Наконец, устав развлекать богатенького мажора, Хэгги вернулась к себе в номер, чем ужасно расстроила юношу, явно надеявшегося на приятное завершение вечера. Вот только принцесса уважала себя, а потому ни за что не пошла бы у него на поводу. Без веского повода, разумеется.
Попав в комнату, первым делом принцесса приняла душ, с остервенением пытаясь смыть с себя последствия сегодняшнего дня. Взглянув на себя в зеркало, она невольно ужаснулась. Без косметики пред ней предстала бледная, осунувшаяся и похудевшая девушка, казавшаяся лишь тенью былой горячей и живой Хэдвиг Альм. Образ дополняли уродливые синяки на шее, доказывающие, что она вконец перестала быть собой прежней, ведь раньше Хэгги никому не позволяла вот так вот с собой обращаться. Никому и никогда.
Изможденно прикрыв глаза, принцесса растерянно опустилась в кресло, зябко обнимая себя руками. Она не знала, что делать дальше. Не знала, как поступить, что предпринять для того, чтобы банально выжить. Страх смерти оказался самым сильным в ее жизни, и, похоже, в этот раз изменить ничего бы не удалось. Оставалась одна надежда — на Тора. Разыскав юношу, Хэгги придумала бы, как ему спастись. Вот только что дальше? Громовержец уже доказал, что ему не потягаться со своей могущественной сестрой, так был-ли во всем этом смысл? Был. Определенно, был. Принцесса не хотела признаваться себе, однако она всем сердцем желала оказаться сейчас в крепких и уверенных объятиях своего мужа. Наверное, именно так и строились счастливые браки — не на страсти и любви, но на поддержке и дружбе. В отчаянии Хэгги поняла, что она больше не хочет власти и трона. Нет, девушка хотела банальной уверенности в том, что ее муж будет с ней и завтра, и послезавтра. Что не бросит на верную смерть тогда, когда ему захочется, а встанет грудью и защитит ее от всех опасностей. Хэгги просто устала. Устала от неизвестности, скрытности. Устала от постоянной опасности. А самое главное — от масок. Только лишь Тор знал, какая она на самом деле, а девушка знала, какой он — Громовержец. И, казалось, большего ей и не требовалось…
Уединение принцессы прервал Локи, тихо вошедший в ее комнату. За этот вечер трикстер побывал в обществе многих распутных девушек, считающих себя королевами красоты и хитрости. И все они мгновенно покорялись его обаянию, выказывая готовность выполнить любую просьбу таинственного юноши. Вот только трикстер не хотел этого. Каждую девицу он непроизвольно сравнивал лишь с одной, понимая, что они никак не могут потягаться с ней. С той, что сейчас кокетливо ворковала с каким-то пьянчужкой, заставляя царевича яростно сжимать кулаки, из последних сил сдерживая свою собственническую натуру. Внезапно, сидя за столиком, юноша понял, что не хочет отпускать ее, не хочет терять. Однако он с досадой вспомнил, что собственноручно оттолкнул девушку, заставив ненавидеть себя, и отправил покорять мужские сердца в этом чертовом баре. А ненависть Хэдвиг так просто не проходила… И вот сейчас юноша шел к ней, понимая, что пути назад не было. Что, скорее всего, девушка просто еще раз выскажет ему свою ненависть…
— Привет… — тихо проговорил трикстер, плечом прислоняясь к стене.
— Привет, — хрипло отозвалась принцесса, подняв на него покрасневшие глаза.
— Узнала что-нибудь? — поинтересовался юноша, чтобы хоть как-то оправдаться перед собой за внезапный порыв.
— Узнала, — кивнула девушка. — Главный здесь — Грандмастер. Тор у него. Он часто выступает на соревнованиях, желая заслужить бой с главным Чемпионом, — безжизненно отчеканила она.
Локи слушал ее в пол уха, понимая, что-то же самое удалось узнать и ему. Все его внимание было сфокусировано на посеревшем лице принцессы, на ее черных глазах, из которых незаметно пропали лукавые искорки, и которые больше не лучились озорством и хитростью.
— Хэгги… — протянул было юноша, медленно подходя к девушке, однако та резко выставила перед собой ладонь, отрицательно замотав головой.
