Ему требовалось разузнать побольше. Судя по легкости, с которой его принял бог, где-то кроется ловушка. Он хотел выиграть время, чтобы разгадать ее, или дождаться, пока мужчина потеряет осторожность.

Юноша очень хотел получить ответы на многие вопросы.

— Правильно. Вы ведь так и не знаете правду. — Из его рта вырвался злобный смех. — Историю о том, как я появился на этой земле. Все произошло не так, как расписывают ваши красноречивые легенды и пророчества. Хочешь узнать, как все случилось в действительности?

Учёный заметил какое-то копошение за спиной бога.

— И что же произошло? — сухо спросил Морренсьор, но в то же время перехватил клинок, чтобы привлечь внимание лорда замка.

— Я пришёл в ваш мир в тёмные времена. Я был безумен. Люди вершили жуткие преступления. И я ничем не отличался от других, совершая ужасные вещи. В конце концов люди поймали меня и приковали цепями. Перерезали до кости горло, запястья и ноги. Они хотели убить демона, который погубил в их деревнях целую тысячу детей. Но моя кровь текла. Моё тело не умирало, а питало здешнюю землю. Мне удалось бежать при помощи своих верных учеников.

По коже Рафаэля побежали мурашки. Столетие в цепях…

- Только тогда безумие отступило. Я по-новому взглянул на мир и понял, что ему нужно обновление. В тот день я поклялся, что очищу его изнутри, как когда-то земля очистила меня. Я обратил своих учеников, даровал им силу и бессмертие, чтобы распространить своё влияние и в другие миры. Иногда мои обелиски оказывались слишком сильными, превращая цветущие луга и бескрайние равнины в бесплодные пустыни.

Рафаэль затряс головой. Он отказывался верить рассказу.

— А люди, которых ты убивал? Подумай, сколько семей ты оставил без отцов…

- Да. Горько осознавать, что твои действия приносят смерть, — Продолжил бог. — Но когда видишь, что твоё дело право, ты осознаёшь, что эти жертвы лишь меньшее зло, смирившись с которым, мир обретёт свободу. В прошлом мы поторопились. Даже я не понимал, что за путь мне предстоит пройти. — Блестящими глазами бог уставился на юношу. — Но сейчас я знаю. Как и прежде, мы провозгласим новую эру. Ваше время прошло. Вы станете глиной. Ваша кровь и плоть откроет путь для людей нового мира!

Стеклянный Бог наконец поднялся с трона. От его кожи шёл фиолетовый пар. Блеск вокруг него поедал свет и колыхался под ветром. Его очертания расплывались, как воздух над раскаленной пустыней.

— Я твоё отражение, Деймон, — хищно оскалился бог. — Я создал пустыню, а она создала тебя. Ты — вещь. Я — совершенство.

Он поднял руку. Сквозь плоть проступила его истинная форма.

— Взгляни в лицо своей погибели!

========== Глава 16 ==========

Рафаэль не мог оторвать глаз от бога, пока тот спускался по ступеням помоста. Его плоть пронзали твердые фиолетовые шипы. Глаза почернели, но по-прежнему горели внутренним огнем.

— Я больше не фантом, — пророкотало существо. В голосе его теперь прорывался высокий вой. — Я — обретший плоть бог.

Он вытянул перед собой руки. На пальцах шипы образовывали длинные когти. Когда он ступил на пол, коленные суставы с хрустом выгнулись назад. Блестящие аметистовые отростки вырастали на ногах. С них капало ядовитое масло, проедая камень.

Морренсьор отшатнулся, понимая, почему лорд так спокойно разговаривал с ним. Перед ним стоял не обычный стеклянный демон, но нечто гораздо более смертоносное.

Стеклянный Бог подбирался к нему. За ушами у него появилась пара завитых и изогнутых назад рогов. Он открыл рот, и стеклянные клыки заняли место зубов. Язык вспыхнул пламенем.

— Ты хочешь сопротивляться мне, дитя? — Смех его резал, как закаленная сталь. — Твоему мечу не одолеть меня.

Юноша загнал в ножны рапиру и поднял руку.

— Тогда я сам с тобой расправлюсь.

Он бросился на бога, выжигая всю магию иллюзий из своего сердца. И всю собранную мощь юноша вложил в правую руку.

