Мэри Джейн подняла руки, будто защищаясь.

– Не торопите события, – лукаво улыбнулась она. – Пока только его девушка.

– Робби дал мне твою статью, – тут же переключилась на новую тему Бетти. – Ему очень понравилось. Я редактор отдела городских новостей, вот и решила тоже взглянуть. – Помедлив, Бетти добавила: – Должна признать, Робби прав.

– Спасибо.

Бетти Брант кивнула.

– Он предложит тебе постоянную работу. Я читала твои статьи в изданиях «Прорыв» и «Крушитель» и понимаю, чего ты добиваешься. Писать крошечные статейки, конечно, не предел твоих мечтаний, но все равно соглашайся. Так ты станешь полноправным сотрудником редакции. Когда-то меня приняли на должность секретарши – я отвечала на телефонные звонки и печатала объявления. Так что поверь: будешь упорно трудиться – и тебя заметят.

ЭмДжей почувствовала, что краснеет. Она провела столько времени в тени Питера, что ей было особенно приятно и непривычно слышать, как хвалят ее.

– Я вам очень благодарна.

Бетти рассмеялась.

– На самом деле я просто эгоистка. Конечно, дела уже не так плохи, как много лет назад, когда я только начинала здесь работать, но журналистика по-прежнему этакий «мужской клуб». Наш предыдущий редактор, Джона Джей Джеймсон, противился любым переменам. Мистер Робинсон не идет с ним ни в какое сравнение, но я все же хотела бы видеть побольше женщин в штате нашей газеты. – Она подняла пустой стаканчик из-под кофе приветственным жестом и добавила: – Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится.

Когда Бетти отошла, секретарь Робертсона пригласила Мэри Джейн в кабинет.

– МНЕ очень понравилась ваша статья, – произнес Робби Робертсон, мужчина лет сорока с седеющими висками.

С его носа то и дело съезжали очки. Вид у него был такой, будто его ничем в этой жизни не удивишь. Однако в глазах таилась дружеская улыбка.

Он, явно по старой привычке, распечатал статью Мэри Джейн – теперь-то все берегли бумагу и редактировали файлы в электронном виде. Текст был исчеркан красным карандашом. ЭмДжей была не против, она радовалась встрече с хорошим редактором, однако на мгновение ей показалось, что красных пометок на странице едва ли не больше, чем собственно текста.

– Вы пишете хорошо, – говорил Робертсон, – хотя некоторые пассажи стоило бы упростить. Встречаются слишком вычурные фразы, состряпанные будто для какого-нибудь высокого жюри. Пожалуйста, стремитесь в небеса, но не забывайте и о простых смертных. Читателю важно понимать каждое слово. Пусть вас наградят за содержание статьи, а не за цветистый язык.

– Конечно, – кивнула Мэри Джейн, – мне еще многому предстоит научиться…

Он махнул рукой.

– Да, это точно. И мне тоже. Мы все учимся. Я в журналистике много лет и всегда отдаю свои статьи на правку хорошим редакторам. Тем, кому не нравится слышать, что ему или ей есть куда расти, в «Бьюгл» делать нечего.

– Я понимаю…

– У нас есть работа для корреспондента, – продолжил Робертсон. – Вы будете выполнять задания, писать очерки на определенные темы, однако у вас останется время и на собственные расследования. Вы сможете предлагать темы очерков, мисс Уотсон. И это только начало. – Он многозначительно взглянул на Мэри Джейн. – Я читал ваши статьи в онлайн-изданиях. Вы намерены писать о Фиске, ведь так?

– Если рассмотреть его действия под определенным углом… – начала было она.

– У меня тут куча народу мечтает до него добраться. Все опытные журналисты умеют добиваться своего. Нам нужны новости о важных фигурах в политике и экономике, но надо заполнять страницы и рассказами о новых диетах, фермерских рынках и новейших способах подготовки к поступлению в колледж. И эту работу я предлагаю вам. Расследованием махинаций нью-йоркского Кингпина занимаются другие. – Редактор встал. – А если выполнять чужую работу, не останется времени на свою. – И снова он многозначительно посмотрел на Мэри Джейн. – Все ясно?

– Да, конечно, – ответила ЭмДжей, глядя ему в глаза.

