========== Глава 1 ==========

Аромат кофе — первое, что он почувствовал, войдя в большое светлое помещение. И хотя сам он пил только чай, бывало, ему нравился этот запах. В такие дни, как сегодня, когда воздух так холоден, что обжигает горло и болью отзывается в легких. Дни, когда давно заиндевевшая снежная корка хрустит под ботинками из кожи дракона. Когда все, кажется, вымерли — никто не осмеливается высунуться в ледяной холод. По крайней мере без особой причины.

У Северуса Снейпа особой причины не было, точнее, он пытался себя в этом убедить. Все это организовала Минерва и попросила его, а ей он не мог отказать.

Если верить часам, висевшим на стене прямо над парой плакатов, Северус пришел чуть раньше, чем нужно. Он снял тяжелую теплую куртку из кожи мантикоры, подбитую мехом нюхлеров, и перекинул через руку. Противостоять нынешнему февралю только в зимней мантии не рисковал даже он. И холодов таких не помнил.

Снейп шагнул к плакатам, явно магическим, — картинки двигались и невольно притягивали взгляд. Изображенный на одном из них эльф шаркал ногами, смотрел большими, похожими на теннистые мячи глазами, комкал в руках кухонное полотенце и сопел. «Освободите Винки!» — гласила надпись на плакате. На другом в серебрянных цепях бился оборотень. Каждый раз, когда он прикасался к металлу, его кожа дымилась. Северус прочел: «Оборотни — такие же люди, как ты и я! И только раз в месяц у них, как у женщин, проблема! Стань членом ЖОПа — Женщины и Оборотни, Поддержим друг друга!»

Мастер зелий фыркнул и покачал головой. Куда, к гипогрифовой матери, он попал?

— Раздевайтесь и устраивайтесь поудобнее, — раздался голос из соседней комнаты. — Я сейчас приду!

Снейп замер. Конечно, он снял куртку, но вовсе не собирался устраиваться поудобнее. Этот голос… Он его знает. Или знал. Северус не мог сразу вспомнить, а это означало — голос из его прошлого. И связан с неприятными переживаниями.

Зельевар поджал губы, когда в дверь скользнула молодая женщина. Она замерла, глядя на него, словно гончая, которая готовится наброситься на добычу. Эмоции сменялись на ее лице словно калейдоскоп: узнавание, замешательство, раздражение, смирение…

— Профессор Снейп, — спокойно сказала она.

В нем медленно закипала злость. Ярость оттого, что его обманули.

— Почему вы? — выпалил он, огромным усилием воли подавив желание пнуть стену.

Гермиона Грейнджер пожала плечами.

— Если вас это успокоит, то я тоже не знала, что придете вы. Минерва говорила о друге, которому нужно помочь.

Северус фыркнул. Друг? У Минервы странные представления о дружбе, раз она послала его к бывшей ученице.

— Профессор, чаю?

— Черт возьми, с чего вы взяли, что я хочу чай? Весь дом пропах кофе, а вы предлагаете мне чай?

Да, его поведение было нелогичным — из всех возможных вопросов он начал именно с этого. И если подумать, ему лучше вообще ничего не спрашивать. Лучше повернуться и уйти. Но, сам не зная почему, он остался стоять. Может, из-за того что в комнате было тепло. А может, и нет.

Казалось, она сосредоточенно размышляет.

— Знаете, сэр… Учительский стол стоял на возвышении отдельно от школьных, словно одинокий остров в Большом зале. Конечно, так профессора могли лучше за нами наблюдать. Но на самом деле это срабатывало и в обратном направлении. За всю мою учебу в Хогвартсе я ни разу не видела, чтобы вы пили кофе. Не думаю, что это изменилось.

— Вы по-прежнему пытаесь доказать, что знаете все?

Гермиона только пожала плечами и ненадолго вышла из комнаты, очевидно, приняв его вопрос за согласие. Вернувшись, она поставила перед Северусом большую чашку.

— Я последняя, кто может знать все, — тихо сказала она. — Не хотите присесть?

Нет, он не хотел. Он хотел… сам не знал чего. Возможно, оказаться где-нибудь в другом месте.

— Что вам сказала Минерва? — упрямо спросил он, ожидая, пока она сядет, чтобы сесть самому.