— Не подходи ко мне! — вскрикнула она, с ненавистью глядя на царевича…
Комментарий к Часть 4.6
Ребятушки, я вернулась! Блин… ХОЧУ НАЙТИ ТОРА! Нужен Тор. Явно. Обозяю его)) И Хэгги повеселеет)
========== Часть 4.7 ==========
Казалось, время на Сакааре летит гораздо быстрее, чем в остальном мире. Незаметно проходили дни и даже недели, а наши заговорщики медленно, но верно пробирались к заветной цели, стараясь при этом пересекаться как можно реже. Хэгги во всю строила отношения с тем случайным знакомым из ночного клуба, в отчаянии пытаясь найти способ на спасение своей жизни, а Локи же, снедаемый ревностью и обидой, также прокладывал себе путь в высшее общество Сакаара. И, стоило заметить, у обоих это выходило прекрасно, так что уже несколько недель спустя асгардцы получили приглашение на празднество в честь очередного «Боя чемпионов» — шоу, в котором гладиаторы сражались друг с другом за место под солнцем и милость самого Грандмастера. И именно этот вечер, согласно планам магов, должен был стать отправной точкой их плана, ведь в бой вступал не обычный гладиатор, коих на арене полегло немало, а сам Тор. И выходил он против лучшего чемпиона Грандмастера, а именно — Халка. Зеленый гигант, как оказалось, вообще был любимцем местной публики. Неконтролируемый сгусток ярости, готовый разнести все на своем пути, определенно привлекал внимание жестоких сакариан, жаждущих крови и зрелищ.
Тяжело вздохнув, Хэгги без особого энтузиазма окинула взглядом свое отражение. Принцесса была прекрасна. Впрочем, как и всегда. В этот раз на ней было черное бальное платье в пол со смелым разрезом до бедра. Волосы девушка убрала в замысловатую прическу, что было совсем ей несвойственно. Однако для того, чтобы полностью отойти от обычного образа, принцессе пришлось пойти на такие неудобства. Желание уйти от прежней себя появилось в ней спонтанно, как раз после того неприятного вечера. Нежданно-негаданно царевна вдруг поняла, что ей до ужаса осточертела такая жизнь. Жизнь, в которой не было места покою, дорогим людям и банальному счастью. Нет, все это она променяла на страсть, свободу, порывы, эмоции, химию и драйв, в итоге приведшие девушку сюда, на Сакаар, и вынудившие скрываться под вымышленным именем. А человек, которого она по неосторожности впустила в свое сердце, по иронии судьбы должен был стать ее палачом. Или же принцесса должна была стать его… Хэгги знала, что в решающий момент ее рука не дрогнет, вот только… Что дальше? Обыкновенное существование, прожигание жизни в каком-нибудь богом забытом мире, полное воспоминаний и скорби? Тоски по родным людям, которых у нее и так было ужасно мало? Хэдвиг не хотела этого. Более того, она страшилась одиночества, а потому попросту смирилась со скорой кончиной. Иронично, что именно Локи удалось сделать то, чего до него еще ни у кого не получалось. Он смог сломать ее, лишить надежды и веры в себя, и за это девушка ненавидела его. Ненавидела за то, что царевич каждую ночь являлся ей во снах, заставляя ее с криками подскакивать в постели, сотрясаясь в безудержных рыданиях. Ненавидела за то, что он сумел убить в ней душу, оставив лишь безжизненную оболочку. Ненавидела ровно до тех пор, пока, не махнув на все рукой, перестала вообще что-либо чувствовать. Ненавидела настолько, насколько могла его любить… Так сильно, как могла лишь она…
Но что же происходило с самим трикстером? Он был напуган. Напуган тем, что эта непокорная девчонка и в самом деле стала ему дорога. Юноша не хотел этого. Страшился и презирал себя за слабость, которую, по его мнению, могли допустить лишь слабые глупые мидгардцы, но только не он, сам Бог Коварства. День и ночь царевич всеми силами старался убедить себя в том, что принцесса — лишь развлечение, с помощью которого он всегда мог приятно провести время. Что она ничего не значит для него, и в любую минуту он может от нее избавиться. Вот только каждый раз видя девушку в компании распутного Джима, царевич с трудом мог контролировать себя и свою ярость. Все его желания в такие моменты сводились лишь к одному — забрать Хэгги у этого расфуфыренного идиота и испробовать на нем парочку темных заклинаний. Ночным кошмаром трикстера, опять же, была Хэдвиг, идущая в обнимку с Тором и счастливо ему улыбающаяся. Юноша все бы отдал за то, чтобы вновь стать адресатом ее улыбки, но в последнее время на лице девушки застывало безразличие или же даже ненависть. И это было больнее всего — знать, что отныне она ненавидит тебя. Ненавидит всем сердцем, и вряд-ли когда-либо изменит это. Слишком много боли трикстер причинил ей из-за своего страха. И он понимал это, вот только поделать с собой ничего не мог. Юноша попросту боялся, что, раз доверившись ей, в ответ он получит лишь предательство. Ведь никто не знал, как завтра ляжет карта авантюриста-обманщика, а это означало, что удача уж точно не всегда будет на его стороне. И именно этого царевич боялся. Боялся, что при первой же его неудаче Хэдвиг сбежит, переметнется к Тору, как многие другие до нее… К тому же он страшился того, что любовь теплые чувства к принцессе смогут изменить его, сделать слабым и уязвимым, открыть для врагов его слабое место… А потому царевич старался сделать все, чтобы вытащить эту надоедливую занозу из своего молодого, однако ужасно израненного и потрепанного сердца…