— Сейчас! — крикнул он.

К тому времени извивающаяся масса водорослей успела взобраться на стену за троном и достигла потолка. Побеги карабкались беззвучно, на ходу разрастались и подставляли листья, чтобы поймать и направить вниз льющуюся с них воду. Ни одна капля не упала на пол и не потревожила бога.

Они росли не силой земли, а силой его магии снов.

Хозяин замка оставался слеп к их продвижению.

По выкрику Рафаэля стена водорослей, полная магии, рухнула на демона.

Побеги вязали и обматывались коконом, свивались и запутывали.

Отравленное прикосновение сжигало листья и стебли, но на их месте тут же вырастали новые. А самого бога сдерживала человеческая оболочка. Стебли зарывались корнями глубоко в камень.

И все же демон продолжал борьбу. Ни бог, ни водоросли не могли одержать верх.

Морренсьор ударил рапирой в плечо монстра. Сталь зазвенела, будто удар пришелся по камню. Клинок вырвался из рук. Но Стеклянный Бог на мгновение отвлекся, и толстый, как канат, стебель опутал его коготь.

Другой коготь полоснул по животу Рафаэля, и тот нырнул в сторону. Он приземлился на бок и тут же перекатился на ноги.

В обеих руках юноша держал кинжалы Айрин.

Он метнул один и следом другой. Первый воткнулся богу в горло. Второй в живот. Морренсьор выхватил следующую пару и послал один в руку, а другой в бедро.

К ним тут же потянулись лозы, крепко обвились вокруг вонзившихся кинжалов. Толстый ствол обхватил шею демона.

Из пасти вырвался режущий слух вой.

Тело бога за шею подняло над полом. Он брыкался, и ядовитые шипы резали опутывающие ноги водоросли.

Морренсьор бросился на извивающегося демона. Вытащил из ножен рапиру и двумя руками занес его высоко над головой.

Один удар. Другой возможности не будет. Изо всех сил юноша прыгнул на чудовище. Бог попытался отбросить его ногами, и Морренсьор извернулся в прыжке. Шип вонзился ему в бедро, но было уже поздно.

Он ударил демона в грудь с такой силой, что пробил его сердце насквозь.

Стеклянный Бог забился в судороге, отбросив юношу. Рафаэль тяжело приземлился и прокатился по полу. По залу пронесся вой. Факелы мигнули и погасли. Наступила кромешная тьма. Рыжеволосый торопился отползти подальше от монстра.

Из многочисленных проломов быстро поднимались круглые огоньки. Те самые, что юноша заметил в реке. Свет вернулся.

Демон по-прежнему висел в силках, туго обмотанный стеблями и тяжело дышавший. Он больше не вырывался. Рукоять рапиры торчала из его груди. Изо рта у него текла кровь.

Рафаэль поднялся на ноги, и, хотя левое бедро жгло, он стоял прямо.

Бог снова дернулся. Водоросли врезались в его тело еще глубже.

— Ты не убил меня. Твой клинок не может нанести мне вред.

— Но он разорвёт твою плоть, — произнес юноша. Тоненькая ветка стеблей, горящая магией снов, отделилась от общего клубка и переползла через плечо бога.

Его глаза распахнулись от страха.

Хрупкий отросток коснулся рукояти меча.

От вонзенного в грудь лезвия разбежались языки пламени. Плоть блекла и растекалась. Демон изогнулся, изо рта вместо крика вырывался звон. Его тело пылало фиолетовым огнём в путанице водорослей. А потом разлетелось на сотни алых осколков.

Там, где только что находился демон, скорчилось среди побегов бледное безволосое существо, похожее на скелет. Стеклянный Бог… Вернее, то, что от него осталось.

Рафаэль всё ещё стоял над измождённым существом и никак не мог понять, почему он не в силах уйти. То, что лежало перед ним, не заслуживало ни доброты, ни милосердия, ни жалости. Спина бога сгорбилась, ноги казались не толще прутиков. Кости черепа выпирали через полупрозрачную кожу.

И всё-таки Морренсьор опустился на колени. Большие глаза с измученного лица следили за ним.

И так они смотрели друг на друга — бог и человек. Их души были различались, как земля и небо. Ярость погасла в глазах существа. Даже самая могущественная магия не в силах удержать едва теплящуюся жизнь.