– Эй я никакой не старик, и… – внезапно Ред увидел лицо своего отца.

Это было что-то из тех времен, когда память еще не слушалась маленького ребенка, не хотела запоминать лица любимых людей, что застывали в таких масках бесконечной горечи. Его кулаки сжались так сильно, что кожа на тыльной стороне ладоней треснула и разошлась в россыпи растяжек.

–... и не смей раскрывать пасть на моего отца, невоспитанная мелочь, – парень обвиняюще указал на девушку пальцем. – Чувство меры – вот теперь твоя цель, я дарю ее тебе. И даже если это будет твоей единственной положительной чертой – ты уже станешь хорошим человеком.

– Тебе бы самому не помешало им обзавестись, – послышался усталый голос лавочника. – Прости его, юная леди, ему только вчера стукнуло пятнадцать. В таком возрасте все ребята думают лишь об этом. Даже самая мудрая мысль в конечном итоге сводится к плотским желаниям.

– Ничего подобного, просто они так легче запоминаются и лучше доходят до сверстников, – засунув руки в карманы, пробурчал Редрик. Он слегка успокоился, вновь увидев привычное выражение на лице отца.

– И откуда тебе это знать? Ты же не общаешься со сверстниками, – сделав затяжку, вернул свой обычный ехидный тон отец.

– Может и так… – Редрик вынул портсигар и достал папиросу.

Подставив палец Смоки, который его послушно облизал, парень подкурил. Сделав затяжку, продолжил, помахивая горящим пальцем.

–... зато у меня есть четыре друга: бедный барон, древний шоргон, последний дракон и наглый гремлин. Возможно, даже пять, но тут не скажешь наверняка.

Ребята опешили от такой картины, а платиновая блондинка была еще и подавлена, она казалась маленькой девочкой. Она и была ею, все напускное исчезло. Девушка поняла, что, потеряв самообладание, сильно обидела двух незнакомцев, которые просто обыденно шутили и меньше всего желали ей плохого.

Ее лицо покраснело от стыда, она убежала. Взметнувшаяся юбочка, платиновая волна, отражение солнца в ивовых сережках.

– Простите ее, она не хотела. Сильви все держит в себе, но когда ее сбивают с толку – не может себя контролировать. Она добрая, просто очень волнуется перед экзаменами. Не думайте о ней плохо. Простите, – протараторила брюнетка, бросившись за ней вдогонку.

Догонит, беглянка хочет, чтоб ее догнали. Добрая девушка – лучший утешитель.

– Да понял я, – пробурчал Редрик, опуская догоревший палец.

Блондин молча протянул ему сверток, Ред забрал табак, но парень не убрал протянутую руку.

– Спасибо, – оливковые глаза встретились с серыми. – Для Сильвии это был единственный стоящий урок за все время нашей совместной учебы. Важный и действительно полезный. Надеюсь, вы не в обиде, и впредь сможете общаться с нами, как со сверстниками. Я даже имею смелость просить считать меня вашим пятым или шестым другом.

– Дружишь с кем попало? Может, хоть представишься, для начала? – сделал затяжку Редрик.

– Рэнсом Кэбот. А мои спутницы – Сильвия Кернел и Клио де Мур. Мы все ваши одногодки. И нет – не с кем попало, только с теми, с кем имеет смысл искать встречи.

– Вот оно что, а я знаком с сестрой Клио – женщина удивительной красоты, жаль, влюблена в старого пройдоху, – Редрик почему-то был абсолютно уверен в своем выводе по поводу родства девушек.

Ред перебросил сверток в левую руку, а самокрутку отдал коню. Парень повторил недавнюю позу верхнего рукопожатия, что показал ему дракон.

– Ну давай, Рэнсом Кэбот.

Светловолосый парень сначала растерялся, сбитый с толку курящим конем, но быстро понял, чего от него хотят. Рэнсом попытался вернуть Редрику жест, но его ждало фиаско. Может, он и не особо уступал Реду в росте, но если у юного аристократа и было пару мозолей после уроков фехтования, то рука, что он пожимал, мало того, что была вдвое больше его собственной. Ему казалось, что он пытается обменяться рукопожатием с бронзовой статуей. Редрик увидел потуги Рэнсома и решил его немного подзадорить:

– Пап, ты случайно не знаешь, где находится дом одного старого эльфа-законника, – Ред расслабленно повернул голову к отцу, показывая, что даже не ощущает усилий парня.