Снейп попробовал чай. Надо же, “граф Грей”. И именно такой горячий, крепкий и сладкий, как он любит.

— Вы знаете, чем я занимаюсь? — спросила Гермиона.

Северус прищурился. Последние недели коллеги часто говорили, что наконец-то нашли возможность хорошенько отдохнуть. Они были в восторге от предлагаемых услуг и массажа. И ни один из них не упомянул, что всем этим заправляет невыносимая маленькая гриффиндорка, которая живет в Хогсмиде. Северус до боли сжал зубы, пока та, уже привычная боль не прошла.

— Немного, — неохотно и резко ответил он.

Она отклонилась.

— Я сначала закончила обучение на целительницу, — объяснила она. — Но быстро поняла, что не все болезни, даже не большую их часть можно вылечить с помощью зелий и — как вы, скорее всего, выразились бы, — глупых помахиваний палочкой. Так что я начала искать другие возможности. И со временем обнаружила в себе способности эмпата. Вы понимаете, что это означает?

— Вы чувствуете боль другого человека? — недоверчиво спросил Северус. Маленькая девочка, которую он знал, была какой угодно, но не чувствительной.

— Чувствую, осязаю, ощущаю… Есть много способов, профессор. Важно, чтобы вы знали, я не сделаю ничего, что может навредить. Минерва рассказывала, что ее друг не выносит прикосновений и любой физический контакт причиняет ему боль. Вздрагивает, если кто-нибудь пытается нарушить установленные им границы, где он чувствует себя спокойно. До сих пор я особо не задумывалась, но так как этим другом оказались вы, профессор… Вас ежедневно окружают сотни людей. Вы страдаете намного сильнее, чей любой другой мой пациент.

Снейп вскочил. Чашка опрокинулась, и чай растекся по столу большой лужей, но Северус словно и не заметил.

— Вы ошибаетесь, мисс Грейнджер! — прошипел он. — Я не один из ваших пациентов и никогда им не буду! Всего хорошего!

Он в несколько шагов пересек комнату, остановился у двери и оглянулся. Гермиона по-прежнему сидела на месте, только достала палочку и очистила стол. Северус поймал ее взгляд.

— Почему вы не пытаетесь переубедить меня, мисс Грейнджер? — выпалил он. Ярость захлестывала, а он не мог понять почему.

— Я не буду, профессор, — тихо ответила Гермиона. — Я могу помочь только тому, кто позволит это. А между нами стена: вы ненавидите или презираете меня, вы пришли только потому, что Минерва уговорила или заставила вас. — Гермиона покачала головой. Ее карие глаза были усталыми и печальными.

Северус не знал, почему вернулся к столу.

— Посмотрите на меня, мисс Грейнджер! — приказал он.

Она послушалась, и он погрузился в ее сознание, пока его не остановила мощная стена окклюменции.

Гермиона выдержала его взгляд.

— То, что вы сделали, профессор, было против моего согласия и противозаконно. И это причинило мне боль. Примерно такую, какую почувствовали бы вы, если бы кто-нибудь схватил вас за руку или прижал всем телом к чему-нибудь.

Северус почувствовал, что бледнеет. Это правда — он не выносил никаких прикосновений. И если кто-нибудь прикасался к нему или делал то, что она только что описала, для него это было равноценно минутному Круцио.

— Да что вы знаете о боли? — угрожающе спросил он хриплым голосом.

Она осторожно и медленно подняла руку — так бережно, словно перед ней стоял дикий зверь, — но Северус тут же отпрянул.

— Я не притронусь к вам, профессор, — тихо сказала она. — Сядьте. Пожалуйста.

Несмотря на то, что его рассудок громко протестовал, Снейп послушался. Неужели он под Империо? Определенно нет, он уже несколько раз ощущал на себе воздействие этого проклятия и каждый раз мог противостоять. Кроме того, он сомневался, что Гермиона Грейнджер применит такой сомнительный метод.

И все же понадобилось все его самообладание, чтобы сидеть спокойно, когда она протянула руку, остановив ее прямо перед его лицом.

— Что? — прорычал он.

— Ш-ш-ш, — прошептала она и закрыла глаза.

Рука осталась в нескольких сантиметрах от его головы. Гермиона провела вверх и вниз.