Ловко подхватив Марию на руки, он развернулся и так же аккуратно прошёл к тёмной, увитой серыми камнями пропасти с цветущими по её краям золотыми розами, вдруг опустивших свои красивые головки, словно склоняясь перед хозяином. Бросив в их сторону туманный взгляд, существо с тихим стуком ступило на широкую ступень, встряхнув мощной головой с двумя закручивающимися во внутрь чёрными рогами, обделанными золотом на заострённых концах, замерев лишь на миг и вновь явив десяток заострённых зубов.

— Ты не одна тут, дитя… и скоро я соберу всех! Всех-всех! Разве это не чудесно?!.. молчишь? Ну и пусть… гости сами нагрянут к нам. Осталось лишь подготовиться к их приходу…

Глава 16. Розы в руинах

Он заблудился. Заблудился, стоило только войти в это треклятое место и понять, что вокруг сплошные стены из костей, а все дороги как одна похожи. Это место запутывало, пугало совей неизвестностью и подавляло, как небо подавляет человеческую сущность своей безграничностью.

Туман петлял за ним, мешая рассмотреть чёрную пустую землю, что лишь порой сменялась обезображенными трупами, обглоданными, с зубами на старых костях, что медленно уволакивали длинные, корявые корни, в свои бездонные стены, пополняя их новым «материалом». Замечая их Виктор замирал, отступая назад и лишь сильнее сжимая в ладони ручку топора, смотря, как корни с противным хрустом и чавканьем уволакивают старые кости под несгибаемые стены. И только после шёл дальше, вслушиваясь в могильную тишину и ступая босыми стопами по ледяной земле, щуря изредка вспыхнувшие золотом глаза. Виктор вглядывался во тьму, пытаясь понять и разобраться в ней, пытаясь прочесть её, но та была нечитаемой. Она была какой-то другой, чуждой ему, и, наверное, поэтому он не мог понять, откуда исходил этот отголосок самой Тьмы. Что-то путало его, звало не туда куда надо, и заставляло всё время ошибаться.

Виктор вдыхал этот затхлый холодный воздух, чуя склизкий запах крови, запах костей, земли. Запах чужого страха, что исходил ото всюду, и что-то ещё, еле заметное… он почти не мог это учуять, но запах всё равно долетал до него. И в нём было что-то до странности знакомое, почти чарующее, заставляющее всё время вздрагивать и оборачиваться, словно надеясь кого-то увидеть. Это был запах чего-то чуждого, но при этом знакомого — запах снега, льда, в смешении с огнём, что убивает вокруг всё, и с которым надо быть предельно осторожно. Его нельзя тушить, но и нельзя давать разгораться… он опаляет, но не сжигает дотла. Знакомый, приятный огонь, который вряд ли кого-то когда-нибудь послушает.

И этот запах вдруг вдарил в грудь, заставив вздрогнуть и резко обернуться.

— Мария?.. — невольно сорвалось имя девушки с бледных губ, заставив тут же качнуть головой. — Нет, её тут нет… лишь иллюзии.

Но призрачное ведение осталось, мешая сосредоточиться и ведя куда-то в сторону, путая в своих бесконечных коридорах. Всё время отдёргивая себя, стараясь не идти на так и манящий запах, Виктор устремлялся в незнакомые коридоры, прислушиваясь к внутреннему чутью, что всё так же продолжало вести его вперёд.

Была ли у него мысль вернуться назад? Да, проскочила лишь раз, когда он смотрел, как открываются тяжёлые врата. Но знал, что если обернётся назад, если хотя бы попробует взглянуть на старый покосившийся дом в стороне от деревни, больше уже не шагнёт внутрь. Плохое предчувствие сжимало сердце, и всё же он пошёл. Пошёл в одиночку, зная, что это ужасная затея. Справится ли он в одиночку? Но ведь справлялся как-то… раньше. Как же давно это было! когда это «раньше» вообще существовало?!