– Случайно – знаю, – поднял бровь Лоуренс, а затем, полистав атлас, показал сыну разворот. На схематической карте столицы была всего одна точка. А подпись разворота гласила на гномьем: «Самый огромный и злобный сукин сын, из всех проклятых дендрофилов, что жили под украденным солнцем».

– Похоже, любой уважающий себя гном обходит его дом стороной, – весело пропыхтел трубкой лавочник.

– Этому атласу – прорва лет, он что там так и живет?

– Если меня не подводят глаза или память, то – да.

– Занятно.

– А зачем тебе?

– Посылку передать, – он подбросил и поймал сверток.

Редрик наконец ощутил достаточное давление со стороны руки Рэнсома. Он ответил на рукопожатие, почувствовав, как слегка сместились кости в кисти юного аристократа, послышался хруст. Ничего серьезного, просто – крепкое рукопожатие, без травм и увечий.

– Что-то слабовато. Пока остановимся на сверстниках, – сказал Ред и отпустил руку парня. Тот, сохранив достоинство, не изменился в лице.

– Так вы скажете мне свое имя?

– Редрик, сын Лоуренса Маккройда. И еще кое-что – всем есть куда расти. Передай своей подруге, что лишь тогда, когда она обретет чувство меры, лишь после этого пусть ставит перед собой большие цели. Вырастут цели – сиськи тоже подтянутся.

– Если я ей такое скажу, она не будет со мной неделю общаться, – печально улыбнулся Рэнсом.

– Неделя тишины и спокойствия.

– Звучит неплохо. До встречи, Редрик, господин Маккройд, – Рэнсом сделав пару шагов назад, кивнул им на прощание.

– Желаю удачи на экзаменах. Если Сильвия что-то завалит – пускай ищет меня в Южном, я ее поднатаскаю, по самое небалуйся. Опыт есть.

– Охотно верю. За пожелание – спасибо, мы-то надеялись увидеть дракона на удачу, но и так сойдет.

– Поверь, девочки бы не оценили, – хохотнул Лоуренс.

– Их бы настигло полное перевозбуждение.

Отец с сыном засмеялись одинаковым смехом. Рэнсом, неуверенно улыбаясь, развернулся и ушел вслед за подругами. Гизмо, до этого откровенно скучающий, сразу оживился.

– Погнали дальше по плану, потом зайдем в одно место, я угощаю.

Глава 2.5

***5***

Восточный тракт шел вдоль реки Колымы, что протекала через столицу. Над ней располагался Базарный район, территория крупного авторитета – Севера. Будто потешаясь над этим, полковник поселился прямо посреди бандитской территории, рядом с банным комплексом, что тоже неофициально принадлежал Северу. Угол Закаэля Отрекшегося и Углежогов.

Работники кампуса подошли к двухэтажному зданию красного кирпича с черепичной крышей. Правда, это едва угадывалось под зарослями плюща. На открытой веранде стояло плетеное кресло-качалка, накрытое пледом. Двор был зелен, несмотря на приближение зимы. По краям его обрамляли трехцветные амаранты. Красный, серебристый, белый – кровь, шрамы, старость. А земля была сплошь устлана барвинком, словно могильник.

Судя по надписи на почтовом ящике – полковник с капитаном жили вместе. Редрик, не церемонясь, засунул сверток с запрещенным табаком в почтовый ящик главы городского ополчения. Давление в пальце. Парень вынул руку. Под огрубевший ноготь влез шип акации, но не так глубоко, чтоб причинить вред. Лишь странное ощущение, которое, впрочем, прошло, когда гремлин в очередной раз начал ныть и подгонять людей.

Всего в городе было два крупных общественных банных комплекса. Один находился около Гранд Цирка, к югу от центра, а около второго остался ждать Смоки.

Ни коней, ни шоргонов. В купальни не пускали никого с копытами, хвостами, повышенной лохматостью и количеством ног, отличным от двух. Так было написано на табличке, около которой стоял самый широкомордый орк охранник, которого Редрику приходилось видеть.

– Зверолюды?

– Человекообразные.