— Проклятье, я совсем пьян. Мне нужно идти. Протрезветь и помыться, от меня воняет.

— Подожди! — попросил старый волшебник, подняв руку. — Ты будешь приходить? Разговаривать со мной?

— Зачем? — Северус попытался нахмуриться, но обнаружил, что головная боль только усиливается, и расслабился.

— Я хочу быть частью твоей жизни, мой мальчик. Я надеялся, что ты когда-нибудь сможешь простить меня.

— Простить тебя? Похоже, смерть изменила тебя не в лучшую сторону. Если ты забыл — это я убил тебя. Ты должен прощать меня.

Дамблдор покачал головой.

— Я унизил и растоптал твою душу, когда потребовал своей смерти. Нет ничего хуже. Ты хороший человек, Северус, иначе бы так не мучился. Как бы мне хотелось, чтобы ты не страдал. И я не знаю, что связывает тебя с мисс Грейнджер, но если она улыбается тебе как другу, значит, ты действительно стоишь того. В ней нет притворства, и она всегда искала и находила самое лучшее в людях. Ты должен ей верить.

— Ты говоришь совсем как она. Или она как ты, — сказал Северус и внезапно почувствовал себя совершенно изможденным. — Удивительно, что люди, которые мне нравятся, всегда настолько гриффиндорцы, до отвращения. — Он решительно поднял голову. — Я приду, скоро. И я снова солгал: я не ненавижу тебя. Я до ужаса скучаю, но все же думаю, что за все, через что ты заставил меня пройти, я бы снова убил тебя. А потом скучал бы еще больше. — он задумался. — Есть ли в этом смысл?

Дамблдор улыбнулся — первая лукавая улыбка за все время, как Северус вошел в кабинет, — и поправил очки-половинки.

— Да, — ответил он с явным облегчением в голосе. — Да, есть. Передавай привет мисс Грейнджер! — крикнул он вслед Северусу, который уже стоял у двери.

Северус кивнул и вышел, не обернувшись. Иначе заметил бы, как Финеас Блэк появился в портрете Дамблдора.

— Невозможно поверить, что он из Слизерина, — проворчал он.

— И почему же, Финеас? — разумеется, Альбус знал, о чем говорит коллега, но не хотел признаваться.

— Быть таким недогадливым! По уши влюблен в бывшую ученицу и даже не замечает! Это уже стало традицией.

Дамблдор только рассмеялся.

— Можно подумать, ты объелся лимонных долек, так кисло ты выглядишь. Смерть не изменила тебя.

— Смерть никого не меняет, — пробурчал Финеас и отправился в свою картину на площади Гриммо, в надежде найти кого-нибудь, кто не столь благосклонно отнесется к новости о возможной связи гриффиндорки и слизеринца.

*

Северус был уверен, что путь в подземелья стал вдвое длиннее. Или же стены в два раза уже. По-другому не объяснить, почему он постоянно сталкивался с ними. Срочно нужно было отрезвляющее, иначе тошнота убьет его. Он вздохнул с облегчением, когда наконец-то ввалился к себе и распахнул двери хранилища. Менее довольным он стал, почувствовав горький вкус зелья на языке, которое с жестокостью и скоростью наемного убийцы выгнало весь алкоголь из тела через поры. Скривившись от отвращения, Северус потер глаза и направился в ванную.

Спустя четверть часа он все еще стоял под обжигающе горячим душем. И, наклонив голову, наблюдал за маленькими водоворотами возле ступней. Достиг ли он вообще чего-нибудь? Он напился для храбрости, накричал на бывшего наставника — от этой мысли Северус покраснел бы, если бы и так уже не напоминал вареного рака. А потом еще нес полную чушь, из которой теперь не помнил и половины. Зачем он рассказал любопытному старику о Гермионе Грейнджер? Северус устало прислонился к стене. Вот поэтому он обычно и не пил — слишком быстро терял контроль над собой.

И то ли он окончательно спятил, то ли у него начались галлюцинации, но Северус был уверен, что слышит отчаянный голос Гермионы. Ему понадобилось три или четыре секунды, чтобы понять, что это означает. Северус выключил воду, торопливо обернул бедра полотенцем и вылетел в гостиную прямо к камину. Гермиона с облегчением вздохнула, услышав его шаги. Затем ее глаза изумленно распахнулись.

