точно не поздоровится. Санса на негнущихся ногах шагнула к двери.
- Ваше величество, вы здесь? - снова позвала она; собственный голос показался ей не громче мышиного писка. Девушке никто не ответил, даже обитающее в башне приведение. За грохотом, сотрясший крыло до самого основания, последовало чье-то шумное тяжелое дыхание.
- Осторожнее! - женский окрик прозвучал резко, точно пощечина. Санса замерла, одновременно напуганная и заинтригованная: голос с пронзительными капризными нотками никак не мог принадлежать королеве, которая всегда была так мила и вежлива. - Здесь все такое ветхое, что, кажется, вот-вот развалится.
Ответом ей был негромкий смех, явно мужской, и леди Старк, позабыв о страхе, крадучись, подошла к двери. Теперь она окончательно уверилась, что это не Серсея: зачем же королеве приходить сюда, да еще и с мужчиной? Но кто тогда? Кто-то из слуг? Или придворная да с соблазнившим ее рыцарем? Щеки Сансы вспыхнули, как от поцелуев огня; она ни разу не ходила за конюшню подглядывать, как милуются слуги, да и здесь оказалась совершенно случайно. Лучше будет, если Санса все-таки уйдет: ни к чему ей это. И совсем леди не интересно, что они там делают, она не хочет этого знать, ей довольно и Джейни с ее играми. Но девушку тянуло к приоткрытой двери, за которой творилось что-то явно запретное, иначе бы зачем кому-то прятаться в заброшенной башне? Леди не должны подглядывать, это грубо и недостойно, но Санса не могла противиться любопытству; хотелось самой рассказать подругам что-то новое, интересное, а не просто собирать слухи, которыми с ней делили Бет и Джейни.
Затаив дыхание, Санса прильнула к щели. Свет лился сквозь распахнутые ставни, ложась бледным пятном на пол, у стены стоял черный остов огромной кровати, над которой вместо бархатного балдахина висел полог из паутины, очаг казался брошенной барсучьей норой. Опочивальня казалась не уютнее хлева, а ведь когда-то здесь жили короли Севера. Девушка вытянула шею, стараясь заглянуть в каждый угол комнаты, но так никого и не увидела. Санса досадливо наморщила лоб. Может, все эти голоса ей показались и никого тут нет? Она хотела уже войти в комнату, чтобы точно убедиться, что находится в башне одна, когда на пол пред самой дверью упало нечто, похожее на гигантского нетопыря. Санса зажала рот ладонью, глуша крик, вцепилась в косяк, но чуть ослабила хватку, поняв, что это всего-навсего плащ. Темно-бордовый плащ, отороченный золотистым мехом, раскинувшись, лежал на полу, буквально на пороге комнаты, рядом же валялся небрежно брошенный темный дублет, поблескивая в полумраке яхонтовыми пуговицами. Девушка облизнула пересохшие губы; ни призраки, ни крысы не разбрасывают одежду. Леди Старк теснее прильнул к щели; след из разбросанной одежды вел к старому, потемневшему от времени, но крепкому столу, стоящему в дальнем от окна углу.
Первым Санса увидела мужчину: высокий и широкоплечий, он показался ей смутно знакомым, но лица его в темноте было не разглядеть; человек был в одной рубашке, выпростанной из бриджей, в широком вороте виднелась его гладкая грудь с блестящей на ней золотой цепочкой. Тяжелый овальный медальон был украшен каким-то узором, но Санса не могла рассмотреть, каким. Девушка с присвистом выдохнула, переступая с ноги на ногу: видеть все воочию оказалось куда более волнительно, чем представлять все со слов подруг. Она сжала косяк так, что пальцы заболели, когда мужчина принялся деловито распускать завязки на бриджах, а после резко спустил их до колен, обнажая чресла и зад. От порочности зрелища Санса едва не лишилась чувств; цепляясь за дверь, она ловила каждое движение человека, уже предвкушая любопытство и нетерпение Джейни и Бет, которым она вечером непременно расскажет о своем приключении.
Стоило изящной женской руке коснуться мужчины между ног, как из его груди вырвался низкий стон; застонала и Санса, сминая в кулаке юбки.
- Я вижу, твое грозное оружие уже готово разить, - игриво заметила женщина; ее пальцы двигались, щупали, оглаживали, от чего человек дышал тяжело и хрипло. - Милый мой рыцарь готов насадить меня на свое копье…
Голос ее упал до чувственного шепота, дама шагнула вперед, и юная леди Старк поняла, что ее платье спущено с плеч, а в расшнурованном корсаже белеет нагая грудь. Тусклое золото волос струилось по спине, щеки рдели ярче летних роз, а свободной рукой она ласкала свой остро торчащий сосок, к которому мужчина прильнул жадно, точно изголодавшийся младенец. Она с грудным смехом запрокинула голову, запуская пальцы в светлые волосы любовника.
- Мой Рыцарь-Дракон готов поступить со мной совсем не рыцарственно? - промурлыкала она, прижимая его голову к себе. Мужчина осыпал поцелуями ее шею, грудь, плечи, пока она оглаживала его затылок и шею. Пренебрежительно фыркнув ей в грудь, человек подтолкнул ее к столу, путаясь в ее юбках и собственных спущенных бриджах.
