И снова увидела она маленькую девочку в платьице, так открыто, и смело шедшую к морю. Возможно, тогда 20 лет назад она шла именно этой дорогой, и никто не остановил ее, не спросил, что забыла она здесь, одна. Так же как и Сашу.

Все события, случившиеся за эти сутки, казались ей каким-то дурным сном. Она закурила, и стала идти как можно медленнее. Тягостные мысли завладели ей.

Пожалуй, она больше не будет работать в детском саду. Завтра же поговорит с директором и уволится. А зарабатывать будет переводами, как тогда, в далекие студенческие годы.

Вера мысленно перенеслась в тот город, где она училась, в те веселые солнечные будни, вспомнила своих молодых подруг, общежитие, бесконечные посиделки с гитарами ночью на берегу.

В ее голове возник образ одного из преподавателей, старого, седого немца, который частенько говаривал, добродушно щуря голубые глаза:

– Люблю я этот город за его доброе море. Вот там, где я жил на Балтике, море злое какое-то, враждебное.

Только теперь она поняла смысл его слов, их легко можно отнести и к здешнему морю, которое умело скрывает свою коварную и холодную натуру.

– Вот оно ты какое! Вот оно! Кажется, я только теперь разгадала тебя, – произнесла она громко, набрав в ладони соленой воды.

Девушка села на мокрые камни, задумчиво посмотрела на серую водную гладь, которая сливалась с голубым небом, преображаясь в бесконечность. Найдут ли Сашу? В глубине ее души все же жила призрачная надежда, что он вернется, и все кончится, как дурной сон.

Она пыталась позвать Сашу. Но язык ее не поворачивался, чтобы произнести его имя. Она легла на горячую гальку и задремала.

– Саша вернись, – повторяла она мысленно. А волны шипя, разбивались о камни, отвечая ей что-то, чего она никак не могла понять.

***

«Я не могу на это смотреть» – пронеслось у нее в голове. Вера вышла во двор. Следователь допрашивал детей, а младшая воспитательница неумело подыгрывала ему. Вере все это казалось дешевым фарсом, сценкой из провинциального спектакля, которая не имеет к следствию никакого отношения.

Она села на скамейку. Стояла тишина, неестественная тишина, которая бывает в детском саду во время дневного сна. Вера не любила подобную тишину. Она чувствовала в ней что-то темное, опасное, сокрытое от посторонних глаз.

– Вера Александровна, – услышала она позади себя детский голос.

Девушка обернулась и увидела Анечку, в ее памяти воскресло воспоминание, последнее яркое воспоминание, связанное с Сашей. В тот день, когда она говорила с ним, эта самая девочка рассеяно нажимала на клавиши рояля.

Саша был странным ребенком, он хорошо общался с ровесниками, но не было в нем детской открытости, он держался со всеми на расстоянии и только с Анечкой их связывала крепкая дружба. Они частенько забивались вдвоем в угол и о чем-то шептались. Вере всегда казалось, что Саша оберегал и защищал Аню.

– Да, Анечка, что такое? – участливо спросила Вера.

Ей хотелось обнять девочку и прижать к себе, как теплое воспоминание о Саше.

Аня подошла к ней и села рядом:

– Вера Александровна, они ищут Сашу, спрашивают о нем, но мы-то с вами знаем, что он больше не вернется.

Она вздрогнула:

– Почему ты так думаешь, Анечка?

Девочка хитро прищурилась, и невольно Вера с облегчением подумала: «как хорошо, что они карие, а не цвета моря».

– Я знаю все. Но я им не скажу. Они не должны этого знать. Только вам скажу, вы другая, – уверенно продолжала Аня.

Ей снова стала страшно, она вспомнила, как утаила от милиции тот листок, который возможно, сыграл бы важную роль в расследовании.

Аня заболтала ножками и с таинственным видом произнесла:

– Саша говорил мне о нем. О том человеке в плаще с капюшоном.

Вера испуганно посмотрела на нее:

– О каком человеке?

– Ну Саша говорил, что к его дому, ночью приходит человек в капюшоне. Он очень добрый и умный. И таких нет больше. И он Сашин друг. Он говорит ему о море, и о том, что море – их общий дом, раз они друзья. И рассказывает ему много интересных историй. Но они все такие для взрослых, и, когда Саша мне рассказывал их, я ничего не могла понять. Там такие слова есть «дух», «свобода», «иная настоящая жизнь». Вот.