Таковы правила игры, ничего не поделаешь. Но и суровым взглядом ее не испугаешь.

Редактор улыбнулся и уже не так строго добавил:

– Делайте то, ради чего вас наняли, пишите хорошие очерки и со временем добьетесь своего. Лучшие не остаются незамеченными. – Он передал ей исчерканную красным карандашом статью. – Вам есть куда расти, мисс Уотсон, и я верю, что из вас выйдет толк. Работайте, трудитесь, не теряйте времени – а остальное приложится.

– Да, сэр, – ответила она и тоже встала. – Спасибо, сэр!

– Зовите меня Робби, если чувствуете, что я на вас не сержусь, – сказал он. – Сейчас как раз такой момент. Дружеский. Прочтите мои пометки. Используйте те замечания, с которыми согласны, ну а другие выбросьте из головы. Приходите завтра в восемь, мой секретарь вам все объяснит. И закройте за собой дверь.

ЭмДжей с улыбкой прижала к груди отредактированную статью и вышла.

Получилось! Ее взяли на работу!

Конечно, это не предел мечтаний, но шаг в верном направлении. И она прекрасно поняла, что хотел сказать мистер Робинсон… то есть Робби. Ее наняли писать очерки на заданные темы, и она справится с этой работой. На пять с плюсом.

А уж чем она займется в свободное время…

БЕТТИ Брант заглянула в кабинет Робби Робертсона.

– Она мне нравится, – заметила она.

– Эта крошка еще попьет моей крови, – ухмыльнулся редактор. – Мне она тоже нравится.

МАЙЯ пришла на пост наблюдения незадолго до заката и с тех пор не сдвинулась с места. Оделась она удобно: в черные легинсы и эластичную блузку с длинным рукавом – и была готова к любым неожиданностям. На шее у нее болтался бинокль, руки защищали перчатки для паркура.

Готовясь к встрече, Майя перебирала в памяти недавние сны. Вдруг вспомнилась картинка – отпечаток руки на ее лице. Можно сделать себе такой знак, вроде паутины на груди ненавистного Человека-Паука. Интересная идея, но пока, пожалуй, не стоит.

Майя взяла с собой мешочек орехов, на случай если захочется подкрепиться, и две бутылки воды – от жажды ее клонило в сон. Сегодня ей нельзя терять бдительности. Только не с этим парнем.

Небоскребы свечками тянулись к предвечернему небу. Майя навела бинокль на окна квартиры. В файле, который прислал ей мистер Фиск, самая важная информация была скрыта. Осталось только полное имя Бингама, имена его ближайших родственников, название школы, в которой он учился, и некоторые незначительные подробности. Даже адреса электронной почты не было.

К счастью, Майя знала, как разыскивать информацию во внутренней сети корпорации мистера Фиска. Она понимала, что, бродя по закрытым базам данных, оставляет следы, но первоначальная версия файла о Бингаме нашлась довольно быстро. Как ни странно, даже там информации хранилось на удивление мало.

За два часа слежки Майе всего дважды удалось увидеть Бингама мельком. Быть может, она поступает неверно? Мистер Фиск ведь недвусмысленно приказал ей не вмешиваться в это дело. Конечно, опекун иногда ошибался, но всегда действовал в интересах приемной дочери. Он не все ей рассказывал, однако никогда умышленно не причинил бы ей вред.

И все же зачем ему понадобился боец, который двигается, прыгает и крутит сальто, как Человек-Паук? Разве Майя не справилась бы с любым заданием? Или дело в том, что она отказалась бы его выполнять?

Иногда мистер Фиск давал волю гневу. Всего несколько часов назад Майя навестила в больнице Нетто, и его раны напомнили ей, что опекун не гнушается лично расправляться с неугодными. Однако ей мистер Фиск никогда не приказывал причинять боль кому бы то ни было.

Но к чему тогда эти долгие тренировки?

Или он считает, что она по-прежнему не готова для настоящего дела?

Не все в жизни делится на белое и черное. Вокруг куда больше серого. И Майя верила – искренне и без малейших сомнений: если мистер Фиск кого-то наказывает, то заслуженно. И она никогда не отказалась бы выступить его правой рукой. Надо лишь убедить опекуна, что она готова выполнить любой его приказ.