— Простите, что разбудила вас… Вы мылись? В два часа ночи?

— Это ваша вина! — рявкнул он и поймал себя на ощущении, что говорит это сегодня уже не в первый раз. — Что вам надо так поздно? Что-то случилось? — он аккуратно присел перед камином, стараясь, чтобы полотенце не свалилось.

Взгляд Гермионы скользнул по его телу, и она явно отвлеклась.

— Я… Да, можно сказать и так. Кажется, я выяснила, что случилось с Драко. — Гермиона уставилась на капельки воды, стекающие по его груди, потом потрясла головой, словно отгоняя мысли. Взглянув на него снова, она поняла, что он все заметил, и стремительно покраснела. — Простите, профессор! — протараторила она.

— Мисс Грейнджер, вы же активировали камин посреди ночи не в надежде застать меня в компрометирующем положении? Полагаю, теперь вам известно, как можно вылечить Драко?

Для человека, который часто видел его обнаженный торс, она была на удивление рассеяна.

— В этом-то и вся сложность, — ответила она и снова сосредоточилась. — Я провела исследования и теперь знаю, что с ним произошло. Поглощение моей магии стало последним кусочком мозаики, как я только что выяснила. Я же рассказывала вам, будто мне кажется, что моя магия проваливается в черную дыру? Это на самом деле темные силы, еще хуже подобной дыры, и поэтому я пришла к вам.

— Я ничего не понял из вашей болтовни. Может, вы все-таки объясните? — прорычал Северус, у которого уже затекли ноги.

— Он одержим, профессор. Когда Драко собирался взломать проклятие, что-то пошло не так. Произошел разрыв во Тьме, и демон смог завладеть его телом. Его нужно как можно скорее изгнать, иначе Драко умрет. А когда это произойдет, демон будет искать себе новую жертву.

— Вы уверены?

Конечно, Северус знал о существовании демонов. Но обычно они не могли выбраться из переходного мира, называемого Тьмой. Только немногие люди знали о таком месте. Но если Северус правильно понял письма, которые писал ему Поттер, пока он сам был в коме, хотя бы один человек уже побывал там. И даже побеседовал с Дамблдором, что бы старый глупец ни задумывал.

— Да, профессор. Даже Шерлок Холмс сказал: когда все остальное исключено, то, что осталось, должно быть правдой, каким бы невероятным ни казалось.

Гермиона покраснела, когда Северус неверяще уставился на нее.

— Ах неужели? А он не сказал, что же делать дальше? — он не смог смягчить язвительность в голосе.

— Нет, но и так ясно. Демона нужно изгнать, и как можно скорее. Если Драко умрет, чего даже я ему не желаю, демон вырвется на свободу и начнет искать кого-нибудь, кто не сможет сопротивляться.

— Драко сопротивляется? — вырвалось у Северуса, но потом ему стало ясно, что остальные вопросы должны подождать. Он задумчиво потер колючий подбородок. — Хотя я не только изучал защиту от темных искусств, но и преподавал, я не имею ни малейшего понятия, как изгонять демонов.

— А это и хорошо, профессор. Пока вы не можете полностью контролировать свою магию, лучше, если будете держаться подальше от всего, что представляет опасность. Я даже думать не хочу, что случится, если демон попытается вселиться в вас или, что еще хуже, ему это удастся… Кроме того, я знаю, что нужно делать. По крайней мере теоретически, — призналась Гермиона, когда Северус скептически посмотрел на нее. — Магглы верят, что священник с сильной волей должен бросить вызов демонам. В Ватикане есть магические служители, которые изгоняют порождения тьмы. Я должна вызвать его, предложив себя. Остальное зависит от воли и упорства. И, разумеется, понадобится адский огонь.

Против его желания левая бровь взлетела вверх.

— Вы когда-нибудь делаете что-то наполовину? — прорычал он. — Вы уже забыли, что случилось с Выручай-комнатой и Крэббом?

Гермиона содрогнулась.

— С чего бы? Я сама была там! — огрызнулась она. — Но у меня нет выбора, иначе Драко не выживет.

— Ну хорошо. — Северус склонился, чтобы взглянуть ей прямо в глаза. — Где вы хотели провести ритуал? Уж наверное не в Хогсмиде?