Девочка замолчала. Зловещая тишина резала Вере уши. Ей хотелось закричать, закричать безумно и дико, но она сдержалась.

– Что еще он говорил?

– Он говорил еще, что Саше, такому умному и другому, не место здесь, и что скоро они уйдут туда, где их никто не найдет, и где все – другие, такие же, как и они с Сашей, – наивно продолжала Анечка.

В горле пересохло. Голова закружилась, и в душе как будто сломались какие-то грани, и дверь открылась и рамки исчезли. Знойный ветер отнес ее в прошлое к узкой полоске пляжа, вот она идет к морю в легком платьице и еще, еще какое-то ощущение рядом.

Наталья, собрав последние силы, спросила:

– Человек был в синем плаще?

– Да, – подтвердила девочка.

И вот теперь, соленой волной та стена, что скрывала от нее прошлое, разбилась, и она вспомнила, как сжимала в кулачке рукав идущего рядом. Это была синяя, мягкая на ощупь материя, и спускалась она по самые щиколотки ее спутника. Да, да, да, она шла к морю не одна, с ней шел человек в синем матерчатом плаще, на голове был капюшон, который полностью скрывал его лицо, и Вера думала, что у него просто очень большая голова!

Секунда, – и снова встала стена между настоящим и прошлым, и она уже не могла вспомнить откуда взялся тот человек, что было до и после. То, что она увидела сейчас, было словно украдено из чужих, загадочных снов.

Анечка внимательно смотрела на нее. Вера взяла ее за руку и прошептала:

– Но может он вернет Сашу нам назад?

Анечка весело ответила:

– Ну, я тоже так хочу. Саша мой лучший друг. Хотя ему и там хорошо. Но я все-таки хочу играть с ним. Он самый лучший.

Она погладила Анечку по голове и тихо прошептала:

– Может быть, он к нам вернется.

***

Вера пришла домой. Голова тревожно гудела. Она легла на кровать, и, глядя на потолок, без остановки курила одну за одной.

Человек в синем плаще. Саша. Валентина Сергеевна. Анечка. Директор детского сада. Море зовет тебя. Следователь. Все эти персонажи ожили в ее голове, и их голоса смешивались в один темный, неясный комок.

Она приказывала себе: «Подумай, подумай! Соберись с мыслями! Тебе надо все проанализировать. Надо». Но мозг упорно отказывался слушать ее, превращая все мысли в неудобоваримую кашу. Прошло всего три неполных дня, а ощущения такое будто прошло несколько месяцев. Прошлая пятница для нее теперь – поворотная точка, начало какой-то иной жизни.

Раздался громкий телефонный звонок, Вера вздрогнула, она не хотела брать трубку, но все же уныло подняла ее:

– Алло!

– Доченька, привет, – раздался голос матери.

На душе потеплело:

– Привет, мамуль.

– Что там у вас происходит?

Вера удивилась:

– Ты о чем?

– Как о чем? О твоем подопечном кончено! Бедная Валентина!

– Откуда ты знаешь?

– Да мне Лариса звонила, все рассказала. Ты крепись там, Вер, найдут мальчишку, я уверена!

– Да мама, возможно – без энтузиазма ответила она.

«Не зря она мне позвонила. Значит надо поднять неприятную тему», – промелькнуло в голове у девушки, и она, собравшись с духом, спросила:

– Мам, а я в детстве так же, как и Саша, пропала? Да?

На том конце провода повисло долгое молчание.

– Мам? – повторил она.

Женщина вздохнула:

– Наташа, давай не будем от этом, прошу тебя.

– Мама, но почему? Разве я не имею права знать? Это мое прошлое! Мое!

Мать снова вздохнула и неуверенно ответила:

– Ничего особенного не было. Просто днем мы с тобой зашли в магазин, я встала в огромную очередь, а тебе сказала выйти на улицу. В магазине было очень душно. Я простояла 40 минут, а когда вышла, тебя уже не было. И никто не видел и не знал, куда ты ушла. Мы с отцом искали тебя полдня, а потом под вечер пришел местный рыбак и привел тебя. Рассказал, что увидел тебя в море. Вот и все.