— Я вас понял, отец. — Александр замолчал, признавая правоту его слов и в то же время чувствуя, как горечь разливается в груди: желал ли он для Мари роль всего лишь племенной кобылы, способной лишь рожать наследников? Конечно же, нет! Он нежно любил её, но совершенно другой любовью. Однако в речах отца сам их брак звучал, как нечто мерзкое, постыдное.
— Ну-ну, — вновь добродушно усмехнулся император. — Как же легко вызвать тучи на вашем челе! Всё, что касается характера отношений между вами и Репниной останется в тайне, во всяком случае, от меня никто о них не узнает. Хотя полагаю, что посвящённых в тайну уже достаточно, чтобы опасаться за её сохранность. И я буду хранить молчание, но вы, — он поднял палец вверх, — не забывайте о моих словах и помните, что в этом дворце я знаю всё, что происходит.
— Вы позволите мне удалиться? — спросил Александр, поднимаясь и ставя на стол бокал, из которого едва пригубил вино.
— Конечно, отдыхайте, — взмахнул рукой Николай Павлович. — Надеюсь, завтра печальное личико принцессы Мари вновь озарится светом.
========== Глава пятая ==========
Натали возвращалась в Зимний в смешанных чувствах. Она то начала трястись от ужаса, представляя, что всему дворцу стало известно о них с цесаревичем, то пыталась представить, как предстанет перед принцессой Марией, будет смотреть ей в глаза, зная, что имеет связь с её мужем. То думала о разговоре с императрицей, а после — как её выдворяют с позором из Зимнего дворца, провожая, как Ольгу, до границы империи. Но Натали не была бы собой, если бы не умела не только держать себя в руках, но и с оптимизмом смотреть в будущее. И хотя пока светлого впереди было в разы меньше, она не могла не думать об Александре и его любви, о том, что он ей говорил, как любил. Натали знала, что он сделает всё, чтобы её защитить, а с таким защитником ничего не страшно! И чем ближе карета подъезжала к дворцу, тем больше она наполнялась уверенностью в своих силах. Выбор был сделан, карты легли на стол, так что ж теперь, пасовать при первых же трудностях, которые, к тому же, ещё не начались?
С гордо вздёрнутым подбородком, Натали шла в свои покои, с каждой минутой чувствуя, как тают страхи, ведь здесь всё было по-прежнему, и своды дворца не обрушились на её голову, а сплетни и перешёптывания не летели в спину. Переодевшись после дороги в придворное платье и наскоро ополоснув лицо водой, Натали поспешила в покои принцессы, но, подходя к дверям, сбавила шаг, чувствуя, как душу вновь наполняет страх. Как встретит её подруга, что скажет? И вообще, может ли сама Натали теперь считать себя подругой Марии?
— Натали! — Мария сидела за столом и писала, но, стоило дверям распахнуться, вскочила и поспешила навстречу. — Как я рада видеть тебя! — Она пылко обняла её и отстранилась: — Посмотри, как же ты похорошела! И глаза снова горят так ярко! Ты мне обязательно говори, если надо дать отдых, а то я себя знаю, — покачала пальцем Мария, — могу и забыть, что помимо службы мне у тебя могут быть свои дела.
— Ну что вы, Мари, — ответила Натали со смущённой улыбкой. — Я не могу себе позволить покидать вас часто и на длительный срок, иначе на моё место её величество быстро найдёт другую.
— А знаете, — нахмурилась Мария, — мне приставили двух новых фрейлин.
— Почему? — Натали мигом забыла о тревогах, терзавших в пути, видя, что подруга ничуть не изменилась к ней.
— Воронецкая выходит замуж в начале осени, а Дуровой пришлось срочно уехать в Италию, лечить расстроенное здоровье maman.
— И кого же мы теперь будем лицезреть подле вас? — Весть об отъезде подруг огорчила, но, с другой стороны, их не будет здесь, когда раскроется постыдная тайна, и от этого стало чуточку легче.
Мария взяла со стола листок и медленно прочитала:
— Екатерина Дашкова и София фон Круг. Они будут представлены мне сегодня. И тебе тоже, ты ведь моя старшая фрейлина!