Верно, он все еще слишком самонадеянный, который пробудет кому-то что-то доказать… а что именно доказать? То, что он справится в одиночку? Но справится ли? Что-то в последнее время он всё чаще и чаще начал в этом сомневаться. Куда ни пойди — вечно эта рыжая девчонка, что и умереть спокойно не даёт. Даже вспоминать о ней не хочется, но куда ни плюнь, вечно её запах. На рубашке, на вороте, на рукавах, а странное тепло до сих пор покоится на подрагивающих от напряжения пальцах. Такому человеку не выжить в мире Тьме, но осознание того, что она ещё каким-то чудом жива и мозолит глаза, заставляет задуматься — а точно ли она та, за кого себя выдаёт? Все те вещи, которые произошли буквально за пару дней их «знакомства» вряд ли можно назвать совпадением, чистой случайностью или везением. Обмануть Безымянного и сбежать от безликих… дорогого стоит.

Под ногами вновь неприятно затрещали чьи-то кости, заставив лишь сильнее сжать в руке ручку топора и мимолётом взглянуть на чёрное, почти беззвёздное небо, странно сочетающееся с застелившим землю туманом. О чём молчит этот лабиринт? Что скрывает в своих недрах, раз так тщательно прячет это от его взора? И можно ли и дальше слушать его, надеясь, что тот выведет на верный путь?..

Позади что-то зашуршало, словно плющ на стене вздрогнул, глухо ударившись об кости и заставив резко обернуться. Никого, лишь белый туман. Что тут может обитать? Твари, о которых рассказывал кудесник? Или сам хозяин этого лабиринта, что явился по его душу?

Вновь шаг назад, и глаза вспыхнули золотом. Он готов убивать, только прикажите, и уже не важно: бывший ли это человек или какая-то тварь, родившаяся Тьмой.

Сзади вновь раздался странный стук и, резко обернувшись, полоснув воздух перед собой и рассеяв туман топором, Виктор замер, сипло вдохнув холодный воздух в грудь и смотря на тень в конце коридора. Она стояла, словно ждала его, позволяя подойти ближе, что бы тут же ринуться в другую сторону, вновь замерев на распутье и взглянув на него пробелами глаз.

— Да кто ты, чёрт тебя возьми? — не выдержав, прошептал Виктор, тут же недовольно дёрнув плечом. Ну вот, теперь и незнакомое слово из-за рыжей прижилось, как ни странно очень даже подходящее сюда.

Ещё постояв минуту, не решаясь идти следом и сверля смиренно поджидавшую тень, он всё же шагнул к ней, готовясь к любому подвоху и всё время оглядываясь по сторонам, пытаясь понять, куда ведёт его это существо: на верную гибель или спасение? Хотя, зачем кому-то помогать ему выбраться из этого лабиринта Костей? Если только не ради своей выгоды.

А тень уходила всё дальше и дальше, мелькая теперь только в конце бескрайних коридоров и заставляя уже чуть ли не бегом гнаться за ней, хрустя костями под ногами и развеивая слишком густой туман, почти что застилающий глаза. Разгоняя его и смахивая с лица тёмные пряди липнувших волос, Виктор мчался вперёд, поскальзываясь на гладкой земле и цепляясь холодными от пота ладонями о хрустевшие под пальцами кости. Он не знал, что его влекло к этой тени, просто чувствовал, что должен следовать за ней. Следовать до самого последнего, зная, что она приведёт его к так долгожданному выходу…

— Виктор? — окликнул его позади тихий встревоженный голос, заставив так и замереть на месте, чувствуя, как всё тело немеет, а ноги оплетают невидимые корни стен.

Сглотнув, он медленно обернулся, смотря на стоявшую всего в паре метров от него девушку, чьи рыжие волосы уже не горели тем самым огнём, к которому он привык. Её кожа отливала белизной, даже алые глаза не блестели, а на белых руках виднелись тёмные порезы с ещё незастывшей кровью, что стекала с её тонких длинных пальцев, падая на изорванную ткань сарафана.

— Ты нашёл выход? — сделав неуверенный шаг истёртыми в кровь ногами почти что прошептала она, и в её глазах мелькнула тут же затухшая искра. — Ты выведешь нас отсюда? Выведешь из лабиринта? Ты же обещал… обещал вернуться к рассвету. — Мария неуверенно замерла, вдруг нахмурив брови и подозрительно взглянув в лицо Виктора. — Или ты обманул меня? обманул, что бы оставить гнить в этой деревне?!

Её глаза залила такая ненависть и гнев, словно тот на её глазах совершил самое жуткое преступление из всех дозволенных после всего, что они вместе пережили. И от этого Виктору стало не по себе. Жуткий озноб и холод сковали спину, мешая даже шагу сделать к девушке, что отдалялась и отдалялась назад.