Может быть Чудесной, небесною песней влетела весна — Мы будто бы в бухте сиреневых тайн: О, рыбы, забудьте, что значит – летать, О, птицы, забудьте, как хочется плыть, Будите мечту и мечтайте любить!.. И полнятся радостью страсти бока челнока: Мы бьёмся в снастях, как тунец и форель! И льётся сирень, и смеётся свирель, И, трепетно, словно редчайший улов, Нас высвобождает из сети Любовь, Чтоб сетью сиреневых, душных ветвей — Опутав, качать в колыбели своей — На дне челнока, на прошитых луною волнах, Ведомой цыганской иглою, внахлёст! Мы будем лунатики моря, мы – мост Для рыб, чтоб летать, а для птиц, чтобы плыть. Мы просто уйдём по воде, может быть… Не поворачивает вспять светило Луна не поворачивает вспять — Рождается и снова убывает. Как солнце в полумесяц продевают, Чтоб день за днём плотнее нанизать, И получается затмение, как тмин, Добавив в кофе, ощущают терпкость, Так мы с тобою, встретившись, затмив Друг другу солнце, щуримся и терпим… Любовь не прерывает вечный круг — Рождается и вьётся по спирали. Пока влюблённые не отстрадали, Они не разжимают рук. Но вдруг, Когда их чаша выпита до дна, Когда последней капли не хватило, Чтоб жажду утолить… Чья в том вина? НЕ ПОВОРАЧИВАЕТ ВСПЯТЬ СВЕТИЛО. Внезапно Внезапно всё оборвалось В каком-то поезде, в дороге… От слёз ночами не спалось, От глаз, взыскующих и строгих — Чей Страшный здесь творится суд? И где же ангелы витали, Которые всегда спасут, Которые всегда спасали?.. Сердцебиение колёс Живые стуки заглушило. И всё куда-то унеслось. Жизнь-смерть метель запорошила. Ты по ночам не спал всегда… Касанья рук и губ – напрасны! В окне мелькали города… Соединяли провода Нас телефонные нечасто — Так часто, как хотелось бы… Но наше трепетное эхо Звучит, приказывает б ы т ь! Оно велит тебе доехать… Но ледяной сковал испуг В вагоне неостановимом Остановившееся вдруг..? Меня промчавшееся мимо… Рябиновый сок Мои очертанья подёрнулись пеплом, Как листья в туман… Ну, что я успела? Любила и слепла, Сходила с ума. Лишь, может быть, спелой рябиновой гроздью — На радость пичуг Ещё я успела встревожить морозный, Нетающий дух? Костром этих горьких, коралловых ягод — Нет! – кровью своей — Согреть ту ладонь, что и на́день, и на́год Сплеталась с моей?.. Согреть, опалить, невзирая на зиму, Что вечно – зима. И это страдание невыносимо — Я знаю сама. Мои очертанья подобны виденью — Огонь-то – высок! О, жизнь – наважденье, пью твой каждый день я Рябиновый сок… Цыганское
Душа моя усталая — Цыганский старый бубен… Какою нынче стала я И что со мною будет? Гадать себе, конечно же, Повременю до лучшего — Крошится ночь кромешная В ладонь кофейной гущею. И свечка-богомолица Дрожит перед лампадою, И чаша воском полнится, И я куда-то падаю… Паденья, воспаренья ли — Не всё равно, наверное. Длина стихотворения Не зря же мне отмерена? Дыханье – чаще, гуще ли, То – реже и размеренней… Пусть всё, что там отпущено Повременит до времени. Сегодня я задумаюсь О том, что предпочтительней: Кто Т А М зажёг звезду мою Так ярко и мучительно?.. «Я носила рубашки любимых мужчин…» Я носила рубашки любимых мужчин, Я любила их запах. Но из тех, за кого бы пошла – ни один Не позвал меня замуж. Все потом возвращались и звали, но я Уплывала далёко Мимо больше не мной обжитого жилья, Мимо тающих окон… Что ж, всему – своё время, Рубашкам – свой срок, Сосны не без износа… Всем, кого я согрела: Вот – Бог, вот – порог И, наверное, посох… Цыганка Нити су́деб сматывая клубком, Раскуривая чёрную тучу, Поёт как плачет! О ком, о ком? Сладостно и тягуче… Страшны всезнаньем пропасти глаз — Вчерашний вулкан потухший. Поёт ли, плачет – о нас, о нас, О наших заблудших душах! Вчера лишь вечером – пляс, гульба, Гаданье, вино, гитары. В глаза глядела сама судьба Как-будто иконой старой. Вчера заглядывать – обожгут Игрою огня живою! Шальную кровь остановит жгут: Клубок размотали двое… И выла скрипка, и конь храпел, Ложились на юбку плечи… А нынче – пепел. Никто не пел. Но только душе – не легче! Чьё сердце, смотанное в клубок, Зажато в ладони смуглой? А смысл сжатия столь глубок, Сквозь пальцы сочась на угли… Что вдох её – что глубокий стон. Пустыня – клубами дыма. Янтарный Бог, Ты – цыганский сон, Веками плывущий мимо… |