— Что ж, посмотрим, что за девушек выбрала для вас Александра Фёдровна, — улыбнулась Натали, с готовностью погружаясь в водоворот дворцовых дел. Некоторое время они с принцессой непринуждённо разговаривали, обсуждая вести, что привёз Марии посланник, будущий сезон и гардероб, который уже начали обновлять.
— Александр Николаевич настоял, чтобы мне сшили палантин с мехом голубого песца, — восхищённо проговорила Мария, протягивая эскиз. — Смотрите, он даже сам нарисовал.
При упоминании любимого, прозвучавшего впервые за вечер, сердце Натали сладко сжалось. Она прислушалась к себе, понимая, что просто слышать о нём было приятно.
— Как прошла охота в Царском Селе? — небрежно спросила она, разглядывая набросок изящного палантина.
— О, Александр не присутствовал на ней, — вздохнула Мария. — Император направил его по делам в один из уездов, я, признаться, пока не могу выговорить его название. Печально, что он не смог развлечься и отдохнуть, теперь снова будет завален работой…
— Да, действительно, очень печально, — медленно кивнула Натали, пытаясь унять чувство вины. — Вы не проголодались? Скоро прибудут новые фрейлины, и одному Богу известно, когда удастся присесть и выпить хотя бы чашечку чая.
— Знаешь, — улыбнулась Мария, — стоило тебе заговорить о еде, и я поняла, как же сильно голодна! — Она звонко рассмеялась, осторожно забирая рисунок из рук Натали и кладя его на стол.
— Тогда я тотчас распоряжусь о том, чтобы вам накрыли стол! — Натали поднялась и подошла к дверям. — А после будем знакомиться с новенькими!
София и Екатерина оказались юными восторженными барышнями, приятными в общении, но, на взгляд Натали, немного легкомысленными. Со светлой грустью вспоминала она, как сама впервые переступила порог Зимнего дворца, каким прекрасным всё казалось вокруг, а жизнь представляла собой нескончаемую череду развлечений. Сейчас же она вдруг показалась себе умудрённой годами статс-дамой, в то время как сама была старше девятнадцатилетних девушек лишь на три года. Они же смотрели на неё с почтением, наверняка думая так же.
Мария от фрейлин пришла в восторг — как человек, которому свойственно находить во всех людях только приятное, она искренне радовалась их улыбкам и заверениям в том, что они обязательно станут друзьями. Рассевшись вокруг небольшого столика, девушки, поначалу смущаясь, рассказывали о прежней жизни и своих семьях, а Мария делилась воспоминаниями о своих первых днях во дворце, пытаясь поддержать и дать понять, что им нечего бояться. Она как раз достала большой альбом, в котором оставляли записи и наброски придворные, собиравшиеся к ней на вечера, когда доложили о приходе его императорского высочества. Глаза Марии тут же вспыхнули яркими звёздами, а Натали, бросив быстрый взгляд на фрейлин, поднялась и присела в реверансе, подавая пример.
— Александр Николаевич! — воскликнула Мария, подходя к мужу и беря его за руку. — Мы не ждали вас сегодня увидеть.
— Разве я мог пропустить столь важное для вас событие? — мягко улыбнулся он, мазнув взглядом по лицу Натали и обращая свой взор на мило порозовевших девушек.
— Позвольте вам представить моих новых фрейлин, — подражая голосу императрицы, степенно проговорила Мария, но тут же хитро улыбнулась, переглянувшись с Натали. — Екатерина Дашкова и София фон… — она запнулась, и Натали быстро подхватила:
— София фон Круг, ваше высочество.
Девушки смущённо улыбнулись, боясь поднять глаза и открыто рассмотреть цесаревича.
— Мы как раз хотели посмотреть мой альбом, — сказала Мария, возвращаясь на диван и делая знак фрейлинам присесть. — Натали, не принесёте нам роман Александра Сергеевича, подписанный для его высочества? Я как раз хотела показать его Екатерине и Софии.
— Конечно, — кивнула Натали, отходя к книжным полкам, и Александра потянуло за ней, как магнитом.
— Позвольте помочь вам, княжна, я знаю, куда ставил эту книгу в прошлый раз.
Они стояли слишком близко друг от друга — так казалось Натали, хотя Александр, замерший в двух шагах, никоим образом не нарушал приличий. Но она чувствовала его тепло, а потребность коснуться его руки отзывалась почти физической болью.
